Он отрывается от моих губ и упирается своим лбом в мой.
—Светка, я сдохну скоро. Сил нет терпеть.
Он кладет мою ладонь себе на грудь слева. Я ощущаю, как его сердце колотится как сумасшедшее.
Тянет мои трусики вниз. А я приподнимусь и помогаю ему их стянуть. Что я творю!— кричит мой разум. Но маленький чертенок, живущий у меня в голове, танцует какой-то невероятный танец и во все горло вопит: Только он! Пусть это будет он! Ты же сама хочешь, дурочка! Пользуйся моментом. Вдруг его больше не случится!
—Не бойся меня, Светка. Я просто люблю тебя. Безумно люблю…
—Я не боюсь. И я тоже тебя люблю. Очень,— шепчу я и полностью отдаюсь его власти.
18
Сергей
Зачем? Ну зачем я пошел у нее на поводу. Умом то я прекрасно понимал, что я не смогу сдержаться. Ну какая баня? Я на нее и так как кот на мышку смотрю. А она ведь ни то что против не была, она сама мне помогала. Сама прижалось ко мне, смотрела на меня с таким желанием. Последние дни и так эмоции зашкаливают. А сейчас просто отрыв башки случился. Я просто не выдержал. Теперь обнимаю ее и чувствую, как она дрожит мелкой дрожью. Бл…! Здесь такая жара, а она дрожит.
—Свет. Тебе очень больно было?
Она отрицательно мотает головой.
—Прости… Я не хотел так. Я не думал, что сегодня мы перешагнем эту грань.
—За что ты извиняешься?— говорит Света и робко улыбается. Она тянется ко мне и слегка касается моих губ своими.— Просто я подумала. А вдруг я забеременею. Что тогда?
—Тогда ты обязательно мне об этом скажешь! Хорошо? Даже не вздумай предпринимать что-либо без моего ведома!
Она кивает.
—Свет. Я люблю! Очень люблю тебя. Дай мне срок до лета. Я постараюсь устроить нашу жизнь. Ты выйдешь за меня замуж? Давай распишемся летом? Ничего твой отец мне не сделает! Потерпим полгода. Я не могу привести тебя в коммуналку…
Света кивает.— А если?
—Я плохо в этом разбираюсь. Но здесь очень высокая температура. Ну и ты же видела, куда я кончил…
Когда я залил ей всю грудь и живот, она смотрела на меня так шокировано. Да я и сам был в шоке. Я же понимал, что она девочка. Но для меня, как оказалось, многое тоже впервые. Я не умею нежничать. Долгие прелюдии вообще не для меня. Но с ней я даже немного перегнул. Ее белая нежная кожа вся исцарапана моей щетиной. На шее, на груди и на животе заметно легкое раздражение. Я поцеловал почти каждый сантиметр ее тела. Я ее попробовал! П…ц! Какая же она вкусная. И это тоже для меня было впервые. Конечно, она немного зажималась, но потом расслабилась. Чувствую, что морок рассеивается. Сейчас она начнет загоняться, даже уже начала. А я не хочу отсюда уходить. Хочу вот так держать ее на руках, обнаженную и прижимать к себе.
—Сереж. Я тоже тебя люблю. Я буду ждать столько, сколько потребуется. Тебе было хорошо?— Света улыбается и утыкается лицом мне в грудь.
—Спрашиваешь!? Светка, ты такая вкусная! Да я сожру тебя в следующий раз! Обещаю! В следующий раз тебе тоже будет хорошо.
Света молчит и улыбается. Ощущение такое, что хочет что-то сказать.
—Говори! Свет…
Она отрицательно мотает головой. Начинаю ее щекотать.
—Все, хватит!
—Не прекращу, пока не скажешь.
—Как он в меня поместился?— выпаливает она на одном дыхании.
Я начинаю хохотать. Вернулась Светкина непосредственность.
—Как видишь, с этим я справился. С трудом, конечно, но поместил. Не переживай, мы над этим поработаем.
—Как ты собираешься его уменьшить?
—Нет, дорогая! Мне мы уж точно уменьшать ничего не будем. Будем разбираться по ситуации,— улыбаюсь ей я и снова целую. Реакция моего организма не заставляет долго ждать. И вот Света снова ее ощущает. И отрицательно мотает головой.
—Нет! Нет! Нет! У меня там все горит!— Света проводит пальцами по моему подбородку.
—Прости… Буду бриться.
Я исколол ее везде почти недельной щетиной. Не до этого мне было последние дни. Бедная… А там то ведь и подавно кожа такая нежная. Я просто оторваться не мог.
—Но теперь тебе не отвертеться. Ты должна мне помочь!
Света округляет свои и без того огромные глаза.
—Даже не проси! Я так не смогу. Я не смогу, как ты!
—Просто рукой, Свет. Я не жду от тебя ничего… Успокойся.
—Ну, тебе же тоже захочется.
—Главное, чтобы ты делала только то, что хочется тебе. Никогда не переступай через себя. Я буду ждать, пока ты сама захочешь.
—А если не захочу?
—Захочешь, Светка! Еще как захочешь!
Мы снова целуемся, и Света сама тянет руку к моему паху. Не захочет она, ага! Пройдет время, сама на меня бросаться будет! Не знаешь ты еще себя, Светка.
Вот это мы попарились. Мы пробыли в бане больше трех часов. Завернул ее в плед и несу теперь в дом. В доме будем и сушиться, и одеваться. Нужно найти фен. Где-то я его видел. С мокрой головой я ее на улицу не отпущу.
Усаживаю ее на кровать в комнате. Здесь довольно прохладно, хотя, наверное, после парилки так кажется.
—Сейчас я вещи твои принесу. Подожди немного.
Возвращаюсь. Света поставила чайник на плиту. Стоит босыми ногами на холодном полу. Но в одеяло закуталась.
—Заболеешь.— подхватываю ее опять на руки.
—Давай я приготовлю что-нибудь?
—Давай ты сначала оденешься.
Она больше не стесняется меня. Скидывает одеяло и тянется к своим вещам. Ее тело покрывается мурашками. А меня снова ведет. Нет! Это, наверное, никогда не прекратится…
—Сереж, у тебя есть картошка — потом молчит несколько секунд и поправляет себя: Картофель. Папа бы мне уже по губам треснул.
—В смысле? Он что, бьет тебя?
—Да нет, конечно! Просто вечно меня поправляет. Давай картошки пожарим. Я обожаю зажаренную такую, хрустящую. Всегда себе готовлю, когда папы дома нет.
—Ну, давай.
Спускаюсь в подвал. Он не очень глубокий. Просто спрыгиваю в него. А Света свешивается головой вниз и изучает его содержимое. Там прям насыпом лежит картофель и другие овощи. Вдоль одной стены располагается стеллаж. А на нем! Да чего на нем только нет. Там стоит просто огромное количество банок с консервацией.
—Сереж. А мама твоего друга сильно разозлится, если мы съедим одну баночку огурчиков.
—Вообще не разозлится. Она очень хорошая женщина, будет только рада тебя угостить.
Да. Она действительно в этом деле мастер. У меня вечно то сгорела, то сырая. То и то и другое вместе. У нее же прекрасно получается. На кухне Света как рыба в воде. Даже на такой простой и незамысловатой, как здесь. Ломтики золотистого картофеля одного размера и цвета разложены по тарелкам. В холодильнике нашёлся кефир, яйца, сметана, в шкафчике мука. Света испекла оладьи. Остановить бы время, но оно несется, как неугомонное. Через час — полтора нам нужно выдвигаться. То ли обедаем, то ли ужинаем, уже не разберешь. Мне так хорошо, как никогда. Я только сейчас осознал, что все. Назад дороги нет. Теперь она моя. Только моя. А ее папаша? Ну что ж, ему придется смериться…
