Программа полетов на невесомость была одним из самых успешных и полезных проектов НАСА, которая осуществлялась в течение десятилетий, давая многим астронавтам, ученым и студентам возможность познакомиться с невесомостью и испытать свое оборудование. Она максимально помогла мне ментально подготовиться к космическим полетам и невесомости. Я говорил это раньше и повторю еще раз: если вы решитесь на это, примите лекарства! Иначе будете целовать трап после приземления…
5. Курс выживания
Подготовка к нештатным ситуациям в космосе
Я должен признать, что во время пребывания в ВВС мне меньше всего нравился курс по выживанию. После окончания первого года обучения в Академии ВВС, когда мне было 18 лет, я должен был пройти курс подготовки SERE (аббревиатура от слов Survival (выживание), Evasion (уклонение), Resistance (сопротивление), Escape (побег)). Это был достаточно жесткий обряд посвящения, появившийся после войны во Вьетнаме, когда стало известно о жестоком обращении, которому годами подвергались военнопленные американские летчики в печально известной тюрьме Хоа-Ло. Военные разработали программу SERE, чтобы обучить летчиков навыкам, которые могли потребоваться во время будущих конфликтов, чтобы выжить, избежать опасности и оказать сопротивление. В теории это могло быть полезным для меня, но на практике я не был большим сторонником голодания, замерзания или пыток, поэтому не испытывал особого энтузиазма, когда отправился на подготовку SERE в июле 1986 года. Я и не догадывался, что курс выживания станет неотъемлемой частью моей профессиональной деятельности на протяжении последующих тридцати лет.
В 1988 году в рамках программы по обмену с французской Академией ВВС я прошел курс выживания в лесу. Прежде чем завершилась летная подготовка в Академии ВВС, мне пришлось выживать в водах архипелага Флорида-Кис. Затем, пройдя отбор в астронавты, я отправился в горы Мэн с ВМС США. После всех этих приключений я понял, что научился всему, что только можно было узнать: теперь я умел бороться с холодной и влажной погодой, «сохранять пот, а не воду» в пустыне, понял, что телесный контакт имеет решающее значение для предотвращения переохлаждения; узнал, как остаться сухим любой ценой и что чистая вода нужна гораздо больше, чем еда, и т. д. Думаете, больше не было необходимости в подобных тренировках? Как бы не так.
НАСА сотрудничает с NOLS (Национальной школой лидерства в условиях природы) по программе, предназначенной для психологической подготовки экипажей к испытаниям в условиях длительного космического полета. Существует несколько видов курсов NOLS: пеший туризм, морской каякинг, парусный спорт, выживание в зимних условиях и т. д. Я был астронавтом уже пять лет, когда меня направили на занятия по морскому каякингу в Принс-Уильям Саунд, Аляска. Затем, семь лет спустя, после назначения на мой второй полет на МКС, я отправился в другую поездку по линии NOLS, снова на Аляску. Во время подобных экспедиций предоставлялся шанс познакомиться с возможными членами будущего экипажа в тяжелых условиях. Если бы мы только знали, при каких обстоятельствах будут проходить эти испытания!
Офис NOLS на Аляске находится рядом с аэропортом в Анкоридже, и вскоре после долгого перелета, за которым последовала короткая поездка на автобусе, мы уже собирали сумки с оборудованием, изучали основы морского каякинга и знакомились с нашими двумя инструкторами. Основной принцип любого похода – не брать с собой много вещей и держать их в водонепроницаемой упаковке, и каякинг не стал исключением. Сначала одежда была помещена в пластиковые герметичные пакеты фирмы Ziploc, затем плотно набита в толстые водонепроницаемые вещевые мешки. Уменьшение объема чрезвычайно важно – обе мои поездки продлились больше десяти дней, и вся моя поклажа должна была уместиться в каяке. Одежда (одна запасная футболка и брюки), нижнее белье (по чистой паре на каждые несколько дней), носки (три пары), одна флисовая рубашка и хорошая куртка «Гортекс». Провизия. Палатки. Плитка для приготовления еды. Топливо. Журнал. В восьми каяках было мало места для двенадцати человек, а мы еще должны были втиснуть в них все свое снаряжение.
Можно провести много параллелей между поездками, которые организует NOLS, и фактическими полетами в космос. Но упаковка вещей и запоминание того, где что находится, – это первое и главное, с чем я боролся всю свою жизнь. Где ключи? Где мой кошелек? Где фотоаппарат? Где мои ботинки? Потеря вещей на Земле – это неприятность, которая может надолго испортить настроение в любой туристической поездке, но космический полет она сделает совершенно невыносимым, особенно когда вы вынуждены тратить время на поиски необходимого. Складывание и хранение вещей в рюкзаках, карманах курток или пакетах Ziploc – это навык, который я перенес из диких просторов Аляски в невесомость «Индевора» и МКС.
Морской каякинг сам по себе был сложной задачей. Руководство группой каждый день переходило от астронавта к астронавту. Обычная дневная задача заключалась в том, чтобы проплыть с одного острова на другой по открытому океану несколько миль, а затем разбить там новый лагерь. Переходы в открытом море были сопряжены с высокой степенью риска, потому что мы находились в нескольких милях от ближайшего берега, и непредсказуемая погода могла быстро сделать условия чрезвычайно опасными для небольших лодок. Лидер дня собирал группу, изучал сводку погоды, выбирал место нашего следующего лагеря, планировал маршрут и проводил опрос членов группы, чтобы выяснить, согласны ли они с утвержденным им маршрутом. Если все были согласны, мы быстро завтракали, сворачивали лагерь, грузили на каяки наше снаряжение и выходили в море. Спустить на воду каяки просто и изящно не получалось. Сначала приходилось бороться с волнами, которые затрудняли процесс спуска. Помимо этого, каяки довольно нестабильны, их легко перевернуть. Это как плыть по морю, сидя верхом на телеграфном столбе. Мы сталкивали каяк в воду, чтобы он наполовину находился в ней, а хвостовая часть оставалась на песке, таким образом стабилизируя его. Затем быстро толкали его вперед, прицепляли закрепленную на поясе резиновую юбку к каяку, чтобы создать водонепроницаемую защиту для ягодиц и ног. Мне очень повезло, что мой каяк ни разу не перевернулся, но не все члены команды могли бы сказать то же самое. Каякинг сам по себе был настолько непрост, что инструкторы в первый день провели с нами специальную подготовительную тренировку, дабы обучить навыкам эвакуации. Задача состояла в том, чтобы быстро выбраться из каяка, если он перевернется. Тренировались мы в море, когда оно было спокойным. Плотно привязав себя к сиденью, мы перевернули лодку на 180 градусов, чтобы полностью оказаться в воде, затем дернули за аварийную веревку, чтобы освободиться от резиновой юбки, и выскользнули из каяка. Когда моя голова наконец-то показалась над водой, я попытался было закричать, но не смог, потому что был в шоке от того, насколько приятной оказалась аляскинская вода. На самом деле рядом с нами плыл айсберг! Когда прошел первоначальный шок, у нас появилась следующая задача: вернуться на борт каяка. Потому что, произойди такое в действительности, посередине пролива, в нескольких километрах от берега, у нас не было бы возможности вплавь добраться до берега. Самой большой проблемой было перевернуть телеграфный столб (он же каяк) в вертикальное положение, а затем залезть в него с боковой стороны. Окунувшись в арктическую морскую воду, мы вернулись на берег, настало время высохнуть и обогреться. Для этого упражнения – купания в морской воде – мы надевали на себя резиновые комбинезоны, предназначенные для того, чтобы членам экипажа было сухо и тепло в ледяной воде, и, к сожалению, получившие прозвище «дерьмовые костюмы». Мало того, что они были старые, так в них было полно дыр, через которые внутрь проникала ледяная вода, не вытекающая обратно. Поэтому к тому моменту, когда мы добирались до берега, мы уже были готовы обсушиться и выпить какой-нибудь горячий напиток, чтобы согреться.
