И вновь они переглянулись, взяв молчаливую паузу.
— Кажется, я тебя понимаю, — заговорил Гонт. — В Малайзии мы всегда будем для вас врагом.
— У которого другие покровители, — продолжил Грейсток.
— Имеются пути отхода, — покивал Квинси.
— Обязательства, — дополнил Аркур.
— На Филиппинах и правда будет проще в этом плане, — произнёс Гонт. — Но лишь в теории. Нам в любом случае придётся ужом вертеться между двумя странами.
— Что для кланов, в принципе, возможно, — произнёс Квинси задумчиво. — Но да — сложно.
— Выглядеть будет не очень красиво, — заметил Грейсток.
— С чего бы? — вскинулся Аркур. — Я, конечно, говорил про обязательства, но это так…
— Господа, — прервал их Гонт, после чего посмотрел на меня. — Мы услышали всё, что хотели. Благодарим вас. А сейчас, если позволите, мы бы хотели обсудить услышанное. Минут десять, не больше.
— Конечно, господа, — поднялся на ноги. — Не буду вам мешать.
Идя в сторону двери, спиной чувствовал четыре взгляда. Уверен, они примут моё предложение. Сильно сомневаюсь, что они прилетели сюда без чёткого ответа. Вот если бы я где-то опростоволосился, предложил бы неприемлемые условия, повёл себя как-то подозрительно, они бы послали меня. Но, как мне кажется, выступил я неплохо. Просто неплохо. Выступать на отлично и не нужно было. Естественно, существует шанс, что они откажут. Или, что вероятнее, возьмут ещё больше времени на обдумывание. Однако, моя чуйка говорит, что это не так. Тон голоса, поведение, вопросы, они точно согласятся.
Так что скоро нам придётся начать активную подготовку, после которой уже абсолютно всем станет ясно, что эти типы собрались с кем-то воевать. А вот с кем именно мы будем воевать, нам и надо попытаться скрыть.
***
На первом собрании альянса не могли обсуждаться серьёзные вопросы. Оно как-то так всегда получается. Сначала идёт притирка союзников, хотя бы начальная. Тем не менее, детали плана мы обсудили. Точнее, я рассказал, а англичане потом кучу вопросов задали. Многие из которых, как мне кажется, были интересны и остальным членам альянса. Но в целом, как мне показалось, англичане были удивлены. И, кстати, да, с этого момента, они тоже поклялись молчать о том, что происходит внутри альянса. Даже забавно, что больше всего сохранение тайны выгодно самым враждебно ко мне настроенным сторонам, а именно англичанам и кланам Хоккайдо. Именно они потеряют больше всех, если война пойдёт по наихудшему сценарию.
После собрания, когда все стали расходиться, я перехватил английских аристократов и предложил им немного запутать всех любопытных. Выслушав мою идею, они вновь стали переглядываться, да и ответ дали не сразу.
— Идея неплохая, — начал неуверенно Гонт, — но актёры из нас не очень. Да и не хотелось бы устраивать цирк на людях.
— Господа, вам надо всего лишь сурово хмуриться, — улыбнулся я. — Ну и произнести что-нибудь типа: “этого никогда не произойдёт”.
— То есть ты что-то нам предлагаешь, а мы с возмущением отказываемся? — спросил Квинси.
Старик реально длинный. Стоя рядом с ним, чувствуешь себя совсем мелким.
— Именно, — произнёс я, задрав голову, чтобы смотреть ему в лицо.
— Это я могу устроить, — кивнул он.
— Ну и отлично, — произнёс Гонт с облегчением. — А мы тогда просто изобразим злость.
Ради представления, мы даже решили не секретничать, пытаясь вернуться к гостям тайно, старики просто вышли всей толпой прямо во двор. Гостей, а значит и свидетелей, там было более чем достаточно. Я же шёл чуть позади.
— Господа! — окликнул я их, когда мы слегка углубились в толпу гостей. — Вы всё-таки обдумайте моё предложение! У вас и выбора-то особо нет!
Все четверо резко остановились и повернувшись ко мне изобразили сдерживаемый гнев. В этот момент Квинси отделился от их группы и подойдя ко мне, буквально выплюнул:
— Этого не будет никогда!
А после одним движением стянул с себя перчатку и бросил мне её в лицо. Что было неожиданно, из-за чего я натурально замер в удивлении. А старик вернулся к своим товарищам, после чего они направились на выход из поместья. И, видимо, злость они изображали вполне натурально, так как народ перед ними расступался.
Не переборщили ли мы?
— Что это, вообще, было? — спросил подошедший Тайра Масару.
Глянув на главу относительно враждебного Рода, пожал плечами.
— Вы, взрослые, почему-то довольно вспыльчивые, — ответил я, глянув на перчатку в руке. — Так что я и сам ничего не понимаю.
— С тобой сложно по-другому, — произнёс он, хмыкнув. — Что ты им такого предложил, что они вспылили?
— Да так, — пожевал я губами. — Кое-что. Не волнуйтесь, я умею договариваться. Уверен, смогу и их убедить в своей правоте.
— Сомневаюсь, — посмотрел он сначала на перчатку, а потом вслед ушедшим англичанам.
— Ну… — покрутил я в руке перчатку. — С малайцами-то смог договориться. И с Хейгами смог. И с Тоётоми. Смогу и с англичанами.
— О как, — приподнял он иронично брови. — Что ж, попытайся. Будет интересно на это посмотреть. Обращайся, если что, — закончил он по-прежнему иронично.
Проводив взглядом ушедшего старика, тяжко вздохнул.
— Эх, что ж вы все такие злые, — произнёс я тихо, убедившись, что на меня смотрят. — Посмотрим, на чьей стороне боги.
***
Торемазу с отцом стояли в сторонке от основного столпотворения гостей. При этом, пока я до них добирался, а это четыре сопутствующих разговора, они ни с кем так и не пообщались.
— Акэти-сан, Тори-тян, рад вас видеть, — таки добрался я до них. — Не скучаете?
— Всё хорошо, Аматэру-сан, — кивнул Акэти.
— Ещё раз здравствуй, Синдзи, — произнесла Тори, смущённо смотря себе под ноги.
— Я украду у вас дочь на пару минут? — обратился я к Акэти. — Давно её не видел.
— Не думаю, что это будет уместно, — ответил он без эмоций. — У неё сейчас особый период в жизни, и гулять с мужчинами без сопровождения — не лучший повод сблизиться с женихом.
Я много чего мог бы на это ответить, но я к ним не для этого подошёл.
— Ясно, — слегка протянул я. — Значит, Тори всё же помолвлена? Просто официально я об этом не слышал.
— Помолвлена, — соврал он. — А не слышали вы об этом, потому что никто ничего не объявлял. Не вижу в этом смысла.
— Достаточно и слухов, понимаю, — кивнул я.
— Достаточно для чего? — нахмурился он.
— Для того, чтобы свадьба не была неожиданностью для общества, — ответил я.
— Вот уж что меня не волнует, так это реакция на свадьбу моей дочери, — пожал он плечами.
