— Поднадзорная палата, — проговорил Лин. — Контроль, это же слишком дорогая штука, чтобы можно было выпустить просто так, в никуда. Ты видела считки, ты же знаешь, что мы перестали выезжать с Орина во время отпусков, вообще перестали. И знаешь, Эри, знаешь, Саб, как это невероятно весело — сидеть полгода в полной изоляции, имея возможность общаться только с Встречающими, официалами, очень изредка с другими экипажами, да с птицами в степи? А, ну да, существует же еще Таможня и транспортники, через которых можно, имея деньги, заказать практически любую дурь, и смыться на какое-то время внутрь своей головы…
Саб и Эри молчали — всё было понятно и так.
— Конечно, сюда бежали, — вздохнул Пятый. — И те, кто помоложе, и те, кто постарше. Особенно те, кто постарше. Кто-то афишировал себя, кто-то скрывался, маскируясь под местных, но суть была одна — все хотели побыть на свободе. Вот вам, собственно, и объяснение того, почему в легендах боги и полубоги приходят, уходят, куражатся, дурачатся, совершают абсолютно алогичные поступки… и почему ни в одной из легенд нет ни одного упоминания о смерти человека от рук богов. Это меня, кстати, тоже очень сильно зацепило, я проверял несколько дней, сравнивал с тем, что знал… да, знаю я не так много, к сожалению, но всё же — кое-что мне известно… нет эквивалентных легенд, скорее всего, их вообще нигде не существует.
— А как же Яхве? — спросила Эри. — Ты сказал, что там есть про Яхве.
— Есть, — кивнул Пятый. — Но это уже после падения Первой цивилизации. Потому что планета, как я понимаю, была регрессирована, следы гостей уничтожены по максимуму. После чего демиург попытался слегка реабилитироваться, но наигрался он очень быстро, и через короткий промежуток времени успокоился.
— Логично, — согласился Лин. — Разленился, да и мирный он товарищ.
— Верно, именно что мирный, — подтвердил Пятый.
— А что было дальше? — спросил Саб. — Что произошло с миром?
— Ты же сам всё верно понял, а я уже, считай, практически ответил на твой вопрос. Это было незаконно. Абсолютно незаконно. Мало того, это было чертовски опасно, и, думаю, ты понимаешь, почему, чем, и для кого. Это не могло продолжаться вечно…
…В какой-то момент про это всё прознала всё-таки официальная. Возможно, не только она — структур, которые имеют на Контроль зуб, во вселенной немало. И началось. Да, верно, началось как раз то, о чем идет речь в более поздних легендах. А закончилось всё скверно. Нетрудно догадаться, чем.
Контроль был изгнан. Изгнан силой, и с потерями. Возможно, кто-то из Контролирующих погиб во время боевых столкновений сторон, одна из которых пыталась его защитить, а другая — нанести максимальный вред. Но война эта была, разумеется, не вечной. Она закончилась. Чем? Тем, тут никого больше не осталось, кроме части местного населения. Отсюда все ушли, потому что, согласно общему пакту между Официальной службой и Контролирующими, никто не имел права устраивать тут то, что было устроено.
Война закончилась.
Контроль и официалы ушли.
А планета — осталась.
И люди, живущие тут, остались тоже. И фрагмент учебного кластера остался, вот только мир, по всей видимости, навсегда перешел в незонируемые, учебные, потому что данная цивилизация просто неспособна выжить в той мясорубке, которая творится снаружи. В реестрах этот мир ничем не выделен, у него есть только порядковый номер, ну, это вы и сами видели.
Скорее всего, этот учебный кластер был вообще закрыт после тех событий, потому что мир этот, пусть он и Белый, всё равно влияет, так или иначе, на сиур, в который спонтанно встроился, и влияние это…
— Как те самые круги на воде, Эри, о которых ты говорила. Мне кажется, это изолированная зона. Закрытая зона внутри Белой зоны, место, которое никто и никогда не тронет. Но… — Пятый слабо улыбнулся. — Память никто не отменял. А искины, как вам всем известно, живут очень долго. Даже на малых станциях возраст искинов может достигать десятков тысяч лет. Про сотни не слышал, но, думаю, есть и такие. И этот… который четыреста лет назад во время реакции Блэки пригнал сюда искалеченную станцию — он знал. И про этот мир, и про то, что ученики тут адаптируются с легкостью, и будут в безопасности. Так и получилось, между прочим. Они все выжили. И прожили хорошие жизни. И родили детей. И оставили свой след в этом мире.
— Как же это всё грустно… — тихо произнесла Эри. — Просто до слёз грустно…
— Нет, это пока не грустно, — покачал головой Пятый. — Грустно будет дальше.
— То есть? — нахмурился Саб.
Лин посмотрел на Пятого с непонятным выражением — страх, невероятное изумление, и… узнавание. Глаза его потемнели.
— Давай, жги, — твердо сказал он.
— Ты понял?
— Семь тысяч лет, ведь так?..
* * *
Эта легенда большой известности тут не обрела. Собственно, она считается сейчас старинной английской сказкой, которую записала когда-то пожилая женщина, утверждавшая, что является прямым потомком тех, кто участвовал в этой сказке. Ну хорошо, не прямым, а из какой-то боковой ветви рода, но всё равно — в сказке речь шла о людях, с которыми она была связана родством. И люди эти были реальными, а не вымышленными.
Сказка короткая. У нее даже нет постоянного названия, только два образа фигурируют в этом названии в том или ином виде. Рыцарь и Злое солнце. Иногда рыцарей два, иногда он один, и, разумеется, есть прекрасная дама, ради которой эти парные рыцари совершают свой подвиг.
Суть сказки проста. На берегу в городке жила дама. И городок стало опалять Злое солнце, подобное красному оку, парящему в небе. Многие храбрые воины и рыцари пытались сражаться с этим Злым солнцем, но все они потерпели неудачу. Солнце с каждым днём становилось всё сильнее, всё больше сжигало домов, все больше убивало людей. И дама попросила помощи у своих защитников — но помочь они не могли, потому что дали какой-то мудреный обет, запрещающий им подобные деяния. Но дама очень просила, и рыцари, нарушив обет, поднялись к Злому солнцу, и поразили его, но и сами сгорели в его смертоносных лучах, и вместе с мертвым солнцем упали в море. Собственно, на этом сказка и заканчивалась.
— А Креусы были молодцы, — Пятый вздохнул. — Они эту сказку подтвердили. Собственно, то исследование по ихтиологии — одно из доказательств её подлинности. Что-то действительно упало в море… неподалеку от берега, рядом с графством Дорсет. Грустная сказка, правда, Лин?
— Чёрт… да быть того не может… — Лин встал. — Да не может такого быть!
— Может, — вздохнул Пятый. — Потому что это она и есть. «Осень в холмах».
* * *
— В нашей молодости, понимаете? В нашей молодости эта постановка даже не прогремела, или как лучше сказать, она многим просто мозг взорвала, — говорил Лин. — Это было нечто настолько масштабное, что люди на общее прохождение этой постановки по полсотни тысяч собирались в степях, вы можете себе представить? Там была куча позиций, с которых можно было пройти «Осень», но самая масштабная, конечно, общая…
