Еще бы. Я же ему позвонила, чтобы узнать о Кире, будь я трижды неладна. Набралась за столько дней смелости, чтобы это сделать и первым делом выпалить ему об этом, как о главной для меня теме дня.
"М-мне… мне надо было это узнать… Просто узнать… Прости… Я же… не прошу тебя пересмотреть свое решение…" — да, Алька, да, твою мать. Скажи ему еще и об этом. О том, что собиралась его умолять тебя отпустить. О том, что готова для этого выполнить все его условия и даже ползать в его ногах на животе, поскольку все равно не знаешь, как до него достучаться и как доказать ошибочность созданного им прецедента.
"Тогда, надеюсь, ты не сильно обидишься, если я попрошу тебя предельно доходчиво никогда более не говорить со мной на подобные темы или хотя бы вскользь о них напоминать. Поскольку сейчас на первом месте перед тобой стоит крайне серьезная задача — сделать со своей стороны все от тебя зависящее, чтобы вычеркнуть из нашей жизни все лишнее и ненужное, что может стать главной причиной ухудшения наших с тобой отношений. Абсолютно ВСЕ, Алина. В том числе и "случайные" намеки о Кирилле. И, нет. Я не собираюсь рассказывать тебе о его самочувствии вообще ничего, а также говорить о том, где он сейчас и в каком состоянии. Это не должно тебя волновать никак, никоим образом и ни с какого боку. Постарайся приучить себя к мысли, что его в твоей жизни никогда до этого не было. И чем скорее ты это сделаешь…"
— …Тем быстрее вернемся к нашим прежним отношениям… — нет, я не произносила этого вслух, просто беззвучно повторила слово в слово сказанное Глебом, окончательно теряя ту ничтожную надежду, которой позволила зародиться в своем сердце.
Не знаю, насколько я усугубила данным звонком свое и без того плачевное положение, но… нисколько не удивлюсь, если и он тоже в какой-то степени посодействовал принятию последнего на мой счет решения, которое Глебу придется сделать очень и очень даже скоро.
* * *
— Вы Алина? Алина Семина?
Я не сразу поняла, что в тот момент кто-то обращался именно ко мне. Хотя, какова возможность оказаться в одном и том же месте с человеком, которого зовут в точности, как и меня?
— Простите?.. — но, в конечном счете до моего сознания дойдет, что мне не послышалось, и кто-то всего в двух шагах от меня, застывшей перед длинными полками одного из множества отделов крупнейшего парфюмерного супермаркета "Золотое Яблоко", назовет мое имя практически прямо над моим ухом.
Правда, вернуться в реальность и вспомнить, что конкретно я тут до этого делала, не составило для меня вообще никаких дополнительных усилий. Тем более, что за последние недели я проделывала данный трюк с периодическим постоянством по нескольку раз на дню, неважно где и при каких обстоятельствах — в институте, в подобных магазинах, в машине или на квартире Глеба Стрельникова. Разве что в это раз, окликнувшим меня человеком оказалась совершенно незнакомая мне женщина неопределенного, но вполне себе внушительного возраста. И, честно говоря, даже увидев ее внимательное лицо с не менее заинтересованным моей внешностью взглядом в необычайно ярких бирюзово-серых глазах, я и предположить на тот момент не могла, кем она окажется в действительности.
— Маргарита Петровна? — а вот этот совсем уж неожиданный для меня вопрос задал где-то за моей спиной и над затылком мой персональный телохранитель Дмитрий. Можно сказать, моя вторая вездесущая тень, которая, как правило, подавала свой голос в крайне редких случаях и которую я научилась игнорировать за последнюю неделю с такой же легкостью, с какой сам Дмитрий умел казаться абсолютно невидимым и практически ненавязчивым.
Я, наверное, за эти дни и "полюбила" так часто ходить по магазинам или искать веские причины, чтобы куда-нибудь выбраться и якобы что-то там себе купить. С одно стороны это вроде бы чем-то отвлекало от насущных проблем, с другой помогало убить время, а с третьей… С третьей было посложнее, поскольку наивно ждать и надеяться, что кто-то (например, нанятые специально Киром люди) следит за мной, а может даже ищет способ передать мне весточку от Кирилла. Встретиться с ним "случайно" я пока еще не рассчитывала, но… Как такое объяснишь изведшейся девчонке, которая уже и думать ни о чем другом не способна, кроме как о настоящем чуде, довольствуясь в конечном счете одними лишь по этому поводу фантазиями и наивными мечтами.
— Дима, а ты бы не мог минут на пятнадцать отлучиться куда-нибудь от нас подальше? Скажем так, отойти метров на десять. Можно даже и на двадцать.
Я и не заметила, как моя челюсть от изумления отвисла, а шокированный взгляд буквально залип пусть и не на молодом, но все еще красивом лице матери Кира. Понять, кто передо мной стоит, а, главное, из-за каких-таких моих последних заслуг — не составило ровным счетом вообще никакого труда. Зато каким оглушающим ударом адреналина долбануло меня в тот момент по мозгам после принятого сознанием осмысления происходящего, сорвав сердце в сумасшедшую аритмию… Кажется, я даже слегка пошатнулась, но все равно, каким-то чудом выстояла, рефлекторно обернувшись в сторону водителя, будто он и вправду мог сделать что-то непредвиденное с кем-то из нас. Каково же было мое ошалевшее удивление, когда Дмитрий молча, без единого намека на возражение или несогласие развернулся и, как ни в чем ни бывало, прошелся неспешной походкой полураслабленного Джейсона Борна до ближайшего поворота к соседним стеллажам соседнего отдела магазина.
— Так значит, ты и есть та самая Алина?
В этот раз я обернулась на голос Риты Стрельниковой немного резковато и без изначального торможения. Причем шторить меня от происходящего продолжало все с той же головокружительной амплитудой, из-за которой очень-очень сильно тянуло куда-нибудь присесть (а еще лучше прилечь) и хоть немного отдышаться-очухаться.
— Да… Простите, но… — оформить свои путающиеся мысли хоть в какое-то осмысленное предложение у меня так и не получилось. Честно говоря, я вообще не знала о чем думать и какие делать выводы из увиденного, не говоря уже о том, как реагировать или что предпринимать.
— Это ты меня прости, что свалилась на голову без предупреждения. Только, боюсь, в свете нынешних событий встретиться как-то по-другому у нас с тобой едва ли бы получилось.
Но меньше всего я ожидала, что эта женщина вдруг возьмет меня под руку и почти ненавязчиво потянет в сторону длинного прохода парфюмерного отдела, как какая-то давно со мной знакомая подруга или, скорее, любящая тетушка, которой не в первой гулять по подобным супермаркетам с известной практически для каждого обывателя целью. Я даже не успела как следует ее рассмотреть, как и свыкнуться с мыслью кем она является и кому приходится в действительности. Но тем не менее взгляд успел выцепить из увиденного и зафиксировать в памяти достаточно ярких фрагментов, связанных и с ее эффектной внешностью, и с образом в целом. И, надо все-таки отметить, не знай, что она мать Кирилла, никогда бы не подумала, что их связывает кровное родство. Как-никак, но Кир куда больше в своей внешности унаследовал от отца.
Хотя, все равно было как-то не по себе. Особенно, когда не знаешь, по каким именно причинам этой женщине вдруг приспичило со мной встретиться. А то, с какой легкостью она отправила гулять моего конвоира, настраивало почему-то на совсем не радужные мысли-подозрения. Шутка ли дело встретиться с той, с чьим мужем и сыном я имела вопиющую неосторожность переспать, причем едва ли не одновременно. Если она сейчас ненавязчивым движением правой руки выудит из своей стильной сумочки какой-нибудь крошечный револьвер и приставит его почти незаметно к моему боку, я, наверное, даже не удивлюсь. Ждать каких-то иных сюрпризов от этой ни в чем непредсказуемой семейки было бы верхом идиотизма.
