Спустя некоторое время вода потекла из ванной в комнатку. По расчетам Ксюши, она и будет впитываться в земляной пол, но благодаря её объёму и скорости течения, под дверью должна образовываться видимая лужа.
Вот теперь пора.
Собрав всю волю в кулак, она, подняв руку повыше и сосредоточившись, с силой метнула алюминиевую тарелку в ванную. Та, как Ксюша и ожидала, врезалась в эмаль с оглушительным грохотом. Только в этот момент она закричала тоже.
«Вот теперь ты должен посмотреть сюда, сукин ты сын! Неужели тебя даже это не заинтересует?»
Ксюша молилась, чтобы он не увидел, как она бросила тарелку. И чтобы не сообразил, откуда доносится крик.
Стоя сбоку от двери и крепко сжимая в руках доску, она чувствовала себя гитарной струной, до отказа натянутой на колки. Напряжение в её теле подобралось к критической точке, и казалось, искрит даже воздух.
Наконец дверь открылась, и похититель, не посмотрев по сторонам, направился в сторону ванной. В этот момент Ксюша, подкравшись к нему со спины, ударила его боковой частью доски по затылку с такой силой, на которую только была способна. Затем, не давая похитителю шанса оклематься, ударила его снова. И снова. Увидев, что урод покачнулся, а из рассеченного затылка потекла кровь, она выскочила за дверь, стремглав, пересекла комнату, потом похожее на предбанник помещение, небольшой дворик, толкнула деревянную калитку, и, оказавшись на воле, бросилась бежать без оглядки, навстречу своей свободе.
Глава 19
Ксения бежала, куда глаза глядят, не разбирая ни дороги, ни направления.
Бежала от самой смерти, со всей доступной ей скоростью, задыхаясь, не обращая внимания на железные молотки, тупыми ударами бьющие изнутри её голову.
От столь быстрого бега её тело, за пять дней плена отвыкшее от всякой подвижности, истощенное голодом, исколоченное страхом, изрезанное и многократно ушибленное, невыносимо болело и ныло. Грудь раздирало на куски, а горло горело огнём. Боль в левом запястье пульсировала теперь уже беспрерывно.
Она бежала через голую лесную чащу: мимо деревьев, низких веток кустарника, старых корней, ям и мёртвых жёлтых колосков старой травы, почти не всматриваясь ни во что и не держа никакого определённого пути. Ветки деревьев хлестали её по лицу и бокам, а корни длинными, извилистыми руками хватали за ноги, заставляя спотыкаться и падать на землю, но Ксюша, хватаясь за них же, за старую траву, вставала и продолжала бежать. Ещё несколько раз она падала, угодив в ямки, вырытые, по видимости, лесными грызунами. Даже совсем ослабев, она двигалась вперёд, хватаясь за деревья, передвигаясь от одного к другому, не обращая внимания на сильное головокружение и подвернутую во время знакомства с одной из коварных ямок левую ногу.
От каждого стука сердца кровь с силой ударялась о её барабанные перепонки. От каждого вдоха во рту появлялся металлический привкус крови. От каждого движения жгло мышцы и отзывалось болью всё тело. Но всё это было неважно. Главное – поскорее убраться от страшного дома убийцы.
Когда лес пошёл по склону вниз, голова её закружилась настолько, что она упала и кубарем покатилась с горы.
В нос ударил сырой, прелый запах земли. Вокруг плясали мелкие прутики и пшеничного цвета травинки.
Мария, мать Андрея Шумакова, тоже бежала через лес, спасая себя и сына от преследующего их убийцы.
Скрип веток кустарника… Рядом болото…
Жуткий скрип веток. Не слышит ли Ксюша его тоже?
Монстр, вышедший из-за кустов.
Ксения лежала, устремив взор в ясное голубое небо. В последние несколько ужасных дней она могла наблюдать его лишь в щелку той проклятой стены, и только сейчас она могла разглядеть, какое оно необъятное, чуть подернутое дивной ватой облаков, лучившееся живым весенним светом.
С восторгом, сочетаемым с чувством долгожданной свободы, она впитывала в себя этот источник неиссякаемой космической энергии. Ей даже не хотелось вставать – от нахлынувшего чувства блаженства, затмившего даже физическую боль, ставшую теперь её постоянной спутницей, ей хотелось тут же уснуть.
Но нужно было бежать дальше. Повернув голову вправо и увидев рядом с собой толстый тёмно-бурый ствол дуба, Ксюша, опираясь на него и пошатываясь, встала.
Она оказалась на опушке леса. Точнее, у самого начала той, чуть-чуть не докатившись до подножия горы. Вокруг неё всё так же простилались деревья.
Ксюша невольно залюбовалась пейзажем. Был полдень; солнце ярко освещало всё вокруг. Птицы весело щебетали, радуясь наступившей весне и теплу, а берёзы уже нарядились в тёмно-коричневые серёжки. Да и на ветках местами заметно было набухающие нежно-зелёные почки. Кое-где из-под мёртвой, казалось бы, земли, пробивалась молодая трава Повинуясь законам природы, лес постепенно оживал, переставая быть угрюмым, пустым и голым.
В другой ситуации Ксюша бы позволила себе насладиться этими чудесами, любуясь ими вдоволь и растворяясь в упоенном чистом воздухе, но сейчас перед ней стояла другая задача. Она тревожно огляделась вокруг – маньяка нигде не было видно. Из всё ещё горевшей груди Ксюши вырвался облегчённый выдох – она искренне надеялась, что оторвалась. Хотя не факт, что он вообще стал её преследовать – даже если урон, нанесённый ему ударами доской, был совсем несущественным. Нет, тогда скорее стал бы…
Она не могла точно сказать, насколько далеко ей удалось убежать от своего места заточения, но, как ей казалось, бежала она очень долго. И сейчас Ксения продолжала идти вперёд, пересекая опушку, в сторону ельника.
Стоп. А куда она вообще направляется?
Ксюша в растерянности замерла у ближайшей ели. Действительно… Убегая из дома маньяка, она как-то даже не задумалась, в какую именно сторону ей бежать. Самым главным для неё тогда было вырваться из его логова, и убежать как можно дальше от него – так, чтобы он её ни за что не нашёл. А уж потом…
Теперь, понимая, что это «потом» наступило, Ксюша вдруг с ужасом осознала, насколько она сглупила. Он ведь приезжал и уезжал на машине – следовательно, рядом была дорога. Судя по тому, откуда она, сидя в сарае, слышала звук мотора, она находилась совсем в противоположной стороне от той, куда она побежала. Ей нужно было направляться туда. Конечно, тогда он мог бы найти её на машине, но она могла бы отсидеться в ближайшем к дороге лесу…
Нет, идея, конечно, очень рискованная. Но так она хотя бы знала, что рядом проезжают люди… А теперь она оказалась в глубоком лесу, площадь которого занимала неизвестно сколько километров. Как и то, сколько ей придётся ещё бродить по нему, чтобы выйти куда. Вдруг она увидела нечто за деревом.
О боже, неужели это он?
У Ксюши перехватило дыхание. С трясущимися руками она, готовая бежать в любой момент, собралась с духом и осторожно, стараясь ступать неслышно, сделала несколько шагов вправо, чтобы видеть того, кто таился за сосной. Слыша нарастающий звон в ушах, она сделала ещё один шаг и… застонала от облегчения. Эта была всего лишь ветка.
