Возможно, он не знал. Возможно, его там и не было.
– Ладно, – тихо произнесла она. – Тогда… как ты думаешь, кто ее убил?
Кори внимательно посмотрел на нее, прежде чем ответить.
– Может, тебе стоит остановиться на том, что уже известно?
– Почему? – Его голос вызвал у нее тревогу.
– Вся жизнь Скарлет… Некоторые вещи совсем не такие, как тебе представляется.
Далилу пронзил холодок.
– Что ты имеешь в виду? – Неужели Скарлет жива?
– Мы играем свои роли в ее видеоблоге, но в реальной жизни мы совсем не такие. За исключением меня. – Он осторожно посмотрел на нее. – Я всегда пытался защитить ее. Конечно, мы ссорились, ругались, но я заботился о ней.
– А кто-то другой… разве нет?
Кори не ответил. Далила мысленно перебрала все возможные варианты.
– Кто? Ее агент? Догситтер? Ее мама? – На последнем слове что-то дрогнуло в лице Кори. – Ее мама? – повторила Далила. Она вспомнила, как утром мать Скарлет проскользнула в квартиру сразу после того, как ушла Далила. Возможно ли, что ее крики о смерти дочери – постановочные? Возможно, она уже знала, что Скарлет жива-здорова.
– Но миссис Ли кажется такой заботливой, – тихо сказала Далила.
Кори фыркнул.
– Да, но слишком много хорошего может быть ядом.
– Что это значит? – Когда Кори не ответил, она подошла ближе. – Пожалуйста. Не бросайся такими словами, оставляя их без объяснений.
Кори ссутулился.
– Хорошо, Нэнси. Я не собирался никому показывать, потому что не знаю, что с этим делать, но…
Он вытащил что-то еще из памяти своего телефона. Включилось видео – расплывчатая запись как будто подсмотренной из-за угла сцены в гостиной, где ссорятся две женщины. Далила узнала Скарлет и миссис Ли. На Скарлет – красивое серебристое платье, в котором она пришла на бал Благодарности. Мать Скарлет – в облегающем черном платье.
– Ты никогда не поддерживала меня! – кричала Скарлет с таким надрывом, что вздулись вены на шее. – Ты всегда была токсичной. Безжалостной. Ты делаешь подлости за моей спиной. А потом заставляешь меня разгребать дерьмо, к которому я не имею никакого отношения.
– Держи себя в руках! – взвизгнула миссис Ли. – Ты ведешь себя как психопатка!
– Это я-то психопатка? – Глаза Скарлет вспыхнули. – Тебе всю жизнь было плевать на меня – ты думала только о себе.
– Да как ты смеешь! – прошипела миссис Ли. Она попыталась схватить Скарлет за руку, но та вовремя отпрянула. – Вернись сейчас же! – взревела она.
– Уходи, – бросила Скарлет через плечо. – Я больше не хочу тебя видеть, никогда.
– Надеюсь, ты это не всерьез, – предупредила миссис Ли, и ее голос прозвучал напряженно.
– Всерьез. – Скарлет протянула руку. – Дай мне свой ключ.
Камера увеличила изображение. В следующее мгновение миссис Ли отдала ей ключ.
Кори поднял взгляд, и они встретились глазами.
– Вау, – прошептала Далила. – Это реальная съемка?
– Думаю, да. Тут стоит время: ночь афтерпати.
– Откуда у тебя это?
– Кто-то прислал мне. Ума не приложу, кто бы это мог быть.
Далила попыталась собраться с мыслями. Мог это быть тот же, кто отправил копам видео с Фионой? Или тот, кто прислал Далиле зловещее сообщение с угрозой? А, может, есть еще кто-то?
– Ты собираешься показать это полиции? – спросила она.
Кори опасливо улыбнулся.
– Ты, должно быть, не знаешь миссис Ли. С этой женщиной лучше не связываться. Если ей станет известно, что это я ее сдал, она достанет меня даже из тюрьмы.
В памяти Далилы всплыло отрывочное воспоминание: такой же расплывчатый образ того, кто провожал ее и укладывал на кровать Скарлет – и, возможно, это был не парень. Кажется, у того человека были женственные, красивые брови. И голос звучал выше, нежнее. И, опять же, этот блеск золота…
Далила снова посмотрела на последний стоп-кадр видео. Она отчетливо разглядела изящное колье из белого золота на шее Джины, мерцающее в ярком свете лампы в гостиной Скарлет.
Может, ей запомнилась не серьга Кори, а ожерелье миссис Ли?
Далила в ужасе уставилась на Кори.
– Ты думаешь, мать убила Скарлет?
Кори надвинул капюшон ниже.
– Не знаю, – тихо ответил он. – Но, если ты собираешься побеседовать с ней, я пойду с тобой.
Фиона
– Это что-то! – Мама Фионы оглядела гримерку дочери. Начинались съемки «Лайкни меня», и новенький трейлер благоухал розами. На столике стояла корзина с фруктами и открыткой «Счастливого первого дня!». Интерьер трейлера поражал воображение: мраморные столешницы, душевая кабина, ванная, симпатичный кожаный диван. Это была лучшая гримерная в актерской иерархии – явный признак того, что продюсеры из кожи вон лезли, чтобы вернуть Фиону в проект. Фиона значилась в верхней части списка вызовов на дневную съемку, что могло показаться случайностью, но, очевидно, имело великий смысл. Актеры рассматривали свое положение в вызывном листе как показатель того, насколько они важны для продюсеров. Имя Фионы стояло даже выше Джулии Робинс, крутившейся в актерском бизнесе с давних пор.
– Все в порядке? – спросила доктор Джейкобс, поворачиваясь к дочери. – Хочешь пройтись по тексту?
Фиона усмехнулась.
– Ты никогда раньше не репетировала со мной, мама.
Лицо матери погрустнело.
– Если ты так уверена в себе… Просто ты как будто нервничаешь…
Фиона уставилась на ярко-розовый маникюр, который сделала вчера для своего первого дня на съемочной площадке – костюмер просила ее привести ногти в порядок, чтобы соответствовать деятельной, перфекционистской личности Кейт. Фиона нервничала вовсе не из-за роли, которую предстояло играть. Для нее было бы облегчением сбежать от самой себя. Нет, ее тревожило ощущение какого-то подвоха. Она и сама не могла бы объяснить, откуда взялось это жутковатое предчувствие. Или ей просто казалось, будто кто-то наблюдает за ней. Причем, не из лучших побуждений.
Раздался стук в дверь, и Фиона выпрямилась. Камилла заглянула в трейлер.
– Привет! – Она просияла, увидев Фиону. – Как ты?
– Прекрасно, – пробормотала Фиона. Она не хотела, чтобы Камилла была здесь, но из суеверия боялась, что, если отошлет Камиллу, та расстроится, и… что?
Но, возможно, ее страхи граничили с безумием. Камилла просто выполняла свою работу, пусть даже и с излишним подобострастием.
– Что такое? – пробормотала Фиона.
– Я привела гостя, – сказала Камилла, проскальзывая внутрь. К удивлению Фионы, следом за ней зашел Чейз.
