– Верю, сестра, верю, иначе…
Он сознательно не договорил.
– Спасибо, мой хороший. Послушай, Рой, а ты не находишь странным, что со смерти родителей он так и не попытался с нами связаться? – озвучила вслух свою мысль Ванда, заглядывая в лицо брата.
– Я тоже об этом думал. После смерти отца прошло пять лет. Может, ты не знаешь, и он писал матери?
Ванда покачала головой.
– Исключено. Если она, конечно, не сжигала его письма. Я тщательнейшим образом каждый раз просматривала корреспонденцию. Никаких писем от господина Жердана не приходило.
– И мама тоже ничего не говорила…
– Ничего.
– Может, пыталась нас от него отгородить?
– А смысл? К тому же, после того, как она во всем призналась… – Ванда прищурила глаза, в ней снова просыпалась бессильная ярость. Почему матушка ничего не рассказала раньше? Зачем столько лет скрывала? – Последний год, когда уже слегла, она стала такой нервной, раздражительной. Точно боялась, как бы Жердан ни заявился к нам.
Тут Рой не стерпел, его лицо исказила гримаса отвращения, он отошел от сестры и раздраженно швырнул шапку на кресло, точно та в чём-то была виновата.
– Не посмел бы, – жестко проговорил он, не размыкая губ. – Такие людишки предпочитают действовать через кого-то. Берегут свою драгоценную шкуру. Раз наша семья была с ним связана на протяжении двадцати лет, он не мог не знать, что у Улитли родился и к тому времени вырос сын. Пусть мы и являемся его должниками, но из нашего имения я бы погнал его взашей. И получил бы от этого великое удовольствие.
«А потом месяц пролежал бы в постели», – подумала Ванда, но ничего подобного вслух не сказала. Она с трудом представляла брата дерущимся. Даже просто с оружием в руках. Он с детства не любил кабинет отца по той причине, что там хранились пистолеты и револьверы, а на стене висел набор кальских сабель.
– Это мы с тобой думаем, что по-прежнему должны Жердану, – проговорила Ванда, презрительно кривя губы. Одно имя этого мерзавца вызывало в ней отвращение и желание вымыть рот, точно, произнося его, она пачкалась. – Откуда нам знать, может, родители выплатили весь долг?
– И такое возможно. Но сомнительно… Послушай, – Рой сознательно сделал паузу, акцентируя важность того, что он сейчас собирался озвучить. – Мы могли бы договориться о встрече с Жерданом. Ты никогда об этом не думала?
От удивления брови Ванды взметнулись кверху.
– Ты сейчас серьезно говоришь?
– Абсолютно.
– И что мы ему скажем? Что желаем знать, сколько остались должны мсье негодяю?
Рой фыркнул и всплеснул руками.
– Уж лучше так! А ты предлагаешь пойти на преступление!
Здесь Ванда была настроена категорично.
– Это больше не обсуждается.
– Почему?
– Мы давно всё решили!
– Нет! Это решила ты, Ванда! А я с самого начала был против! – едва ли не закричал Рой, но вовремя вспомнил, что может быть услышанным, и понизил голос: – Не хочу, чтобы моя сестра стала преступницей!
– Я и не собираюсь. Поэтому прошу: перестань сгущать краски. Ещё накликаешь беду.
Брат взялся её переубедить. Снова. Ох… И вот что с ним делать? Как остановить поток слов, не задев и не обидев? Он до последнего надеялся, что сможет отговорить Ванду от безумной затеи.
И когда Рой порывисто бросил:
– Хорошо.
Ванда насторожилась.
– Что «хорошо»? – переспросила она.
– Мы достанем проклятый вексель…
– Конечно, достанем!
– Но за ним пойду я.
Ну вот… Не одно, так другое.
Ванда покачала головой, пристально глядя в лицо побледневшему брату. Рой был хорошим человеком, и Ванда искренне верила, что в скором времени он станет кому-то верным и надежным спутником. Но авантюры, приключения – не для него. Он часто терялся, когда случалось непредвиденное.
– Рой, послушай меня, – Ванда говорила мягко, тщательно подбирая каждое слово. Понимала, что если сейчас вступит с ним в дискуссию, то никуда они не пойдут. – Я не сомневаюсь, ты достанешь вексель, сделаешь всё, как надо. Но я не смогу тебя подстраховать. А ты меня сможешь. Вот в чем дело. И вот почему в дом к Жердану пойду я. Если что-то пойдёт не так, и придётся спасаться бегством, ты сможешь выручить меня. Я же наверняка растеряюсь. А одному идти нельзя. Да и не пущу я тебя одного.
Лицо брата смягчилось, но в глазах по-прежнему читалось недоверие.
– Это отговорки…
– Рой… Пожалуйста…
Молодой человек продолжал колебаться.
– Ты на самом деле думаешь, что так будет лучше?
– Да.
Больше он ничего не сказал. Лишь кивнул и вышел.
Ванда, в душе празднуя маленькую победу, принялась быстро переодеваться. Для себя она приготовила наряд аналогичный тому, что был и на Рое.
Кожаные штаны-шаровары, сужающиеся к лодыжкам. Тяжелый ремень с множеством заклепок. Рубашка простого кроя, небольшой шейный шарф, который можно будет использовать вместо маски. Маску Ванда тоже собиралась взять, но подстраховаться лишний раз не помешает.
Из-под кровати Ванда достала коробку средних размеров, куда она ещё в начале недели аккуратно сложила куртку-пилотку. Да-а, видела бы её маменька, сторонница консервативного стиля в одежде. Да и Каролина поцокала бы языком.
Слишком вызывающе. Слишком современно.
Внизу её уже ждал Рой.
– Выглядишь ты ужасно, – увидев сестру, сыронизировал он, при этом не позабыв улыбнуться.
Ванда состроила рожицу.
– Спасибо за комплимент, мистер Рой Улитли. Я всегда знала, что мой брат один из самых галантных мужчин нашего времени.
– Нам придется пройти мимо нескольких домов пешком, – сменив шуточный тон на серьезный, сказал Рой, беря сестру чуть выше локтя и ловко маневрируя под лестницей. Сегодня ночью через парадную дверь они не пойдут. – Баронесса не должна услышать шум отъезжающего экипажа.
Ванда кивнула.
Экипаж они намеревались использовать не механический, а старый, запряженный лошадьми.
Осторожно ступая, Рой начал выводить лошадей со двора. Ванда молча шла рядом.
Да и потом, когда они оба оказались в экипаже, то не решались более заговорить. Как-то так получилось, что каждый думал о своём и не желал тревожить другого.
Ванда сосредоточилась на том, что предстояло сделать. Все остальные мысли – прочь! Не рассеиваться, собраться. И тогда все получится.
Ей было страшно, она не скрывала подобного факта от себя. Всё-таки это её первая авантюра. До сего времени Ванда вела тихую, спокойную жизнь. Будучи замужем за флегматичным ленивым человеком, она быстро взяла правление имением в свои руки, но даже тогда ничего эпатажного в её жизни не происходило.
