Теперь пунктиром проведем периферийную в распутинской истории линию. Примерно в то же время, 6 февраля 1909 года, к Л. Н. Толстому в Ясную Поляну приехал сотрудник газеты «Русь» Ф. П. Купчинский: заговорили о войне, «про то, что знает и что думает народ о войне, и про то, что надо, чтобы знал и думал народ о войне»
[942]. Бойкому Купчинскому удалось подвигнуть Льва Толстого к написанию небольшой заметки против смертной казни и даже тут же заполучить ее. Покинув Ясную Поляну, журналист спросил на станции у жандарма, арестует ли он Льва Толстого, если прикажут. Тот ответил утвердительно. Купчинский, задавая этот вопрос, хорошо понимал: планируемая им публикация по итогам встречи с Толстым далеко не безопасна для писателя. Среди многочисленных посетителей Ясной Поляны порой встречались люди, нацеленные на решение собственных сугубо прагматических задач.
Ирина Горяинова. 1900-е
И вернемся к основной линии истории. В мае 1916 года Сергей Сухотин и Ирина Горяинова поженились. В то время молодая пианистка была подругой княгини Ирины Александровны Юсуповой и часто посещала петербургский дворец Юсуповых на Мойке, куда и привела своего мужа
[943]. На фронте летом того же года в разгар газовых атак, как помним, князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон вручил награду Александре Львовне Толстой. Через несколько месяцев его сын Феликс стал участником убийства Григория Распутина, и, возможно, именно он привлек Сергея Сухотина к выполнению задуманного плана.
После убийства прошло два с небольшим месяца, и в марте 1917 года Купчинский, став уполномоченным Временного комитета Государственной думы, руководил в Петрограде сожжением тела Григория Распутина. В ночь с 10 на 11 марта 1917 года он привез на автомобиле тело Распутина на северо-восточную окраину города, затем в Политехническом институте нашел помощников, потом выбрал место для сожжения тела старца около большой дороги из Лесного в деревню Пискаревку и успешно осуществил запланированное. Акт о сожжении тела был составлен и подписан им же
[944]. Получается, что в 1909 году у Толстых в Ясной Поляне побывали будущие участники распутинской истории: и один из непосредственных свидетелей убийства Распутина (а возможно, его исполнитель), и его последний могильщик. Впрочем, эта любопытная деталь всего лишь вкрапление в богатую встречами яснополянскую жизнь.
В материалах следствия по делу об убийстве Григория Распутина фамилия Сухотина отсутствовала. История начала раскрываться позднее благодаря другим участникам события – В. М. Пуришкевичу и Ф. Ф. Юсупову.
Пуришкевич первым заговорил о еще одном участнике убийства Распутина, указав на некоего «поручика С.»: в 1918 году в Киеве были опубликованы выдержки из его дневника. Спустя несколько лет в Париже, в 1927 году, вышли в свет мемуары князя Ф. Ф. Юсупова. В них впервые прозвучала полная фамилия поручика и была указана его роль в убийстве. И Сергей Михайлович Сухотин вышел из тени одного из важнейших событий 1916 года, однако ни подтвердить, ни опровергнуть ничего из сказанного Феликсом Юсуповым уже не мог: за год до публикации он скончался после нескольких инсультов в лечебнице одного из парижских пригородов
[945]. И до сих пор в истории убийства Распутина остаются спорные и не вполне проясненные моменты.
Линии Юсуповых, Сухотиных и Толстых не раз пересекались. В 1921 году Сергей Сухотин стал комендантом Ясной Поляны и женился на молоденькой Соне Толстой, дочери Андрея Львовича (после развода с Сухотиным она, выйдя замуж за поэта Сергея Есенина и став его последней женой, предпочла остаться в русской истории Софьей Андреевной Толстой-Есениной). О второй в семье Толстых Софье Андреевне речь еще пойдет в нашем рассказе. Другом эмигрантских лет графа Михаила Львовича Толстого станет князь Феликс Феликсович Юсупов. В 1950 году Татьяна Львовна Сухотина будет погребена на римском некатолическом кладбище Тестаччо, где к тому времени уже покоились тела не только ее младшего пасынка Федора Сухотина, но и князя Ф. Ф. Юсупова, графа Сумарокова-Эльстона (отца Феликса).
Феликс Феликсович Юсупов с супругой Ириной Александровной. 1913
Перед нами плотное кружевное полотно из судеб русской аристократии, чуть расцвеченное вкраплением историй людей других социальных слоев. Со временем все эти разнообразные события российской жизни постепенно уходили на второй план истории, с одной стороны подвергаясь забвению в СССР
[946], с другой – вписываясь постепенно в контекст европейской жизни и растворяясь в нем. В своей книге «Дочь» Александра Львовна Толстая описала 1916 год в главе с говорящим названием: «Начало конца». Вскоре последовали события Февральской и Октябрьской революций 1917 года, падение Российской империи.
