— Всё сделаю. — Заверил мордастый.
— Спасибо за щедрость. Извини, башка раскалывается. Не до девок.
— Тоже верно. — Лекарь прошёл к ящикам. Поднял с пола железную коробку, порылся в ней и подошёл ко мне. — Держи. Две пачки, винтовочные. На мелкие расходы. Хлебни браги, подлечи голову.
— Не хочу браги. За патроны спасибо, пригодятся.
— Не сомневаюсь — Лекарь подошёл вплотную, пахнуло от него табаком и кислой. — Удумаешь свинтить, из-под земли достану.
— Куда свинтить? Спать хочу. — Пожаловался я, рассовываю по карманам пачки. — Башка раскалывается, ночка выдалась весёлой. В баньку и спать.
— Понимаю. — Протягивая ладонь, выдохнул Лекарь. — Отдыхай, до вечера.
— Ага, до вечера. — Пообещал, пожимая крепкую руку. Не говорить же ему, уйду не попрощавшись. И не просто уйду, побегу без оглядки.
— Проводи гостя, верни перо. Завидное у пацана пёрышко, не твоё оно. Отдай. — Глядит Лекарь мордастому в глаза, не моргает. — Хоть один волос упадёт, башку откручу. Понял?
— Понял. — Лысый часто закивал и вынул из-за пояса мой нож. Когда он его забрал, я не видел. — Держи. — Мордастый хищно улыбнулся и перевёл взгляд на Лекаря. — Что с Карлухой?
— Упился недомерок, он и валыну стащил. Проучите гадёныша, но без фанатизма. Живой он мне нужен.
— Где искать?
— В сене спит. — Направляясь к столу сообщил Лекарь. — Ступай Зайтан, отдохни, выспись. Не шали, накажу. — Развернулся на каблуках, широко улыбнулся и пригрозил пальцем. Вот только кому он пригрозил, я не понял. Может мне, а может бритоголовому?
* * *
Бритоголовый, как и было ему велено, пошёл провожатым. Шли коридорами, спускались и поднимались по ступенькам, вокруг ни одной живой души. Тишина, запустение, точно в Тихом. Прошли мимо коморки Носатого, а она под замком. За грязным стеклом не горит лампа, стало быть давно и надолго заперто. Попытался спросить, куда подевался Носатый? Дело к нему имеется. Мордастый даже ухом не повёл, толкнул меня плечом и пошёл вперёд.
Возле баньки мы и распрощались. Провожатый поглядел на меня с прищуром, улыбнулся недоброй улыбкой и побрёл к большой куче поленьев. К нему выбежал Воха в новой холщовой рубахе. Говорили они недолго, Воха часто кивал, прятал взгляд, нервно почёсывал щеку. Когда мордастый ушёл, хозяин баньки заспешил ко мне.
— Велели отмыть, накормить, и на чистые простыни уложить. — На одном дыхании выпалил Воха, присел рядышком на лавку что прикопана тут же у самой баньки. — Слышь, Бродяга? — Банщик пожевал губу, громко вздохнул. — Откуда они взялись? Командуют точно у себя дома. Каждый день новые правила, порядки. Лично мне наши вояки как-то больше по душе. Держались они обособленно, в наши дела не лезли. А эти везде нос суют. — Воха махнул ручищей, потянулся к ведру с водой, сунул в него почерневший от времени деревянный ковшик. Выловил букашку и выплеснул на земляной пол. Глянул на меня, вздохнул и поведал. — Уж больно щедры пришлые, патрон горстями сыплют. Как бы чего не вышло? А ты что думаешь? Чего ждать-то?
— Я не провидец. Не знаю.
— Жаль. — Воха поскрёб шею.
— Не думай о плохом и всё обойдётся. — Посоветовал я. Странно устроен человек. Сам-то в это не верю, а Вохе присоветовал.
— Да я и не думаю. Гоню прочь гадкие мысли, но что-то не выходит. Тревожно как-то. — Пожаловался Воха. — Вчера Махута собрал вещички и драпанул через дыру. Пенчуки всем семейством следом за ним ушли. Днём раньше Ташкан с Куцым сбежали. Вот и Карлуха дал дёру. Приходили тут двое, искали Коротуна, стало быть и он сбежал. Драпает народец, бежит со всех ног.
— То-то я гляжу, тихо в Бочке. Совсем не весело.
— Да какое тут веселье? Все наши беды с Пуздро и начались. Обходит люд Бочку десятой дорогой. Охотники и те сторонятся, а куда мы без мяса? Пропадём.
— А сами то что, безрукие или стрелять разучились? Зверья полна округа.
— Да кто нас пустит? — Воха махнул рукой. — Заперты ворота.
— С чего вдруг?
— Для безопасности. Неспокойно за стенами, банда в лесу прячется. Душегубы Пуздро порешили.
— Кто сказал?
— Дык. — Воха пожал плечами. — Пришлые и сказали.
— И ты поверил?
— Да, поверил. Зачем им врать? Вон и на вояк кто-то напал. Заставы попалили, кучу народа перебили. Уж если и вояк начали бить, жди беды.
— Ожирели Вы, обленились. Приросли к Бочке.
— Приросли. — Согласился Воха, плюнул под ноги и ткнул меня локтем в бок. — Слышь, а сам-то ты что думаешь? Чего нам ожидать?
— Да что с вами будет? Стены крепкие. Позабыл, как лиходеи с Туманной долины к вам наведывались? Постреляли их, тем всё и закончилось. Мор по округе лютовал. Два поселения вымерло, а вам хоть бы что. И в этот раз обойдётся.
— Так-то болезнь, травники зельем отпоили. Да и разбойников мы знали где отыскать. — Воха сжал мясистые кулаки. — Сейчас всё по-иному. Ничего не известно, одни догадки.
— Уходи, пережди в другом месте.
— Как уходи? — Воха уставился на меня точно увидел привидение. — Куда?
— Да куда угодно.
— Не могу. — Воха зачерпнул ковшиком воды, хлебанул. Смачно крякнул, вытер губы рукавом рубахи. — На кого я баньку брошу? Моя она. Да и идти особо-то не куда. Разве что к Минькиной тётке в Приболотье. — Воха поскрёб шею, призадумался и выдохнул. — Не пойдёт Минька. Хозяйство оставить не на кого.
— Вот и оставайтесь, может что-то и высидите? Банька у тебя хорошая, славная банька. Будешь и дальше, своих и пришлых парить, патроны горстями загребать. Разбогатеешь.
— Ой, не знаю, не знаю. Как бы бедой нам это богатство не вылилось? — Глядя на повидавшее виды ведро, с тревогой в голосе поведал банщик. — Сердцем чую, добром это не закончится. Но как своей бабе разъяснить? Она от этих патронов да консервов, совсем умом тронулась. Шутка ли, за последние дни столько заработали. На год, а то и на все два безбедной жизни хватит.
— Ответь мне Воха? Как считаешь, покойникам нужны консервы и патроны?
— Ты чего? Тьфу на тебя. — Воха вскочил. — Правду говорят, Тихий у вас мозги сушит. Да кто на такое отважится? Мы чай не в болотах, не в лесу. Порядки у нас другие.
— Растапливай баньку.
— Чего? — Воха захлопал глазами.
— Велели помыть?
— Ага. Велели. — Воха закивал.
— Начинай. Да скажи Миньке, пусть Гуньку кличет, на стол накрывает. Сколько тебе за мою помывку да кормёжку патронов отвалили?
— Ничего не дали. — Воха пожевал губу. — Пообещали — сотню не меньше.
— Подорожала банька. — Я повернулся, хлопнул рукой по чёрным брёвнам сруба. — Долг не позабыл списать? Что же ты Воха честных людей в должники зачисляешь?
