– Привозили сынков своих нам к бабке, да уезжали, а потом уж и не воротялись. Так вот и уживем. С землей, да с сиротками.
Хаджар посмотрел на поля. Вспаханные, засеянные, они колосились таким богатым урожаем, что даже удивительно. Хотя, если подумать, что имено служило им богатым удобрением, то все удивление сходило на нет.
– Тяжело, наверное?
– Да чо-уж там тяжеловхого-то, – отмахнулся старик. – привычные мы, людишки, уже-то. Вас, только, бестолочей, жаль.
– Почему?
– А живете, вы, неправильно, – сельчанин, отпустив поводья, скинул тряпку с кувшина. Откупорив его, он сперва протянул назад – Хадажру, а когда тот отказался, то пожав плечами, сделал два больших глотка. Кажется, это было молоко. – Все смертушки своей ищите, вместо того, чтобы солнцу да ветру радоваться. Все ведь есть. Землица – есть. Дождик – справно капает. Можно жить и не тужить. В поле трудиться, потом обливать, а потом на всходы смотреть.
Хаджар еще раз посмотрел на цепочку Эона Мракса.
– А если люди злые придут?
– Во-о-о-от, – вздернул палец старик. – потому и помогаю тебе, внучок. Только такие как ты, нас от злыдней всяких и берегут. Потому и помощь тебе мне в радость. Вдруг именно ты костьми ляжешь, а поле мое сбережешь.
Хаджар опять улыбнулся. Эта простая логика ему, почему-то, нравилась.
– Тпру, старая. Тпру, кляча глупая. Создание, мозгов бугами валишеная!
Несколькими фразами и натягиванием поводий, старик все же смог остановить лошадь. То, замерев посреди развилки, принялась щипать траву, растущую в колее.
– Ну все, молодчик, спускайся, дальше не повезу. Мне на рынок, в поселок надо, а на таком солнцепеке весь продукт испортиться-то.
Хаджар кивнул и спрыгнул с телеги. Правда, перед тем как сделать это, он оставил среди овощей туго набитый кожаный кошель. В нем лежало сто имперских монет.
На такую сумму, старик мог купить себе табун лошадей и двадцать новых, отличных повозок. Хотя, что-то подсказывало Хаджару, что вместо этого он эти деньги раздаст.
Раздаст всем остальным селянам, которым тоже что-то требуется. В деревнях смертных выживали только так – взаимо-выручкой и помощью. И, видят Вечерние Звезды, именно этого качества порой так не хватало в мире боевых искусств.
– Спасибо, дед, – поблагодарил Хаджар.
По привычке, выработанной после общения со Степным Клыком, он сперва коснулся сердца, затем лба, а затем неба. В ответ на это старик, как-то неопределенно засмеявшись, снял с голову соломенную шляпу.
– Вот, держи, молодой, – протянул он её Хаджару. – на таком солнцепеке можно и головушку повредить. А, оли так, кто втугда супостатов бить будет? Я вот – не буду. Кости у меня уже не такие крепкие, а глаза подслеповаты. Да и жалко мне их.
– Супостатов?
– Их самых, – кивнул старик. – глупые вони. Все лезут, да лезут. А толку-то? Нас коли одолеют, снова биться будут, с другими уже.
– С каким другими? – Хаджар надел шляпу так, чтобы прорезь в широких, до самых плечей, полях попала на правый глаз.
– А кто ж его знает, – засмеялся старик. – только другие – они всегда есть. Но ты это, топай, внучок. Ратные подвиги, пышные бабы, ну или к чему там душа твоя лежит.
С этими словами старик развернулся и поехал дальше по дороге. Хаджар же, улыбнувшись ему в след и мысленно поблагодарив за шляпу, отправился к Даригону, стены которого уже виднелись на горизонте.
Глава 630
Через центральные ворота форта Даригон, находящегося на острее границ Дарнаса, каждый день проходили тысячи людей. Путешественники, крестьяне, военные, многочисленные селяне и жители окрестных городков.
Можно было с уверенностью утверждать, что Даригон уже давно выполнял не сколько функции форта, сколько центра общественной жизни ближайших окрестностей, раскинувшихся на тысячи километров.
Стражники, стоявшие под зубьями никогда не опускающейся кованной решетки, давно научились на глаз определять, кто именно к ним пожаловал.
В конце концов, зачастую эта способность к опознаванию помогала им стрясти с путника именно столько, чтобы и самим не остаться с пустыми карманами, но и чтобы визитер не почувствовал себя ограбленным.
– Куда собрался? – один из четверки стражников, каждый из которых находился на грани становления истинным адептом, опустил алебарду перед лицом идущего в город.
Голову незнакомца укрывала широкополая, крестьянская соломенная шляпа. Вместо одежды – какие-то неисчислимое раз штопанные, старые обноски, которые и нарядом сложно было назвать. Из-под их широких пол выглядывали простые, холщовые штаны, заправленные в голенища высоких, дырявых, кавалерийский сапогов.
Как ни посмотри, а этот путник выглядел простым бродягой. Не путешественником, ищущим в мире приключений, способных продвинуть его по лестнице пути развития, а простым нищим.
Такие, перебираясь из одного форта в другой, просили подаяния, а как получали – предавались зеленому змий и тискали дешевых шлюх.
Нет, стражники бы пропускали в город и таких, окажись они способны заплатить не только полину за вход, но и немного утяжелить карман стражи.
– В форт, – ответил незнакомец, которому, судя по голосу, было не больше двадцати с небольшим весен.
– В форт он собрался, – фыркнул стражник. – проваливай, бродяжка. Таким, как ты, здесь делать нечего.
Стражник, решивший отвадить бродягу, служил на воротах Даригона дольше всех. За это время он успел понять, что если у человека нет даже самого простенького оружия за поясом, то он принадлежит к нижайшей из каст. С такими церемониться не стоило.
У этого же, не то что самодельного топора не имелось, но и банального ножа. Как он, на не самых дружелюбных дорогах приграничья выживать умудрялся – кто знает. Возможно, перед ним и не парень был уже вовсе. А такой, каких в тюрьмах называли “девочками”.
Иного способа выжить среди бесконечных разбойников приграничья, стражник для безоружного не видел.
– Этого вполне хватит на пошлину, – незнакомец протянул ладонь, на которой лежала полновесная, имперская монета. Слегка поклонившись, как того требовал этикет, он добавил. – Пропусти меня, пожалуйста, внутрь, достопочтенный страж.
На пошлину? Да за одну такую в ближайшем селе можно было купить хороший двор, с тремя коровами и курятником!
– Убери свою подделку, – стражник ударом ладони смахнул монету на землю. Та покатилась в сторону любопытствующей очереди. Те, несмотря на задержку, не проявляли недовольства. Напротив, простояв полдня на солнцепеке, они были рады хоть какому-то развлечению. – Проваливай, я сказал, пока не…
Договорить стражник не успел. Из-под прорези в шляпе сверкнул яркий, синий глаз. И, стражник мог поклясться, что увидел вовсе не человеческий глаз, а око какого-то жуткого хищника.
