— Да, конечно, — ответила она на его вопрос. — Конечно, партеногенез возможен… будь я насекомым. Или одним из определенных видов растений.
— Ты уверена, что у людей такого не бывает?
— Джерри, не можешь же ты быть таким тупым. Ты меня разыгрываешь, так?
— Я же никогда не слушал эту старую Амебу Петерсон, — ответил Джерри. — Биология — такая скучища. — Он помолчал, потом спросил: — И что ты собираешься делать?
— Я собираюсь сделать аборт.
Он мгновенно расцвел.
— Да, да, так будет лучше всего. Действительно будет. Это правильно. Для нас с тобой это наилучший вариант. Я хочу сказать, ты понимаешь, мы слишком молоды, чтобы связывать себя ребенком.
— С понедельника мы уже не учимся, — продолжила она. — Найдем врача, и он назначит нам день.
— Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?
— Разумеется.
— Почему?
— Господи, Джерри, я не хочу идти сама. Не хочу взваливать все это только на себя.
— Бояться тут нечего. Ты прекрасно со всем справишься. Я знаю, что справишься.
Эми пристально смотрела на него.
— Ты пойдешь со мной. Ты должен. Во-первых, ты должен одобрить гонорар врача. Может, нам придется заехать в несколько мест, чтобы найти наиболее подходящую цену, — она содрогнулась. — Это твое дело.
— Ты… ты хочешь, чтобы я заплатил за аборт?
— Я думаю, это справедливо.
— Сколько?
— Не знаю. Возможно, несколько сотен.
— Я не могу.
— Что?
— Я не могу за это заплатить, Эми.
— Два последних лета у тебя была неплохая работа. Ты работаешь по уик-эндам чуть ли не круглый год.
— За то, что выставляешь товары на полку в бакалейном магазине, много не платят.
— Минимум, установленный профсоюзом.
— Да, но…
— Ты купил этот автомобиль и отремонтировал его. У тебя приличная сумма на банковском счету. Ты частенько этим хвалился.
Он отпрянул.
— Я не могу тратить мои сбережения.
— Почему?
— В Калифорнии мне понадобится каждый доллар.
— Не поняла.
— Через две недели после получения свидетельства об окончании школы я уеду из этого глупого города. Здесь будущего для меня нет. Ройял- Сити. Смех, да и только. Что может быть королевского в этой дыре? И это, конечно, не сити. Это пятнадцать тысяч человек, живущих в одной дыре в глубинке штата Огайо. Да и весь штат — тоже дыра, только больших размеров.
— Мне тут нравится.
— А мне — нет.
— А на что ты рассчитываешь в Калифорнии?
— Ты что, шутишь? Там на каждом углу миллион возможностей для любого парня с головой.
— Но на что рассчитываешь в Калифорнии ты?
Он не понял, о чем она спрашивает. Не почувствовал шпильки.
— Я же только что сказал тебе, беби. В Калифорнии возможностей больше, чем где бы то ни было. Лос-Анджелес. Это мой город. Да! Такой парень, как я, может многого добиться в Лос-Анджелесе.
— Делая что?
— Все.
— Например?
— Абсолютно все.
— И как давно ты решил, что после школы поедешь в Лос-Анджелес?
— Где-то с год, — после паузы ответил он.
— Мне ты ничего не говорил.
— Не хотел тебя расстраивать.
— То есть собирался исчезнуть по-тихому.
— Черт, нет. Нет, собирался остаться на связи. Даже думал, что, возможно, ты поедешь со мной.
— Думал, как же! Джерри, ты должен заплатить за аборт.
— Почему ты не можешь за него заплатить? — Он чуть не плакал. — Ты работала прошлым летом. Ты работала по уик-эндам. Как и я.
— Моя мать контролирует мой банковский счет. Я не могу снять с него наличные, не сказав, зачем они мне нужны. Ничего не выйдет.
— Так скажи ей.
— Господи, не могу. Она меня убьет.
— Она на тебя накричит, может, на какое-то время не будет никуда выпускать из дома. Но переживет.
— Нет. Она меня убьет.
— Не говори глупостей. Она тебя не убьет.
— Ты не знаешь моей матери. Она очень строгая. А иногда… и злая. Кроме того, у нас католическая семья. Моя мать очень набожная. Очень, очень набожная. А для верующего католика аборт — ужасный грех. Мой отец даже бесплатно консультировал по юридическим вопросам лигу «Право на жизнь». Он — парень нормальный, но тем не менее аборт тоже не одобрит. И я точно знаю, что не одобрит мать. Никогда в жизни. Она заставит меня родить. Я знаю, что заставит. А я не могу. Просто не могу. Господи, не могу.
Эми начала плакать.
— Эй, беби, это не конец света, — Джерри обнял ее. — Ты это переживешь. Все не так плохо, как ты думаешь. Жизнь продолжается, знаешь ли.
Ей не хотелось обращаться к нему ни за духовной, ни за физической поддержкой. Только не к нему. Но деваться ей было некуда. Она положила голову ему на плечо, презирая себя за слабость.
— Успокойся, — продолжил он. — Успокойся. Все будет хорошо.
Наконец поток слез иссяк.
— Джерри, ты должен мне помочь. Ты должен, вот и все.
— Ну…
— Джерри, пожалуйста.
— Знаешь, будь у меня такая возможность, я бы помог.
Она отпрянула от него, вытирая глаза носовым платком.
— Джерри, часть ответственности твоя. Часть ответственности…
— Не могу, — твердо заявил он, убирая руку, которой обнимал ее.
— Ты только одолжи мне деньги. Я их верну.
— Ты не сможешь вернуть их за две недели. А мне понадобится каждый доллар, когда первого июня я уеду в Калифорнию.
— Только одолжи, — молить ей не хотелось, но выхода не было.
— Не могу, не могу, не могу! — он кричал, как ребенок, устраивающий истерику. Высоким, пронзительным голосом. — Забудь об этом! Забудь об этом, Эми. Мне нужен каждый цент, чтобы выбраться из этого вонючего городка!
«Боже, как я его ненавижу!»
Она ненавидела и себя, за то что позволила ему это сделать.
— Если ты как минимум не одолжишь мне деньги, я позвоню твоим родителям. Скажу им, что беременна твоим ребенком. Переведу стрелки на тебя, Джерри. — Она не думала, что ей достанет духа на такое, но надеялась, что угроза на него подействует. — Да поможет мне Бог, я даже заставлю тебя жениться на мне, если ничего другого не останется, но одна я ко дну не пойду.
