Я почувствовала, как земля подо мной содрогнулась, услышала рев за спиной, увидела нависшую надо мной тень.
Я метнулась в сторону.
Мимо грохочущей поступью пронесся Кальто.
Он вновь взревел и ринулся на Паладина. Пушка завращалась, вспыхивая, прорывая на коже алые лепестки крови. Однако Скалу это не заботило. Он врезался в доспех, словно валун, и песнь Госпожи зазвучала громче, давая ему силу противостоять грохочущим двигателям. И когда Кальто повалил Паладина на землю, глаза его сияли фиолетовым.
– Прекрасно, – прорычал он. – Прекрасно сработано. Я зол. Не думал, что еще на это способен. И все же ты разжег во мне пламя.
Его пальцы утонули в металле, словно в теплом пироге. Железо отчаянно заскрежетало, когда Кальто сорвал с Паладина шлем. Следующим стал юный революционер, который хватал воздух и обливался потом, отчаянно пытаясь нащупать крошечный револьвер. Кальто поднял парнишку над головой, держа в одной руке его шею, в другой – лодыжку.
– Я посвящаю это, – прорычал Кальто, – тебе.
И потянул. Брызнула алая жизнь. На землю рухнули два куска плоти с костями.
Я рассказала бы еще, но к тому времени уже удрала. Ни за что на свете не стала бы там задерживаться.
Особенно когда услышала залпы революционных пушек.
Далекие, они напоминали простые хлопки. Поднялся ветер. И высоко в небе родилась дюжина алых звезд.
Пушечный огонь пронесся над стенами огромными алыми снарядами, что рухнули на город, словно метеориты. Языками пламени, грудами обломков, разрушительными ветрами, скрадывающими крики людей. Один за другим они падали и разрывали город на части.
А я все бежала.
К краю моста, вниз по ступенькам к тоннелю. На звук хриплого дыхания, на шаркающие шаги в темноте. Рикку потратил слишком много сил, и это его замедлило.
Он мой.
Какофония, тоже это понимая, распалялся в моей ладони. После всего этого я уж точно не собиралась отказывать ему в удовольствии.
– Сэл!!!
Голос во мраке. Взгляд в спину. Я развернулась. Бушующая позади него бойня казалась декорациями жуткой оперы. Кэврик замер, умоляюще на меня глядя, беспомощно протягивая руки. И с его губ сорвалось единственное слово, которого я не расслышала из-за кровопролития вокруг.
Но все равно поняла.
– Пожалуйста.
И я молча посмотрела на него в ответ.
Отвернулась.
Исчезла.
47
Канализация Последнесвета
Плеск шагов. Эхо дыхания. Лязг револьвера в кобуре.
Если закрыть глаза, я могла притвориться, что больше звуков нет. Если очень постараться, я могла притвориться, что не слышу ожесточенной битвы на улицах наверху, не слышу падающих пушечных снарядов. Если бы я умела лгать чуточку лучше, притворилась бы, что не слышу, как рушатся дома, как кричат люди.
Я хорошо лгу.
Но не настолько.
Я шагала дальше. Темнота сгущалась, но я упрямо двигалась вперед. Пока не увидела, как впереди забрезжил яркий фиолетовый свет. И бледную фигурку на его фоне.
С нашей последней встречи Рикку как будто стал тоньше. Здоровяком он, конечно, никогда не был, но теперь кожа и вовсе обтянула череп, и Рикку сутулился, обхватывая себя усохшими конечностями, словно мертвое деревце. Портал – яркий проход из пурпурного света – озарял страх в глазах, обрамленных темными кругами. Рикку озирался.
Я прижалась к стене туннеля. Даже если бы меня не окутывал мрак, он никогда бы меня не увидел. Рикку – человек испуганный. И как все испуганные люди, он видел врагов лишь у себя в голове. И никогда – у себя перед носом.
Рикку натянул капюшон пониже, скользнул в портал и скрылся из виду.
Я шагнула ближе, доставая Какофонию. Портал зиял кружащимся переплетением света и тихой музыки. Я ненавидела эти штуки – всегда ненавидела, даже когда их создавали люди, которых я не хотела убить. Единственной гарантией, что тебя не скинут со скалы в реку, это слова мастера дверей.
А Рикку – не из тех, кому я доверяла.
Раздалось тихое шуршание. Я посмотрела вниз и увидела у ноги жирную черную крысу. Та уставилась на портал, подергивая усами. Любопытная, придвинулась ближе… и исчезла во вспышке света.
«Ну чо, твоя очередь», – сказала я себе. Нельзя пустить молву, что крысы ступают туда, куда не может Сэл Какофония. Да и кроме того…
Издали, сквозь толщу стен, донесся взрыв.
«Разве здесь ты еще не все похерила?»
Я выбросила эту мысль из головы. Выбросила все, кроме правды. Разумно ли это было, умру ли я в сожалениях, но я сделала то, что сделала. И мои решения привели меня сюда. И теперь Рикку за это умрет.
Я глубоко вдохнула. Закрыла глаза. Шагнула.
Ходить через порталы – ощущение странное. Неважно, как часто ты их используешь, оно неизменно. Ступив на порог, ты перестаешь быть человеком и превращаешься в жидкость. Словно твоя кожа, волосы, все, что тебя составляет, становится густой пастой, утекающей в сток вместе со светом и звуком. Хочется кричать, но нет голоса. Хочется удержаться, но нет тела. И падение бесконечно.
Пока вдруг не обрывается.
Я вышла с другой стороны, хватая воздух ртом и чувствуя, будто вся кожа горит огнем. А еще – неприятно остро ощущая, как органы постепенно возвращаются на места и кровь заново учится бежать по венам.
Я подняла Какофонию, выискивая любого, кому не хватает пули в лоб. Но меня встретили только тишина и крыса, которая пискнула и, удрав в темноту, с плеском скрылась из виду.
Ага. Все еще канализация.
Рикку – не идиот. Он ни за что бы не сделал портал напрямую к Враки. На случай преследования он бы выстроил множество дверей, чтобы сбить погоню с толку и только потом вернуться к тому ботинку, который он лижет.
Рикку – человек умный. И напуганный. А ум у людей, как известно, напрямую зависит от храбрости. Дай умному человеку повод сомневаться, и он сломается.
Или, в случае Рикку, он перестанет заметать следы.
Воздух здесь, внизу, был затхлым, неподвижным. Я слышала, как Рикку сопит и хлюпает водой, пробираясь по туннелям где-то впереди. Я осторожно подкралась к повороту и выглянула.
Отчаянный побег превратил Рикку в изнуренную немощь. Он тяжело дышал и прыгал на правой ноге, волоча левую за собой.
Честно говоря, я считаю, что мастерам дверей не позавидуешь. Их магией не покрасуешься; Империум, которому они служат, видит в них лишь инструмент. И что же они отдают в обмен за свою полезную, но не впечатляющую силу?
Госпожа Негоциант забирает их тела.
Сперва не все так плохо: после создания дверей приходит легкое онемение. Но в конце концов у дверника после каждого перемещения отнимаются конечности. И вскоре, если не проявить осторожность, паралич охватит все тело. Самые преданные мастера дверей Империума, прикованные к постели, абсолютно беспомощные, пытались призывать чары морганием. Пока Госпожа не забрала у них и это, оставив лишь уже не нужные Императору оболочки.
