Спорить с хакером, когда его голос наполняли нотки стали, бесполезно. Можно сколько угодно кричать, умолять или плакать, но я давно уяснила, что Дима не меняет своих решений, пусть даже от них зависит его жизнь.
С лёгкостью Ден подцепил ногой проклятую коробку, подкинул вверх и поймал на лету, словно футбольный мяч. Для него пара сотен гигабайт информации не имели никакого веса, будто носитель и вовсе пуст. С нескрываемым раздражением Ден вернул файлы на место, освобождая свою руку.
– Двигай к выходу. Ты теряешь драгоценное время.
Уверенная, что Ден идёт следом, я понуро поплелась к люку. Возможно, с такими же чувствами покидал Москву Кутузов в сентябре 1812 года, оставляя город на растерзание врагу. Но ведь отступить – не значит проиграть войну; Ден сильнейший хакер Эпсилиона, не сомневаюсь, он ещё устроит американцам своё «Бородино». Я верю ему. Верю в него!
У самого спуска в зияющую воронку портала, я обернулась на хакера. Ден так и остался стоять у колонны, ковыряя носком кроссовки глянцевый пол.
– Разве ты не пойдёшь со мной? – не поняла я, почему он медлит.
– Я не могу уйти, – не поднимая глаз, ответил Ден.
– Ты придумал новый план?! Мы вернёмся сюда с подмогой? – лучик надежды радостно зажегся в душе. Нет, я не ошиблась в этом парне, он самый лучший и не только в виртуальной реальности.
– Новый план? – печально усмехнулся Ден. – План был безупречный, почти идеальный… Ника, второго шанса попасть в секретную базу данных ЦРУ нам никто не даст. Не пройдёт и пары часов, как большинство компаний Эпсилиона обновят антивирусы. Корпорациям «Системволд» и «КоСекюрити» мне предложить больше нечего. Через двадцать пять секунд американцы поймут, что мы были здесь, и незамедлительно поднимут на ноги всех программистов страны, чтобы в сотни раз усилить защиту. А Немова либо прикончат, как взбесившуюся собаку, или забьют до полусмерти, вынуждая работать на противника. Вчера СМИ уже писали об обнаружении в тюрьме Флориды трупа российского хакера, так вот, он с лёгкостью обретёт моё имя.
– И что теперь делать? – не хочу, не могу принять действительность, где у нас нет второго шанса.
– Ничего, – пожал плечами Ден. – Ты выйдешь из виртуальности и постараешься отвлечь Дикого на пять минут, пока не приедет группа захвата. Потом будешь жить дальше и управлять моей компанией, Ким и Серый тебе в этом помогут. А я исполню то, что заложено у меня в программе.
– В какой программе, Ден? Ты же не бот!
– Ника, я копия, цифровой слепок сознания пользователя. При помощи нейросетей Эпсилиона я могу думать и действовать как мой прототип, но изменить изначальные параметры кода я не в силах. При отключении Немов поставил передо мной две задачи, которые я обязан выполнить.
Невозмутимость, с которой он говорил о своих задачах, определённо контрастировала с его нервозными попытками проковырять ногой дыру в неестественно гладком покрытии пола. Я слишком давно его знаю, чтобы обмануться видимым равнодушием.
– И что за задачи поставил Дима?
Клон наконец посмотрел на меня, окутывая теплотой взгляда, и с чувством выполненного долга отчитался:
– Задача номер один: обеспечить безопасность Ники любыми способами и, если потребует ситуация, остаться обоим в цифровом формате существования. На данный момент угроза твоей жизни ликвидирована. Лёха передал координаты твоей точки выхода в Сеть и группа захвата уже выехала. Риск погибнуть во время атаки был также высокий, но, как видишь, я справился. До цели мы дошли без потерь. Осталось лишь покинуть базу данных ЦРУ, и ты спасена. Задача выполнена.
Приятное осознание своей значимости для Немова (ведь моя безопасность для него задача номер один) быстро сменилось тревожным ожиданием. Интуиция подсказывала, что задача номер два мне не понравится:
– Ден, какова вторая задача?
Он промолчал, вновь опуская глаза, да я и без него догадалась, какую задачу поставил перед своим цифровым клоном Дима.
– Ты не посмеешь остановить своё сердце! Есть консул, есть адвокаты, мы найдём способ освободить Диму.
Мои слова вызвали лишь кривую ухмылку. Ден не хотел приводить в исполнение смертный приговор своему реальному прототипу, но в торжество закона он давно не верил:
– Ника, я не герой, не супермен. Я обычный программист, и пять дней, проведённых на допросах и в камере ЦРУ, мне вполне хватило – больше я не выдержу. Поверь, их методы крайне убедительны. Они заставят меня до конца жизни писать программы под неусыпным контролем военных в душной комнате с решёткой на окнах, не имея права даже выйти по нужде. Или, что более вероятно, быть постоянно подключённым к Эпсилиону, пока мозги совсем не превратятся в кисель, после чего меня пристрелят, как загнанную лошадь. Лучше я уйду тихо и безболезненно, по собственной воле, чем стану бесправным рабом.
На стене, где недавно Ден рисовал мне сердечки, появилось изображение Димы. Бледное худое лицо с коротким ёжиком чёрных волос казалось совершенно умиротворённым. Его разум спал, отключившись от Эпсилиона, и, я надеюсь, видел приятные сны, в которых нет места виртуальности, в которых он на свободе вместе со мной. В правом верхнем углу информационная строка сообщала параметры подключения пользователя; маленькая кривая кардиограммы взлетала ровными остроконечными пиками, рисуя линию жизни парня. Одно нажатие клавиши ‒ и ритмичное биение сердца замедлится, а затем остановится навсегда, погружая Диму в сон, из которого никто не возвращается.
– Тебе не стоит на это смотреть, – произнёс Ден, пряча за спину трясущиеся руки. Он не стремился погибнуть, но и жизнь в неволе для него была немыслима. Подчинить Немова никому не под силу, пусть в смерти, но он останется свободен.
Имей я смелость, непременно бы осталась поддержать Дена, но у меня её не нашлось. Видеть, как клон нажмёт клавишу и сердце Димы прекратит отстукивать свой век, выше моих сил. Сев на самый край портала и свесив ноги вниз, сквозь вставший в горле ком, я сказала:
– Буду ждать тебя у выхода.
– Ника, я не приду, – осипший голос Дена звучал приглушенно, точно он уже говорил со мной из могилы.
– Что значит, ты не придёшь? Дима погибнет, а ты останешься жить здесь, в Эпсилионе. И это не вопрос, это утверждение!
Медленно он начал пятиться вглубь куба, отрицательно качая головой, прячась от меня за полупрозрачными колоннами.
– Цифровая жизнь не для меня, – его голос становился всё тише и всё дальше.
– Ты сам недавно предлагал остаться в Эпсилионе!
Вскочив на ноги, я попыталась отыскать его взглядом. Он не может, не должен этого делать.
– Я исполнял первую задачу, существовала угроза твоей жизни. Сейчас её нет.
– К чёрту твои задачи, Ден! К чёрту твоё упрямство и нежелание жить в Эпсилионе! Ты не имеешь права меня бросать!
Колонна не позволяла мне разглядеть его черты лица, но я видела, как он отрицательно мотал головой, уронив её на грудь.
