— Ты не знаешь, как им сказать о дочке? — в глазах девушки непонимание.
— Именно, потому, что родители у меня, как бы это сказать. Правильные в том плане — ребенок — женись. Вот. А я сам только узнал.
— Вот именно, сам только узнал и поэтому нужно сказать правду, — все еще не понимает Люба.
— Я не могу, черт возьми, — вскакиваю с места и начинаю мерить гостиную шагами.
— А что сложного?
— Да они и не знали, что у меня есть девушка. Да и о последних отношениях они были не в курсе. Понимаешь? А тут вон, оказывается, наплодил и бросил. Ведь мама именно так подумает, — я сейчас становлюсь похожим на истеричку.
— Ну не съест же она тебя, верно?
— Не знаю.
— Но им все равно нужно знать правду, что это твоя дочь.
— И как я им объясню всю эту ситуацию? Слушай, а если сказать что это твой ребенок и мы состоим в отношениях? — выдаю странную мысль, которая закралась мне в голову.
— Нет, — машет девушка отрицательно головой.
— Но почему, Люб? Это прекрасный вариант.
— Прекрасный вариант для кого? Ты понимаешь, что это как снежный ком будет — ложь на ложь накладываться слоем за слоем и в один прекрасный момент все это бахнет с такой силой, что плохо будет всем!
— Люб, ну пожалуйста!
— Нет, все. Иначе я отказываюсь быть няней для Дарины. И тебе самому придется решать свои проблемы, — отдает мне ребенка и направляется в прихожую.
— Люб, ну пожалуйста. Я заплачу. Мне очень нужна твоя помощь, только не бросай меня. Нас. Люб, — но девушку не переубедить, она лишь фыркает и, хлопнув дверью, уходит, оставив меня с ребенком одного.
Дурацкая идея? Нет, не думаю.
Глава 16. Люба
Я вылетела из квартиры как пробка из бочки, хлопнув дверью. Не дожидаясь лифта, рванула вниз по лестнице и остановилась, только пролетев пару пролетов. Запыхалась так, словно стометровку пробежала. Хотя, наверное, примерно так и есть. Но в голове звучат его слова на повторе.
“Помоги нам”. Черт! И столько надежды в глазах. А я как дура сбежала. Ему ведь реально нужна моя помощь. Наверное.
Сомнения роем крутятся в моей голове, и я не давая больше и секунды на размышления, принялась подниматься.
У двери замираю. И с сумасшедшим стуком сердца нажимаю на звонок. Дверь практически мгновенно открывается и показывается Паша.
— Забыла что-то? — смотрит настороженно.
Я нерешительно киваю, и мужчина отступает в сторону, пропуская внутрь.
Я скидываю ботинки и, не снимая куртки, прохожу в гостиную и плюхаюсь на диван. Обращаю внимание, что Даринка играет в манеже. Не ребенок, а золотце.
Поднимаю взгляд на рядом застывшего Павла. Он не торопится меня спрашивать, а так и стоит с немым вопросом в глазах.
— Ты так боишься реакции матери, у вас сложные отношения? — наконец выдаю свои сомнения.
— Ну не то чтобы сложные, — отводит взгляд.
— Давай все по-честному. Либо ты рассказываешь все как есть, либо я ухожу. Потому что не хочу ввязываться в твою авантюру без разумных объяснений.
— Ладно-ладно. Дело в том, что я у матери как пример для двоюродных и естественно она любит похвалиться перед своими подругами. Типа правильный, спортсмен и так далее. Это бзик у нее. Я же и уехал из дома, чтобы жить и распоряжаться своей жизнью. Нет, я люблю родителей. Но свобода мне дорога.
Я слушаю Пашу и немного не понимаю. А что будет, если он признается в отцовстве своем перед мамой. Разве она станет его меньше любить и откажется от такого прелестного ребенка?
— Так, я мало что поняла, но если ты отсрочишь момент признания, что Дарина твоя дочь, как это повлияет на ваши дальнейшие отношения? — я этого не понимала.
— Я не знаю, — он схватился за голову и стал ходить туда-сюда. — Но я обязательно что-нибудь придумаю. Придумаю. Просто я не готов пока.
— Хорошо. Хорошо, только не нервничай. Ладно, давай сделаем так, как ты предлагал. Попробуем, по крайней мере, что Даринка моя дочь, — закусываю губу и ума не приложу, во что все это выльется.
— Правда? — застыл на месте Павел.
— Ну, да, — поднимаюсь с дивана и тут же попадаю в крепкие объятия мужчины.
— Ты не представляешь, как меня выручишь. Спасибо большое, — шепчут мне куда-то в волосы.
Я замираю. Вдыхая запах. М-м-м. Но тут же отталкиваю его, поправляя куртку.
— Я поеду домой. Нужно еще многое обдумать. На пример как ты все это расскажешь им. В общем, я поехала, а ты думай. Завтра рано приеду, — целую светлую макушку ребенка и, закинув рюкзачок на плечо, снова засунув ноги в ботинки, иду к входной двери.
— Я тебе напишу чуть позже, как только уложу малышку спать, — говорит мне вслед, на что я только лишь киваю. — Еще раз спасибо.
— Да пока совершенно не за что, — пожимаю плечами и выхожу, закрывая за собой дверь.
Домой возвращаюсь уставшая и выжатая как лимон.
— Привет, Любаш, — отец идет в сторону кухни с чашкой в руках.
— Привет, пап, — целую его в щеку.
— У тебя все в порядке? — его бровь изгибается в дуге.
— Да, вполне.
— Заглядывай на кухню, поболтаем, — выдает родитель, чем удивляет меня.
— Да, обязательно. Только переоденусь и приму душ, — раздеваюсь.
Прохожу в свою спальню. Устало сажусь за свой стол и подпираю голову руками.
Вот же влипла. Как играть роль мамочки? А роль девушки парня с которым знакома всего каких-то три дня?
Бред сумасшедшего, честное слово.
После душа, закутавшись в махровый халат, плетусь на кухню, где меня ждет отец. Один.
— А мама? — наливаю себе чашку горячего какао.
— Устала.
— А ты? — сажусь напротив него.
— А я хочу поговорить с тобой. По поводу Саши, — опирается спиной о стену. Вижу, как он устал. Хоть и суббота, а завтра так и вовсе его единственный выходной. Но и он не проходит у отца спокойно. Весь день будет на телефоне. Работа, она такая, тем более у отца.
— А что с ней? — делаю вид, что мне нет до нее дела. Мне и правда совсем не хочется еще думать о двоюродной сестрице.
— Она одна здесь. Взяла бы ее погулять, может, — удивляет меня отец.
— Па, я сама не помню, когда гуляла последний раз. У меня попросту нет времени.
— Так вот. Как раз повод. Познакомь ее с кем-нибудь. Я серьезно.
— А что с ее учебой? Ты что-нибудь узнал? — решаю сменить тему, потому что не хочу я быть еще и нянькой для этой Саши.
