Глубоко вдыхая и медленно выдыхая воздух, чувствуя себя с каждым новым вдохом и выдохом все спокойнее и собраннее, Леланд перевернул страницу и увидел новые алые луны — диковинную коллекцию ребенка.
За окном кухни взревели автомобильные моторы: люди полковника перегоняли вездеходы к черному ходу, как сразу догадался Леланд по хорошо знакомому звуку.
Полковник продолжал просматривать альбом, переворачивая страницу за страницей и не думая о преследующих его неудачах. Его ничто не могло выбить из седла, он всегда владел собой и ситуацией.
На лестнице, ведущей из конторы в квартиру хозяев мотеля, загромыхали тяжелые ботинки лейтенанта Хорнера. Спустя минуту он и сам влетел из гостиной в кухню.
— Сэр, проверены все номера. Никого нет. Они ушли через черный ход на двух машинах. Мы обнаружили отпечатки протекторов на снегу. Они не могли далеко уйти в такую погоду, я за это ручаюсь.
— Вы послали своих людей в погоню?
— Нет, сэр. Я только приказал на всякий случай перегнать к черному ходу машины. Люди готовы.
— Отправляйте людей, — ровным негромким голосом распорядился Леланд.
— Не беспокойтесь, сэр, мы их догоним.
— Я в этом не сомневаюсь, — уверенно произнес полковник, всем своим видом подчеркивая, что держит операцию под контролем. — Как только отправите людей, ждите меня внизу с картой округа. Они наверняка попытаются выйти на федеральное или окружное шоссе — там-то мы их и перехватим.
— Так точно, сэр! — откликнулся Хорнер.
Оставшись один, Леланд спокойно перевернул еще одну страницу альбома. На него смотрели все те же красные луны.
Хорнер с оглушительным шумом сбежал по ступеням лестницы и с такой силой захлопнул за собой дверь, что задрожали стены.
Спокойно, очень спокойно Леланд переворачивал одну за другой страницы альбома.
Было слышно, как Хорнер отдает солдатам команды.
Леланд продолжал листать альбом.
Под окнами взревели моторы. Восемь человек, разбившись на две группы по четыре человека, выехали на поиски исчезнувших свидетелей.
Леланд хладнокровно перевернул еще две, три, шесть страниц альбома, на каждой из которых были все новые и новые красные луны, спокойно взял альбом со стола и швырнул его в угол комнаты. Альбом ударился о буфет, рикошетом задел холодильник и упал на пол. Рисунки и фотографии алых лун рассыпались по всей кухне. Леланд увидел на полке глиняный горшок с нарисованным на нем улыбающимся медведем, схватил его и с размаху треснул об пол, разбив вдребезги. Лежавшее в горшке шоколадное печенье разлетелось в разные стороны и упало на раскрашенные рисунки и фотографии Луны. Леланд схватил со стола радиоприемник и тоже шмякнул его об пол. За ним следом полетела сахарница. Потом он разбил о стену хлебницу и швырнул в плиту кофеваркой.
Проделав все это, Леланд некоторое время стоял посреди учиненного им разгрома, глубоко и ровно дыша, потом повернулся и спокойно вышел из кухни, все так же невозмутимо спустился по лестнице в контору, чтобы не спеша изучить там вместе с лейтенантом Хорнером карту округа и трезво оценить ситуацию.
* * *
— Луна! — закричала Марси. — Мама, смотри, Луна! Почему, мама, почему? Гляди же, там Луна!
Внезапно девочка попыталась вырваться из объятий матери, извиваясь и отталкивая ее руки. Жоржа пыталась удержать ее, но ей это плохо удавалось.
Нед остановил машину, испуганный криком и возней за спиной.
Марси вновь пронзительно вскрикнула, вырвалась от Жоржи и попыталась перелезть через Эрни, явно без всякой очевидной цели и лишь только для того, чтобы убежать от нахлынувших вдруг на нее воспоминаний. Было ясно, что она не отдает себе отчета, что находится в «Чероки», а уверена, что очутилась в каком-то другом, очень опасном месте.
Эрни прижал девочку к груди, крепко сжав сильными руками, и постарался успокоить.
Постепенно Марси пришла в себя, перестала биться, обмякла и затихла у него на коленях, тихо бормоча дрожащим голоском:
— Луна, Луна, Луна, Луна... Не отдавайте меня ей, не отдавайте меня ей...
— Успокойся, Марси, — поглаживая ее по головке, утешал девочку Эрни. — Мы тебя никому не отдадим, не бойся.
— Она что-то вспомнила, — сказал Брендан, и Нед снова тронул машину с места. — Ее озарило на мгновение.
— Что ты видела, дочка? — спросила Жоржа.
Но девочка крепко обняла Эрни и ничего не отвечала: она снова ушла в какой-то иной, мрачный мир, где ей было очень страшно, и поэтому она все теснее прижималась к Эрни, интуитивно чувствуя, что тот не даст ее в обиду.
После многих месяцев страха перед темнотой Эрни был рад, что кто-то ищет у него защиты в эту мглистую ночь, которую ему легче было стараться не замечать, нашептывая ласковые слова еще более перепуганному и беззащитному существу.
* * *
Джек наконец повернул на восток и вскоре выехал на окружную дорогу, ведущую к Скале Громов, приблизительно в миле к северу от того места, где шоссе пересек Нед на «Чероки». Джек свернул направо и повел пикап на хранилище, повторяя маршрут, проделанный утром Домиником и Эрни.
Между тем метель с каждой минутой становилась все сильнее. Чем выше поднималась машина в горы, тем гуще валил снег.
— До поворота на хранилище осталось не более мили, — заметил Доминик.
Джек выключил фары и сбросил скорость. Пока его глаза не привыкли к темноте, мир казался ему сотканным из белых крупинок и мглы.
Он не видел, по какой полосе ведет автомобиль, и в любой момент ожидал столкновения со встречной машиной.
Видимо, Джинджер подумала о том же, потому что она вся съежилась, прижавшись к спинке сиденья, и нервно кусала губы.
— Впереди огни хранилища, — сказал Доминик.
По обеим сторонам ворот ярко сияли два ртутных фонаря. Узкие окошки проходной светились мягким янтарным светом.
Джеку удалось разглядеть лишь неясные контуры приземистого строения по другую сторону ограды: густой снегопад смазывал все детали. Это вселяло в него уверенность, что с выключенными огнями пикап будет незаметен охране, если той вдруг взбредет в голову выглянуть в окно, так что можно попытаться проскочить по шоссе мимо поста, не обратив на себя внимания, поскольку шум двигателя заглушался неистовым воем ветра.
Они медленно поднимались по скользкому подъему, все глубже погружаясь в черноту ночи, окутавшей горы. «Дворники» на лобовом стекле с трудом справлялись с липким снегом, отяжелев от ледяных наростов.
Когда они миновали поворот на хранилище и проехали еще около мили, Джинджер робко спросила:
— Может быть, уже можно включить подфарники?
— Нет, — бросил Джек, вцепившись в руль и пристально всматриваясь в дорогу, — мы все время будем двигаться в темноте.
