Нож просвистел в нескольких сантиметрах от моего лица и оказался в руке вампирши.
Я застыл в то же мгновение. По ее кисти стекала алая струйка крови, запах которой ударил в голову не хуже хука Блефа. Лезвие ножа ранило ее.
– Тебе нужна кровь, Бес, – прошептала она. – Просто подойди и возьми.
Я невольно сделал шаг, но пытливые взгляды охотников, обжигающие мне спину, заставили остановиться. Кем я буду в их глазах, если уподоблюсь пиявке? Их вера в своего лидера и преданность – все, что у меня было. До тех пор, пока в моей жизни не появилась Делия.
Я сцепил зубы и процедил:
– Ты уничтожила меня. Всю мою жизнь.
Делия отшвырнула нож, и теперь терпкий сладковатый аромат заполнил весь зал. Я так хотел броситься к ней в ту же секунду, но заставил себя вслушаться в смысл ее слов.
– Как мне надоело все это, черт побери! – заорала она. – Ты и твои дебильные перепады настроения. Когда мы вдвоем, ты говоришь, что я нужна тебе. Ты смотришь на меня так, будто я весь смысл твоего существования. И пусть твои друзья знают, что ты сам подставлял мне шею. Пусть знают, что я люблю тебя настолько, что пойду на все.
– Ты превратила меня в тварь, – процедил я.
– Ты умирал! – заорала она в ответ и развела руки в стороны. – А мне не жить без тебя.
Я сжал челюсти, буравя ее диким взглядом. Все это не имело смысла.
– Я не подписывался на это дерьмо. Да, я кормил тебя, но не собирался делать это вечно.
Тут же ощутил, как заныло сердце, стоило произнести эти слова. Я увидел, как во взгляде голубых глаз промелькнула боль. И это заставило меня застыть.
Я не сразу распознал чувство, разрывающее меня изнутри – сожаление. Я не понимал возникшего порыва броситься к ней, сжать в своих объятиях и успокоить.
Делия потупила взгляд и направилась к выходу. Но я не мог так просто опустить ее. От одной мысли, что она исчезнет из поля моего зрения, хотелось что-то разрушить.
– Я с тобой еще не закончил, – зашипел я, хватая ее за руку. Каким же было мое удивление, когда вампирша с легкостью выдернула руку и с непостижимой скоростью ударила меня ногой в торс. От мощи удара я буквально отлетел и не смог приземлиться ровно.
– Мне никогда не удастся достучаться до тебя, верно? – прошептала она. По ее щеке покатилась кровавая слеза, привлекая мое внимание. Я смотрел на алую струйку, проводя привычные аналогии. Растерзанные тела брата, родителей. Сердце матери в руках Драгова. Его кровавая улыбка. Кровь – это всегда потеря. Боль. Смерть. А она пытается убедить меня, что отныне это моя жизнь. Что я стал тем, из-за кого потерял все. Тем, кого поклялся истреблять.
– Идиот, – удрученно протянул Гвоздь, когда Делия выбежала прочь. Я позволил ей уйти, снова и снова прокручивая образы из прошлого.
– Не имеет смысла, – прошептал я.
– Оставьте нас, – разрезал гнетущую тишину голос Гвоздя. Я скосил злостный взгляд на Черепа и подавил в себе желание зашипеть на него.
“Охотники, мать твою, не шипят”.
Когда мы остались с Гвоздем одни, я продолжил сидеть на полу. Казалось, если встану, то ноги сами понесут меня к ней. Сердце заныло уже знакомой болью. Потер грудь и ухватился за шею. Жажда не давала дышать.
– Сделай что-то, – хрипло произнес я, с ненавистью глядя на охотника. – Убей или…
Запнулся, вспоминая, что Делия сказала точь в точь ту же фразу, когда очнулась в нашем логове. Тогда я удивился, насколько глупой оказалась вампирша – сама просит смерти.
– Почему я должен убивать тебя, Бес? – на полном серьезе спросил Гвоздь. Он так и остался стоять у двери, будто знал, что я набью ему морду, как только приблизится. – Чем ты хуже меня?
Я насмешливо фыркнул и едва сдержался от истеричного хохота.
– Смешно? Думаешь, ты один такой полукровка?
Он полностью завладел моим вниманием. Меня озарила догадка.
– Юла? Его ты тоже обратил?
– И он тоже не был первым.
Я нахмурился и таки встал.
– Говори, – потребовал я. – Все. Я хочу знать.
– Я, – Гвоздь запнулся, а затем невесело улыбнулся, – вампир.
Это заявление заставило меня застыть на месте. Я смотрел на угрюмое лицо охотника, которого всю жизнь считал другом, и ни хрена не понимал.
– Как такое может быть? – озвучил свои мысли. Зная Гвоздя, никогда бы не подумал, что он станет так глупо шутить. Всмотрелся в его глаза – нет, на полном серьезе.
– Как? – повторился я, пребывая в полным шоке. Вернее, это состояние не покидало меня с самого пробуждения.
– Помнишь, я всегда говорил тебе, что ненависть делает нас слепцами? – начал он. – Ты настолько погряз в ней, что ничего не замечал у себя под носом долгие годы. Да и не было чего замечать.
Он развел руки и посмотрел мне прямо в глаза.
– Цвета обратила меня. Я пью кровь.
Я издал непонятный звук, но внутри все онемело. Это, черт побери, перевернуло с ног на голову всю мою жизнь. Все вокруг – фальшивка. Притворство. Обман.
– И прежде, чем твои инстинкты возьмут верх, постарайся включить мозги и вслушаться в мои слова, идет?
Он тяжело вздохнул и продолжил:
– Я никогда никого не убивал. Не пил напрямую из источника. Кровь нужна мне раз в неделю, чтобы смочить горло. Каменное сердце внутри по-прежнему бьется ровно. Я стал сильнее и быстрее. Лишь по утрам возвращается привычная сила. Смертельный для охотника яд мне не опасен. За все семьдесят лет я так и не нашел ни единого недостатка, кроме очевидного – першения в горле.
– Семьдесят лет, – отстраненно повторил я, пытаясь вспомнить хоть что-то необычное в поведении Гвоздя. И ничего…
– Я держал Юлу в старом бункере все это время. Наблюдал, хотел убедиться, что с ним все так же. И оказался прав. Вампиризм не влияет на охотников. В истории не было подобных случаев. А даже если и были, верховному братству это неведомо. И сейчас им не обязательно знать. Нас четверо, Бес.
Гвоздь хмыкнул.
– Ну, формально, трое. Но Делия жизненно зависима от тебя. Ты не опасен для общества. Ты остался собой. Просто осознай это, прими.
– Мне нужна кровь, – обреченно произнес я. Как он не понимает? – Это же все меняет.
– Да, но тебе не нужно убивать, – ответил Гвоздь. – Это ничего не меняет. Твоему организму изредка нужна новая жидкость, большое дело.
Я не знал, что ответить. Доводов больше не было. Я хотел сопротивляться, и в то же время хотел верить ему. Зародилась надежда, что если Гвоздь прав, и я действительно не потерял свою сущность, то… имею право на жизнь.
– Слушай, я знаю, как тебе, – тяжело вздохнул он. – Мне хотелось сдохнуть. Но когда я вернулся домой, к вам, инстинкт выживания победил доводы разума и совести. Тогда мой мир рухнул. Полностью и бесповоротно. Я лишился семьи и всего, что имел в жизни. И у меня не было никого, кто бы поддержал. А у тебя есть мы. Я, Юла, Делия. И остальные тоже. Не все из них приняли это сразу, не только у тебя шок. Но, знаешь, все согласились, что жизнь стоит такой жертвы. Так что, мой тебе совет, брат. Вытащи, наконец, голову из задницы и начни смотреть на вещи трезвым взглядом, а не сквозь пелену ненависти. Не все вампиры ничтожные твари. Равно как и люди, колдуны или оборотни. Не дели все на черное и белое. В жизни сотни оттенков. И лишь от тебя зависит, кем ты станешь.
