Высоко над долиной пилот сделал широкий круг, чтобы Рой мог получше рассмотреть то место, где русло выходило на край обрыва. Используя две каменные башни в центре высохшего русла как визуальные ориентиры, летчик описал полный круг – все триста шестьдесят градусов. Рой получил возможность разглядеть «Эксплорер» со всех сторон под разными углами.
Рой снял темные очки – фургон был хорошо виден в ярком солнечном свете. Потом он снова надел очки, когда вертолет пронесся над грузовичком еще раз, а затем приземлился в русло возле джипов.
Когда Рой вылез из вертолета, его встретил Тед Тавелов, агент, за которым был закреплен этот участок. Тавелов был ниже ростом и на двадцать лет старше Роя, тощий и коричневый от загара. У него была задубевшая обветренная кожа и внешность человека, проведшего слишком много лет на открытом воздухе в пустыне. Он был одет в ковбойские сапоги, джинсы и голубую фланелевую рубашку, на голове – стэтсоновская шляпа. Хотя день был прохладный, на Тавелове не было пиджака, словно он впитал так много жары Мохава своей опаленной солнцем шкурой, что ему никогда уже не будет холодно.
Когда они направились к «Эксплореру», двигатель вертолета умолк, лопасти еще повращались некоторое время, потом замерли.
Рой сказал:
– Я слышал, что тут нет ни малейших признаков ни человека, ни собаки.
– Внутри ничего, кроме дохлой крысы.
– Неужто вода и в самом деле была так высоко, что подняла фургон между скалами?
– Да. Вчера после полудня, в разгар урагана.
– Тогда, может быть, его смыло водопадом?
– Нет, если он был пристегнут ремнями.
– Но может быть, он пытался выплыть по течению реки, а там выбраться на берег.
– Нужно быть идиотом, чтобы попытаться плыть в бурном потоке. Вода неслась со скоростью курьерского поезда. Этот человек идиот?
– Нет.
– Взгляните на эти следы, – сказал Тавелов, указывая на отпечатки в русле потока. – Это несмотря на то, что легкий ветер после урагана уже занес их немного. Но вы все же можете разглядеть, что кто-то проехал к южному берегу под «Эксплорером» и, возможно, поднялся на крышу своего автомобиля, чтобы забраться в этот.
– Но русло должно было для этого уже достаточно высохнуть.
– Когда дождь прекращается, уровень воды быстро падает. А почва здесь – глубокий песок, высыхает очень быстро. Скажем... в семь или восемь часов вчера вечером.
Стоя внизу, в проходе между скалами, глядя вверх на «Эксплорер», Рой сказал:
– Грант не мог выбраться сам и уйти отсюда, пока не прибыла другая машина.
– Это факт, вы можете разглядеть нечеткие отпечатки ног, которые не принадлежат первой группе моих идиотов-ассистентов, затоптавших все вокруг. Судя по ним, можно предположить, что сюда приезжала какая-то женщина и увезла его отсюда. Его и собаку. И его багаж.
Рой нахмурился:
– Женщина?
– Часть следов, судя по размерам, как вы понимаете, должна принадлежать мужчине. Даже у крупных женщин не часто бывают такие большие ноги, которые были бы пропорциональны другим размерам тела. Вторая группа следов – маленькие отпечатки – могла бы принадлежать мальчику, скажем, от десяти до тринадцати лет. Но я сомневаюсь, что какой-нибудь мальчик мог бы приехать сюда сам по себе. Кто-нибудь маленького роста мог иметь ноги такого размера, но таких немного. Поэтому скорее всего это была женщина.
Если женщина могла появиться, чтобы спасти Гранта, Рой был обязан поразмыслить, не та ли это женщина-беглянка. Заново всплыли вопросы, которые одолевали его с вечера среды: кем был Спенсер Грант, что, черт побери, связывает этого ублюдка с этой женщиной, какого рода он птица, намеревался ли он сорвать их операцию, и угрожает ли им теперь разоблачение?
Вчера, когда Рой стоял в бункере Евы, слушая запись на лазерном диске, он был скорее озадачен, нежели просвещен тем, что услышал. По вопросам и немногим комментариям, которые Грант порой вставлял в монолог Давидович, он немногое знал о Ханне Рейни, но по каким-то таинственным причинам он настойчиво узнавал о ней все, что только мог. До этого Рой был убежден, что Грант и эта женщина уже были в каких-то тесных отношениях, так что задача состояла в том, чтобы определить характер этих отношений и вычислить, большой ли информацией эта женщина поделилась с Грантом. Но если этот парень еще не знал ее, то почему он находился в ее бунгало в ту дождливую ночь и почему он поставил целью своего личного крестового похода найти ее?
Рой не хотел верить, что эта женщина объявилась здесь, в пустыне, потому что, допуская это, он испытывал еще большее замешательство.
– Значит, вы утверждаете, что он кого-то позвал мысленно и она явилась откуда-то, чтобы вытащить его?
Тавелов не был задет сарказмом Роя:
– Кроме крыс, в этой пустыне никто не живет, тут нет ни телефонов, ни электричества. Кое-где есть, конечно, но в радиусе двадцати миль мне о таком неизвестно. А может быть, кто-то путешествовал здесь, в стороне от дорог, для собственного развлечения.
– В бурю?
– Буря уже кончилась. В конце концов, в мире полно дураков.
– И этот кто-то просто наткнулся на «Эксплорер». Во всей этой огромной пустыне.
Тавелов пожал плечами:
– Мы нашли машину. А дальше – ваше дело.
Вернувшись обратно к каменным стенам шлюза, вглядываясь в далекое русло реки, Рой сказал:
– Кем бы она ни была, она въехала в русло с юга и выехала тоже с юга. Можем мы проследовать по этим неясным следам?
– Да, можете – на протяжении, должно быть, четырехсот ярдов они хорошо различимы, затем еще ярдов двести еле видны, потом исчезают. Ветер замел их. В других же местах почва слишком твердая, чтобы на ней оставались следы.
– Ладно, мы проедем дальше, поищем, может быть, след снова появится.
– Мы уже пытались, пока ждали вас.
Тавелов сделал акцент на слове «ждали».
Рой сказал:
– Мой чертов пейджер сломался, и я не знал этого.
– Пешком и на вертолете мы можем хорошо все рассмотреть во всех направлениях от южного берега старого русла. Три мили на восток, три на юг, три на запад.
– Хорошо, – сказал Рой, – расширим поиски. Пройдите шесть миль, посмотрите, может быть, вы снова наткнетесь на след.
– Это будет пустая трата времени.
Рой подумал о Еве, какой она была прошлой ночью, и это воспоминание придало ему силы сохранять спокойствие, улыбаться и разговаривать с характерной для него любезностью.
– Возможно, это будет потеря времени, возможно. Но, я полагаю, мы в любом случае должны попробовать.
– Поднимается ветер.
– Может быть.
