Чтобы выполнить эту задачу, ЦРУ пришлось пойти на осуществление давно назревших перемен. Были привлечены новые кадры из числа военных, которые после дополнительной подготовки в области агентурной разведки и иностранных языков в срочном порядке были направлены «в поле». Управление взяло хороший старт, но ему все равно было еще далеко до достижения поставленных в Афганистане целей. Афганистан, это кладбище империй, не прощает ошибок, и именно здесь обновленному ЦРУ предстояло держать свой самый трудный экзамен.
Для тех, кто был знаком с военной историей страны, лежащей между Индом и Амударьей, американское вторжение в Афганистан, получившее кодовое название операция «Эндьюринг фридом» («Прочная свобода»), выглядело классическим примером того, как надо организовывать восстание местных сил. Работники ЦРУ вместе с представителями войск спецназа США и их союзников быстро расположились в Афганистане, где восстановили старые связи и установили контакт с «Северным альянсом», этим антиталибским формированием, который был предусмотрительно создан покойным Ахмад Шахом Масудом. При поддержке массированного применения авиации они стремительно двинулись к Кабулу. Менее чем через пять недель силы талибов были разгромлены и столица Афганистана освобождена. В этой первой блицкампании погибло больше журналистов, чем военных. Первые потери американцы понесли только в ноябре. Погиб работник ЦРУ Майкл Спэнн, убитый во время бунта в тюремной крепости Кала-и-Джанги
[81].
Операция «Прочная свобода» выглядела легкой, может быть, даже слишком легкой, как британский марш в Кабул в 1839 году или советское рождественское вторжение 1979 года. Все эти три операции были похожи тем, что вторжение проходило почти безболезненно. Потом история несколько раз повторялась. Англичане потерпели горькое поражение, и в январе 1842 года, спустя три года после легкого вторжения, были вынуждены уйти. Они вышли из Кабула колонной численностью 16 тысяч 500 человек в направлении своего гарнизона в Джелалабаде, находившегося на расстоянии 110 миль от Кабула. Только одному английскому офицеру удалось дойти до цели. Почти полтора века спустя такая же судьба постигла Советы. После безупречно выполненной операции вторжения Советская армия увязла и спустя десятилетие прихрамывая отступила за Амударью, потеряв убитыми около 15 тысяч человек. Афганская авантюра стоила Советам их империи.
Теперь, когда идет второй год американской кампании в Афганистане, уже меньше говорят о легкости. Отчеты об операции «Прочная свобода» и отрезвляющий анализ Леонида Шебаршина о советских операциях в Панджшере имеют пугающее сходство: шустрые военные докладчики дают оптимистические, но не убедительные отчеты о побежденном противнике, большом числе потерь противника, но опять без трупов.
— Как 1300 бандитов могут унести 1700 убитых с их оружием? — наивно спросил Шебаршин докладывавшего обстановку офицера 40-й армии в 1984 году. Такие же вопросы задавали журналисты о боях у Тора-Бора и Шах-и-Кот
[82]. И еще: почему те, кого мы освободили, регулярно обстреливают наши войска?
По оценке видного историка Афганистана, покойного Луи Дюпри, четыре фактора способствовали поражению англичан в Афганистане: прежде всего, ввод войск; возведение на трон непопулярного эмира; позволение «своим» афганцам жестоко обращаться с другими афганцами и, наконец, уменьшение субсидий вождям племен. Эти фатальные просчеты 1839 года были почти без изменений повторены англичанами в 1878 году и спустя столетие — Советами. То же самое происходит и сегодня. И от того, как мы будем решать эти проблемы, зависит исход американского вмешательства в Афганистане.
Американцы, может быть, и не посадили на трон непопулярного эмира. На самом деле их выбор, Хамид Карзай, вызывал наименьшие возражения из всех возможных кандидатов, но афганская политика — потемки, и она в такой же мере определяется претендентами на трон, как и тем, кто в данный момент находится у власти. Реальная власть в Кабуле после изгнания талибов принадлежит не Карзаю, а маршалу Мохаммамад Касим Фахиму, преемнику убитого Ахмад Шаха Масуда. Фахим является таджиком из Панджшера и имеет репутацию совершенно безжалостного человека. Он, несомненно, нарушил третью заповедь Дюпри исключительно плохим обращением с другими составными частями афганского населения и, что особенно примечательно и опасно, с пуштунским большинством. С каждым днем Фахим все больше рассматривается пуштунским населением и другими этническими группами как непопулярный эмир, посаженный на трон Америкой. Наконец, неспособность США и их союзников обеспечить обещанную массированную помощь в размере более 4 миллиардов долларов на восстановление страны. Это то же самое, что снижение помощи со стороны англичан в XIX веке племенным вождям. Нежелание США и их союзников принимать участие в сплочении нации является основной причиной волнений в провинции.
После года «американской эры» Афганистан является неспокойным и опасным, но не безнадежным. Успех или провал американского предприятия будет зависеть в значительной степени от того, как Соединенные Штаты сумеют наладить отношения с населением Афганистана в целом, а не только с таджиками из Панджшерского ущелья. ЦРУ необходимо восстановить и оживить отношения с преобладающим пуштунским населением Восточного Афганистана, предпринять шаги, которые пробудили бы в широких слоях афганского населения веру в новый Афганистан и желание принять участие в его восстановлении. Это грандиозная задача, и времени на учебу нет. Если все это окончится провалом, то страна снова будет пристанищем для международных террористов. Таким образом, Афганистан станет, в конечном счете, самым важным полигоном, на котором будет пробовать свои силы новое ЦРУ, пытающееся приспособиться к глобальной войне с терроризмом.
Прошло 10 лет с того момента, как мы поставили точку в своем рассказе, и сегодня наши действующие лица поглощены борьбой с иными обстоятельствами.
Из русских: Рэм Красильников ушел в отставку с орденом Октябрьской революции за выдающиеся заслуги в работе против американцев. Он живет в Москве со своей женой Нелли, написал две книги, посвященные годам его работы в контрразведке. Одна — о его противниках из ЦРУ: «Призраки с улицы Чайковского», а другая посвящена его работе против английской разведки
[83].
Леонид Шебаршин живет в Москве и возглавляет частную Российскую национальную ассоциацию экономической безопасности, которая располагается на стадионе «Динамо», родном доме старой футбольной команды КГБ. Он издал свои мемуары и остается настроен философски в отношении коллапса СССР. Висящая на стене его кабинета картина с изображением героических сцен Сталинградской битвы и Октябрьской революции намекает на сохраняющиеся у него сентиментальные чувства в отношении прошлого. Он ездил в страны Восточной Европы, но вежливо отклонял приглашения посетить США в силу того, что называет «очевидными причинами».
