— Марин, лететь всего час, — напоминает Варвара. — Ничего за это время не случится.
— Да, понимаю. Но дома как-то спокойнее, всё под рукой.
Некоторое время мы уделяем внимание обеду. Потом мама снова нарушает молчание:
— Как у Лёши продвигается ремонт?
— Медленно, но верно. Они же там задумали небольшую перепланировку. Стены уже выстроили, сейчас выравнивают. Под покраску. Что еще... А, ну плитку закупили, скоро начнут выкладывать санузлы и пол. Ждут какого-то особого супермастера.
— Присылай фотографии, интересно.
— Да, конечно. Пока там особо нечего фотографировать. Но вообще, судя по проекту, будет здорово.
— Скорее бы!
Нетерпения мамы я не разделяю. Боюсь. Трусиха та еще. Мы с Лёшей договорились, что я думаю над его предложением, пока он делает ремонт. А потом хорошо бы дать ответ. Ситуация подвешенная, покалывающая нервы нам обоим.
— Все-таки вы вместе будете жить? — спрашивает Варвара.
— Я не знаю.
— Если хочешь, я могу взять Мирославу к себе на пару месяцев, — предлагает мама. — Или даже лет.
— Нет! — протестую тут же. — Не очень хорошая идея. Я против.
— Мира, малышка, не хочешь пожить у бабушки? — спрашивает мама.
— Я хочу с мамой, — отвечает Мира, испугавшись.
— Нет, мам, это ужасная идея. У меня маленький ребенок, не хочу, чтобы Лёша строил иллюзии, что Мира может жить от нас отдельно. Вообще, сложно всё.
— Ты его любишь?
— Конечно, — пожимаю плечами.
— Они недавно разругались в пух и прах, и Марина так переживала, что плакала всю ночь, — сдает меня Варвара.
— По поводу?
— Уже помирились, — отмахиваюсь. — У меня же сессия началась. Ну и так вышло, что времени совсем не было. Мы начали ссориться, потом решили расстаться. Вот как раз Варя об этом вечере говорит, что я плакала. Утром Лёша приехал с цветами, извинился. О боже! — Я тру лицо. — Это так сложно! Переехать к нему мне страшно: вдруг не уживемся. Получится, что в двадцать два года у меня ребенок от одного мужчины, пожила с другим... Как-то не очень. Плюс Мирославе придется перейти в новый садик, снова акклиматизация, адаптация — как вспомню! А замуж за Лёшу идти — не слишком ли мы торопимся?
— Я вышла за твоего отца через два месяца после знакомства и не пожалела, — сообщает мама.
— Ты была беременной, — уточняет Варвара.
— Мне нравится, как всё сейчас, но Лёшу тоже понять могу, — вновь говорю я. — Когда начинаю об этом думать, у меня голова болит. Я вроде бы и счастлива, но в то же время сильно боюсь перемен. Вот бы его ремонт затянулся!
Варя смеется и предлагает:
— Мы можем приходить ночью и разбирать всё, что рабочие сделали за день!
— Смешно. — Посылаю сестре острый взгляд.
— Дядя Лёша приедет? — спрашивает Мирослава.
— Сегодня нет. Но, может быть, завтра, — обещаю я, думая о том, что пора бы перестать обсуждать при детях столь сложные темы.
Мира еще маленькая, но может запомнить фразу и повторить в присутствии Алексея. Будет неудобно.
Дети быстро едят, после чего мы усаживаем их смотреть мультики и возвращаемся к столу пить чай с пирогом.
— Марина, серьезно, подумай о моем предложении насчет Сочи. Ты очень многого ждешь от Лёши. Знакомь их с Мирой постепенно. С маленькими детьми непросто, особенно если своих пока нет.
— Я подумаю, мам, как всё устроить.
— Только заранее сообщи, не в последний день. Мне нужно поменяться сменами в салоне.
— Сегодня вечером напишу.
Гостиницу и перелет мне оплачивает университет. Вернее, один из спонсоров конференции, который и пригласил нас участвовать. У Лёши я денег не беру и пока не хочу, хотя он бы не отказал. Не считаю нужным. Мне следует посчитать свои финансы и прикинуть, во сколько обойдется поездка мамы.
Ее идея на самом деле удачная. У меня появится время и с Мирой побыть, и с Лёшей наедине. Мы с ним и правда за последние недели отдалились, и это беспокоит. Поначалу я чувствовала себя плохо и гадко из-за того, что случилось в его квартире после ресторана. Но шло время, Данил на горизонте не появлялся, жизнь вернулась в привычную колею. Покатилась.
Через час так выходит, что мы с мамой остаемся вдвоем в кухне. Я посуду мою, мама собирает нам с собой домашние пироги.
— Марин, Мире нужен отец, — говорит она. — Ты на Варю не смотри, не слушай ее. Если встретился хороший парень, не упускай его.
— Торопиться не буду.
— Вспомни, как сильно тебе не хватало отца. Из-за собственных страхов не лишай дочь того, по чему сама тосковала.
Я застываю с мыльной губкой.
— Вдруг Лёша действительно полюбит Миру как свою дочь.
Мое сердце сжимается.
Глава 13
Опасность.
Кровь приливает к щекам, а потом каждую клеточку омывает усиленно, насыщая кислородом. Мозг шлет сигнал за сигналом, тело реагирует. Готовится жечь топливо, чтобы бежать быстрее, сражаться отчаяннее. Чтобы... защищаться, боже.
Обычная реакция на стресс. Адреналин превращает нас в суперменов за короткие промежутки времени.
Я стою на сцене и смотрю на сотни людей, что сидят и слушают.
Что ж.
Мы растем и меняемся лишь в те моменты, когда нам тяжело. Совершенствуемся, учимся, мозг свой работать на всю катушку заставляем. Такая природа у нашего вида, и вряд ли когда-нибудь что-то изменится.
Из-за сокращения пищи наши далекие предки были вынуждены слезть с деревьев, встать на две ноги и освоить саванну. Кто побоялся и предпочел отсидеться в безопасности наверху — вымер.
Климат менялся, растительной пищи становилось меньше. Нам потребовалось приспособиться к смешанному питанию и освоить охоту. Кто остался верен легкой добыче, бананам-кокосам — вымер.
У нас было очень много врагов. Саблезубые тигры, огромные гиены, крокодилы... Женщина с ребенком на руках в саванне оказалась особенно уязвима и беззащитна. Она ростом была с метр и пока еще медленно бегала. Племена, в которых мужчины не заботились о своих женщинах, не оберегали их и свое потомство, — вымерли.
Мы постоянно учились и учили друг друга, передавали накопленные знания. Берегли стариков, которые как раз и являлись источником информации, за неимением прочих. Поселения, где мужчины были агрессивны, не сотрудничали, а дрались, убивали пожилых и слабых, теша эго, — вымерли.
Эволюция сделала нас такими, какие мы есть. Иного пути не было и быть не могло. Все прочие ветки оказались тупиковыми. Все остальные вымерли.
