— Я друга жду.
— Ваш друг опаздывает.
— Вижу. Но он придет.
— Хотя бы один бокал. Как вас зовут? Меня Руслан.
— Мне нужно... отойти позвонить, — быстро сообщаю я.
На самом деле, до смерти боюсь вот таких настырных мужчин, которые проявляют повышенное внимание и не понимают слова «нет». Раньше я всем улыбалась. Это было давно.
Поднимаюсь с места и иду в дамскую комнату, сжимая телефон в руке. Открываю приложение и начитываю Лёше сообщение:
«Лёш, у тебя всё в порядке? Я жду уже больше часа, волнуюсь».
Почти половина девятого. Беспокойство переходит на новый уровень. Я решаю прогуляться до гостиницы Яшина, мало ли что. Как вдруг на сотовый падает:
«Марин, прости! Уснул. Сейчас буду».
И меня взрывает! Смотрю на черные буквы на экране и зубы сжимаю. Понимаю, что он не виноват, что не специально. И страшного ничего не случилось. Но я и так весь день на нервах, тут еще такое!
Остервенело печатаю:
«Не нужно, я поела и пошла домой. Увидимся на завтраке».
Лёша звонит, но я уже на грани. Сбрасываю. И отправляю ему голосовое:
— Всё, я уже ушла! Не нужно названивать! Ложись дальше спать. Если ты придешь, мы точно поругаемся! Мне надо остыть.
Подхожу к зеркалу и вздыхаю. Надо успокоиться.
Через несколько минут я иду к бару, чтобы расплатиться. Чувствую себя расстроенной, голодной и слабой. Кажется, что все на меня смотрят и хотят причинить боль. Паранойя. По сути, я чуть ли не впервые гуляю в девятом часу вечера одна, тем более в платье и на шпильках. Длинные светлые волосы как маяк для неприятностей. Руки сами тянутся, я заплетаю их в косу.
— Девушка, подождите! — кричит кто-то вслед. Кажется, тот самый мужчина. Боже! — Ну куда же вы так спешите!
Пульс ускоряется. Когда-то давно... в прошлой жизни, мне было страшно. Очень сильно страшно. И никто не пришел на помощь.
Не оборачиваясь, я подхожу к барной стойке и громко прошу меня рассчитать.
— Проблемы? — слышу рядом голос. На этот раз знакомый.
Вздрагиваю и поднимаю глаза. Данил стоит рядом и смотрит на меня вопросительно. Я быстро оборачиваюсь. Незнакомец оценивает взглядом Миронова.
— Вы забыли шарф, — говорит он, протягивая кусок ткани, который я вижу впервые в жизни.
— Это не мой, — возражаю поспешно. Шарф. Становится жутко.
— Тогда извините, — произносит мужчина. Бросает на Миронова еще один быстрый взгляд и, перед тем как уйти, заявляет: — Опаздывать некрасиво.
— Учту, — отвечает Данил сухо. И смотрит на меня.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я громко. — Еще рано.
Данил стоит рядом. Высокий, большой. Такой же, как я запомнила из прошлого. И в то же время другой. Более взрослый. Непредсказуемый.
Я пялюсь на него во все глаза.
Наши тела почти касаются. Вокруг столько людей, что нет возможности отойти на безопасное расстояние.
Глаза Данила привычно спокойные. Он не улыбается.
— Из окна видел, как ты сюда заходила.
— Ты остановился... в той же гостинице, что и я?
Где-то на задворках мелькает мысль: а не тот ли самый спонсор Миронов? Неприятное предчувствие покалывает кожу. Он что, преследует меня? Паранойя усиливается.
Данил смотрит на меня. Его взгляд скользит с подбородка ниже.
Мне следовало выбрать спортивный костюм и кроссовки.
Нет.
Внешний вид — это щит. Слишком долго я была перед Мироновым уязвима. Самая простая и дешевая одежда, которую могла себе позволять, живя в станице и вкалывая на грядках. Форма официантки в кафе. Купальник в сауне.
Стою ровно и позволяю себя изучить. И у меня, и у Миры всё хорошо, здесь ему не в чем меня упрекнуть.
Я облизываю сухие губы. Он не двигается.
По перепонкам лупит музыка, вновь начинается шоу. Певец здесь отличный, исполняет тягучие, медленные иностранные песни. Но так громко, что говорить что-то бесполезно. Кричать бессмысленно.
Смотрю на Миронова.
Данил, мы любили друг друга. Помнишь? Да, это была любовь, я знаю. Всё было по-настоящему.
Я молчу.
Он был намного старше. Был груб и строг, и я боялась его. Кричала в лицо, что ненавижу. Что не буду рожать. Что у меня есть другой.
А сегодня он узнал, что у меня есть дочь, которая по срокам может быть его. Кожей чувствую, что он бесится. Так сильно бесится.
Пронзает мысль: возможно, не только мне эти восемь часов показались пыткой?
На его лице — мертвая маска.
Данил делает шаг вперед.
Я вздрагиваю. Боюсь его. Боюсь до смерти. Закрываю глаза и вспоминаю.
Как он приехал и просил дать ему шанс. Умолял. Говорил, что любит, что без меня не может.
Я думала, что беременна от другого, и прогнала его. Для его блага. Он женился на Злате. Между нами так много обид и ненависти, что не следует общаться. Некоторые вещи простить невозможно!
Сердце колотится на разрыв. На глаза слёзы наворачиваются.
Чувствую, как руки Данила касаются моей талии. Большие, крепкие. Вновь вздрагиваю. Теперь он это ощущает, но не останавливается. Подходит еще и склоняется. Меня окутывает запах его туалетной воды. Незнакомый, будто горьковатый, но при этом приятный. И какой-то будто волнующий. Я неосознанно приподнимаюсь на цыпочки. Втягиваю носом. Когда так близко — запах становится знакомым. Я слишком хорошо помню, как пахнет его кожа.
Данил обнимает крепче.
Я поднимаю глаза и смотрю на него. А он на меня.
Его руки на моей пояснице.
Жар его тела окутывает.
Данил так давно ко мне не прикасался... столько лет.
Он смотрит на меня. И начинает двигаться под музыку. Мое сердце колотится.
Данил не улыбается. Он женат! Нельзя-нельзя-нельзя! У него другая женщина. Кольцо на пальце сверкает. Классическое, из красного золота. Практичное.
Боже...
Мне было так страшно. Всё это время.
И сейчас тоже. Сейчас особенно!
Медленно и очень неуверенно я кладу ладони на его плечи, готовая в любой момент отдернуть их. И сжаться в комочек!
Ничего страшного не случается.
Тогда я смелею. Обнимаю его за шею. Делаю еще один шажочек вперед и прижимаюсь. Кладу голову Данилу на грудь, сдаваясь. Прося поддержки и помощи.
Всё еще готовая ко всему. Начиная с грубого слова и заканчивая ударом.
Он наклоняется ко мне. Горячее дыхание обжигает лоб. Его дыхание. Я напрягаюсь всем телом, а потом вдруг... расслабляюсь.
