Я легко отделался: сотруднику понравилось, что я тоже финн, и он остался сверхурочно еще на час и радостно поделился с коллегами новостью о появлении в конторе настоящего финна. После работы он провел мне урок, как пользоваться советским внедорожником – «уазиком».
Атмосфера в ГИБДД была такая душевная, что я чуть сам не остался там работать. Но встретить этих ребят на дороге я бы не хотел. Они хвастались, что только что ездили в нашу деревню Тёхтюр отлавливать трактористов без прав.
Репутация Сибири как места ссылки легко может ввести в заблуждение, что в восточные части России по своей доброй воле никто не хочет ехать. На самом деле в Сибирь так просто не попасть. Наша поездка потребовала от меня тщательной бюрократической подготовки. Еще до отъезда мы где-то месяц ждали разрешения, на основании которого я мог отправиться журналистом в Сибирь, жить там, взять с собой семью.
На месте пришлось заниматься регистрацией, продлением визы, покупкой и техосмотром машины и всем с этим связанным. В течение десяти дней проживания в Тёхтюре нам надо было зарегистрироваться в арендованном доме. Это нельзя было сделать ни в Якутске, ни в административном центре Покровске. Для этого надо было ехать за 54 километра, в закопченный поселок Мохсоголлох, где тюрьма и цементный завод.
Там, наверху многоэтажного дома, нас приветствовал огромный плакат с Лениным и цитатой: «Партия – это ум, честь и совесть нашей эпохи». Из громкоговорителей пропищала какая-то мелодия, и спокойный мужской голос сообщил, что идет «проверка связи в сельской местности Якутии». Именно тут, на втором этаже полузаброшенного на вид учреждения сталинских времен, располагалась миграционная служба нашего улуса. То ли для иностранных заключенных, то ли для того, чтобы владельцу цементного завода армянину было сподручнее регистрировать приезжающих на работу земляков.
Со мной наша хозяйка, Октябрина, потому что без нее зарегистрироваться не получится. Я благодарен, что Октябрина вообще согласилась нас зарегистрировать, так как в России многие сдающие жилье не хотят никак взаимодействовать с органами, что и понятно. На регистрацию вместе с дорогой обычно уходит целый рабочий день. Но нам не хотели поставить печать на регистрацию, так как право подписывать документы имеет только начальник службы, а он оказался в отпуске. В конце концов прислали начальника полиции в большой круглой фуражке, у которого тоже есть право поставить свое имя. Мы немного поговорили о произошедшем недавно несчастном случае на охоте. Затем начальник поставил свою подпись, и вот мы уже законно пребывали на территории Якутии.
Следующая задача – решить вопрос с визой. Россия выдает журналистам, переезжающим в страну, и их семьям только визу на въезд. По ней можно въехать в страну, а выехать уже нельзя. Мы не хотели, чтобы наша командировка в Сибирь стала пожизненной, поэтому надо было получить в Якутске новые визы.
Сотрудница миграционной службы города, сержант Елена, хорошо чувствовала себя в форме, но при этом, судя по загару, любила проводить отпуск на югах. Она сообщила, что у наших виз, выданных МИДом, слишком короткий срок – три недели, его недостаточно для получения новых. Это сулило нам проблемы. Остаться в стране по действующим визам более трех недель – нарушить закон, но при этом по этим визам мы не могли выехать из России. Это логический конфликт, но, по словам офицера, конечно же, наша собственная проблема.
Это обычная для российских служб игра на нервах, цель которой указать подданным их место. Говорят, Россия – неправовое государство, но, конечно же, это правовое государство, просто вместо прав граждан тут выбираются права чиновников. Это не всегда и в основном не означает взятку, главное – чтобы признали безусловное превосходство чиновников.
Зависящий от чиновника человек должен покорно признать, что он изначально был не прав, и показать всем своим существом, что он принимает свою полную зависимость от расположения чиновника. После этого чиновник может продемонстрировать широту души и уладить неразрешимую проблему подданного (на самом деле созданную самим же чиновником).
Таким же образом решился и наш визовый вопрос. Офицер согласилась выдать их в рекордный трехнедельный срок. При одном условии, что мы принесем ей бумажные оригиналы мидовских документов. Для этого мне пришлось заказать их из Москвы курьерской доставкой – в электронном виде не принимали. Вы удивитесь, как управление такой огромной страной вообще возможно, если в XXI веке надо отправлять документы в бумажном виде за тысячи километров? Вот ничего и не работает. К счастью, в Якутске мы нашли фирму «Саха Премиум Экспресс», которой владеют молодые ребята-якуты, через них нам доставили документы из Москвы за два дня.
После этого нам предстояла еще одна поездка в воняющий цементом Мохсоголлох. Так как теперь у нас новые визы, их надо было заново зарегистрировать. К сожалению, бабушка Октябрина уехала погостить к дочке в Питер, а начальница миграционной службы улуса категорически настаивала на ее присутствии. Признание своей виновности и безусловной высшей власти служащего, ну, вы знаете, – и в конце концов вопрос решился и без Октябрины.
С машиной пришлось повозиться подольше. Я мог бы записать ее на свое имя, но тогда мне пришлось бы проходить техосмотр и регистрацию машины каждый раз, как я получал новую визу. Это, разумеется, меня не вдохновляло, и я решил сделать проще – зарегистрировать ее на кого-нибудь местного. И такой человек нашелся – Николай, сын главы администрации нашего села. Я сразу на глаз определил, что ему можно доверять, и стал Николай счастливым обладателем русского внедорожника. И парень не подвел. Это особенно важно оказалось весной, когда гаишники конфисковали мою машину на три дня, и Николаю пришлось обивать пороги учреждений, собирать печати и платить штрафы. Он убил на это целый рабочий день, что мы компенсировали ему деньгами.
А вот в отношении техосмотра России отлично удалось избавиться от лишних нормативов. Осмотром занимаются только коммерческие фирмы, тут даже не надо привозить машину, хватает одних документов. Сотрудник их просмотрел, принял платеж и поставил печати. Машина, какой бы она ни была, теперь в порядке!
Так как повторение – важный элемент бюрократии, пришлось нам регистрировать машину заново. На самом деле мы потеряли оригинал свидетельства о регистрации. Мы пять месяцев ездили по якутским дорогам без этой ламинированной карточки и молились, чтобы нас не остановили гаишники и чтобы оно нашлось. Потеряв, наконец, всякую надежду, мы послушно поехали в Покровское отделение ГИБДД умолять выдать нам новое свидетельство. Пару недель спустя старое свидетельство регистрации вылезло из-под снега прямо перед нашими воротами.
Без бюрократии в России не обходятся даже хобби. Мы думали, что во время долгой якутской зимы было бы здорово поплескаться в бассейне. Но в России, чтобы попасть в бассейн, нужна справка от врача, которую придется обновлять каждые три месяца. Чтобы получить справку, надо сходить в кожвендиспансер, сделать флюорографию, сдать тест на ВИЧ и сифилис, обычный анализ крови и кала на глистов. Я уже отнес завернутые в кулек из бумаги A4 семейные образцы кала, записался на рентген легких, и тут мое терпение лопнуло.
