– Ну, Борзеевич, теперь твоя очередь! – сказал Дьявол, одобрительно покряхтев.
Манька вдруг одумалась и взвизгнула – не иначе сам Дьявол надоумил кинжал не пожалеть! Порываясь вернуть, она рванула вперед, но Дьявол ее удержал.
– Маня, самое дорогое, самое дорогое! – напомнил он, и пристыдил притихшего Борзеевича, который смотрел на кинжал и на Маньку с испугом. – Ну, Борзеевич, твоя очередь! Что ж ты Маньке имидж не торопишься поправить?
Взгляд у Борзеевича стал затравленным, но все остальное осталось гордым.
Он с размаху вынул один котелок и тоже бросил ему под ноги в общую кучу. Дьявол и на это лишь одобрительно кивнул головой.
– Что? Что ты смотришь? – вскричала Манька, понимая, что Дьявол что-то еще ждет от нее. – Может мне одежду и меч оставить, чтобы уж совсем?! Борзеевич пиши: хотите меч, носите и ешьте железо! Во! – Манька показала Дьяволу фигу, пока Борзеевич старательно и с удовольствием выводил ее дополнение к посланию. Но, заметив, что Дьявол пропустил фигу мимо глаз, вывалила из рюкзака и одежду.
– Трусы можешь оставить себе, – сказал Дьявол с усмешкой.
Манька покраснела и послушно забрала нижнее белье.
– Борзеевич? – обратился Дьявол к посеревшему старику.
Дьявол их не только разоружал, но и раздевал. Борзеевич заглянул в рюкзак. В запасе у него были только теплые брюки и теплый свитер, зато нашлись иголки, ножницы и крепкий моток ниток.
– Вам же легче! – пожалел их Дьявол. – Вон у вас и бутылки с живой водой две!
– Манька, пиши! Живую воду на ночь разбавляйте, она снова живой становится! – Борзеевич вдруг нахмурился, сатанея. – С чего мне бутылку оставлять? У них что, бутылок нет? Всю землю завалили – им теперь тысячу лет гнить!
Дьявол тяжело вздохнул. И осуждающе покачал головой.
– Вот я смотрю на вас и думаю, у вас головы на месте, или их ветром унесло? Вам от дракона бежать, а вы груз с себя снять жалеете. А какой вампир смог бы зайти в эту пещеру, чтобы полюбоваться вашими каракулями? – он уселся на валун. – Здесь под ногами корень дерева и огонь геенны. Оборотни смогут – но им тут будет неуютно. И люди… Как вы думаете, вампиры долго бы протянули в горах, не имея пищи?! А с чего им тащить на себе кровище, если она имеет ноги и спину, чтобы нести на себе вампира? Я не смею надеяться, что люди восстанут против оборотней и вампиров, но, без драконов, шанс у них есть. И вот вы – две болотные жабы и подвальные крысы… – Дьявол брезгливо ткнул в них пальцем. – Прекрасно понимаете, что не справиться им, потому сами пока не убили ни одного вампира!
И Манька, и Борзеевич побледнели.
– Их… много? Людей?
– Было много, теперь мало, – сердито бросил Дьявол.
Манька постояла минуту, потом вытряхнула из рюкзака все, что в нем было. Борзеевич сделал то же самое. Один рюкзак решили оставить и вещи, которые не могли уместиться в одном рюкзаке. Сняли половину одежд с себя, оставив только теплое и нательное белье. Расческу, мыло, нижнее белье, почти все стрелы, которые оставались. Против дракона стрела была бесполезной, а нарастить их труда не составит. В крайнем случае, укроются в пещере и обрушат свод, и пока их откапывают, стрелы отрастут, но несколько штук оставили, на пути могла попасться глубокая или широкая пропасть, через которую не перелететь или отбиться от оборотня, если тот догонит. Срезали поросль ветвей неугасимого дерева, которые росли в пещере в изобилии, образуя заросли, разрезав на колышки.
Оставили посох Борзеевича, расписав, как сделать из него лук. К сожалению, Манькин посох и меч в руки могла взять только она или Борзеевич, которому она доверяла, а второй лук им был нужен самим. Разрезали пополам веревку, пометив концы и добавив к надписи инструкцию по применению. Предупредили, что ветку надо втыкать в землю, а не в снег, чтобы не уплыть вместе со всем добром. Борзеевич выложил семена для горшочка, открывая секрет его использования. Подробнее объяснили, что если захочется меч-кладенец, то про горшочек лучше забыть – железо, железо и еще раз железо!
Манька в два приема сплавала на середину озера и сложила все, что им удалось собрать, на плиту. По крайне мере оборотням придется попотеть, чтобы все это достать. Немного было жаль расставаться с Дьявольским ножом, но она вспомнила, как страшно было ей, когда узнала, что враги ее не просто враги, а бессмертная нечисть. Наверное, люди сейчас чувствовали то же самое.
Последний раз она взяла его в руки и нацарапала крупными буквами: «Меч внутри тебя!» – воткнула кинжал в камень почти по рукоять и, не оглядываясь, поплыла назад. Дно озеро просматривалось до камушка, и не казалось таким глубоким, каким было на самом деле. Со дна поднималась водная растительность, во множестве плавали разнообразные рачки и ракушки, с места на место переползали треугольнички, пожирая червеобразных многоножек. Древнее их, наверное, был только сам Дьявол. Плавали большие ленивые рыбины. «И здесь успел запас отложить!» – усмехнулась она про себя. Не исключено, что гномы присматривали за пещерой, обустраивая ее, добавляя в копилку новую жизнь.
Дракон не спал, поджидая их. Он все-таки поумнел и уже не пытался обрушить гору. Но не успели приблизиться, как все три его головы выпустили огонь.
– Ты, Маня, усмири скотину, а я пока приберу, – сказал Дьявол, откатывая головы в сторону. Огонь дракона ему не ничем не навредил, разве что плащ стал еще чернее, хотя чернеть вроде было некуда.
– А я, пожалуй, накроюсь портянками, – сообразил Борзеевич, устраиваясь на верхней точке обвала. – Пущай не так тепло ногам, зато тело целее. Иглы у него… – он с удивлением рассматривал свою первую в бою рану. Одна игла воткнулась не ожидавшему напасти Борзеевичу в ногу, чуть выше колена. Обе портянки словно поняли, что от них требовалось, растянулись на максимальную для них ширину и длину, укутывая Борзеевича со всех сторон.
– У тебя мокро в штанах? – радостно заметил Дьявол, не упустив возможности поиздеваться над Борзеевичем. – Что, Борзеевич, описался от страха перед зверем моим? Так-то оно! Думал, не смогу напугать? Лучше бы ты Маньке горохом помог! Дракон хоть и без особых мозгов, но извилины у него имеются.
Старик покраснел, бросая в драконью голову россыпью гороха. И обрадовался, заметив, что голова замерла, вместо того, чтобы палить во все, что двигалось. Манька осмелела.
– Кидай на все! – попросила она.
Головы повернулись друг к другу и начали разговаривать между собой.
– Я тут главнее! – сказала одна из них, посмотрев сердито.
– А с чего это ты, а не я? Ф-ф-ф…
Третья посмотрела на них с высока и пустила слезу. По обоим. Манька протиснулась к входу и срубила их почти у самого тела. Пожалуй, теперь дракону придется наращивать и шеи. Следующие три головы тоже хотели стать главными. И еще три. Последние три оказались не столько амбициозными, сколько любопытными.
Победить дракона на пару с Борзеевичем оказалось легче, чем она ожидала. На всякий случай прожгла дракону брюхо и хвост, подрезала сухожилья лап, пока Борзеевич вставал на лыжи. И еще раз срубила бутоны. Крылья у дракона не рубились, оказывается, они у него тоже были пространственные, только плотные и видимые. И только ветер засвистел в ушах, когда оттолкнулись и покатились с горы, падая по крутому снегу. Они с лихвой успели выиграть время, чтобы добраться до подножия седьмой горы.
