Это не было похоже на ныряние в воду, это нельзя описать словами. Мгновенно я потеряла ориентиры: стало невозможно определить, где находится верх и где низ, где право, а где лево. Я не видела света, хотя он заливал пространство вокруг. Невозможно было понять, где мои руки, где ноги. Информация проходила сквозь тело, проникая в каждую клетку. Ещё немного — и я полностью сольюсь с ней, превращусь в миллиарды электрических разрядов, бегущих куда-то в море информационного течения. Постепенно пришло осознание, что не имеет смысла бороться, пытаться найти выход, не надо сопротивляться, даже дышать уже не нужно. Мысли, словно лампочки, угасали в моей голове, а дальше ничего, только ПОТОК.
* * *
Громкий хлопо́к и жжение на щеках заставили сознание вернуться. Ещё один хлопо́к и более настойчивое жжение вновь зажгли неоформленную мысль в пробудившемся разуме. Ещё хлопо́к, боль и оглушительный крик донесли до моего понимания повторяющуюся фразу:
— Ника, дыши! Ты слышишь меня, дыши!
Я открыла глаза именно в тот момент, когда рука Дена поднялась вновь, чтобы нанести очередной удар по моим щекам. Не придя пока в себя окончательно, я недоумевала, почему лицо хакера было настолько бледным, а зелёные глаза, расширившись, глядели с таким ужасом. Я уже приготовилась к новой пощёчине, но руки парня опустились ниже, железными тисками сжимая мои плечи.
— Ты с ума сошла?! — тряся меня что есть мочи, продолжал кричать хакер. — Зачем ты прыгнула в Поток? Тебе жить надоело?
Я чувствовала себя тряпичной куклой, которую теребит маленький капризный ребёнок, и это совершенно не способствовало мыслительному процессу. Мозг скрипел, как старая телега, извлекая из памяти обрывки воспоминаний: ночь; агенты ГОКБ; мост; Игорь; страх; прыжок.
— Ника, я едва успел вытащить тебя, — не унимался Ден. — Спасибо, Лёха предупредил, что ты одна вышла в Эпсилион. Даже не было времени отследить твой путь, пришлось подключаться напрямую.
Только теперь я заметила на лбу у хакера датчики для подключения к виртуальной реальности, соединённые проводом с моим устройством входа в Сеть.
— Что, можно подключаться напрямую? — такая вероятность показалась мне интересной.
— Можно, но не нужно, — резко оборвал парень. — Используется общий протокол передачи данных, поэтому если одно соединение рвётся, то автоматически отключается и второй пользователь. Ты понимаешь, что мы сейчас оба чуть не погибли?
Я не понимала, о чём он говорит, но, видимо, я опять напортачила. От необходимости немедленного ответа меня освободила барабанная дробь в дверь.
— Кто это? — насторожился Ден.
— Не знаю, — прошептала я.
Мы молча подождали полминуты, но кто бы ни был за дверью, он не собирался сдаваться. По характерному звуку стало понятно, что начали стучать ногами, а попискивание электронного замка сообщало о несанкционированном взломе.
— Сможешь сама открыть? — помогая подняться с кресла, уточнил мой спаситель.
— Думаю, да, — ответила я, направляясь к двери нетвёрдой походкой. Ден встал за углом так, чтобы пришедший не мог его увидеть.
Электронный замо́к, считав отпечатки пальцев, удовлетворённо пискнул и отворил дверь. К моему удивлению, на пороге стояли сильно взбудораженные близнецы.
— Живая, — то ли вопросительно, то ли утвердительно после секундной задержки произнёс Стас.
— Ты как вообще? — Слава с явным удивлением смотрел на меня. Братья, очевидно, не ожидали, что им кто-нибудь откроет.
— Нормально, — пожала плечами я.
— Нормально, — эхом отозвался Стас. И опять я не поняла, то ли он переспрашивал, то ли констатировал увиденное.
Пауза затягивалась. Я ещё не до конца пришла в себя, поэтому старалась опереться на дверной косяк, дабы удержаться на ногах, а близнецы продолжали рассматривать меня, как диковинную живность в зоопарке.
— Это всё, за чем вы пришли? — прервала молчание я.
— Ага, — махнул головой Слава, борясь с желанием пощупать меня и удостовериться, что я настоящая.
— Ну, тогда пока, — бросила я с намерением закрыть дверь.
— Слушай, Ника, — вставляя ногу в дверной проём, неуверенно начал Стас. — Мы тут это… хотели извиниться.
— Ага, — опять махнул головой Слава.
— Это была шутка, — продолжал мямлить Стас. — Мы же не думали, что так всё закончится.
— Мы хотели просто тебя напугать, — подтвердил брат. — Нам и в голову не могло прийти, что ты спрыгнешь с моста в Чистый Поток Передачи Данных. Это же форменное самоубийство.
— Извинения приняты, — я попыталась снова закрыть дверь, но Стас продолжал удерживать её ногой.
— И ещё, — помявшись, сказал он, — мы бы тебя хотели попросить, не говори о случившемся Дену.
За моей спиной что-то стукнуло, и я, выпалив в ответ «окей», успела захлопнуть дверь как раз в тот момент, когда разъярённый хакер вышел из укрытия. Мне ничего не оставалось, как броситься ему на грудь, чтобы не дать возможности выйти в коридор к близнецам, ещё не успевшим отойти от двери.
— Пусти, — прошипел Ден, злобно сверкая глазами, — убью обоих!
— Не надо, прошу тебя. Я сама во всём виновата, — как можно сильнее прижимаясь к его груди, пыталась остановить я хакера, и прерывисто начала рассказывать о произошедшем на мосту. Ден слушал молча, лишь при упоминании об Игоре плотно стиснул зубы, так что желваки заходили ходуном.
— Ответь мне на ряд вопросов, — в конце моего рассказа процедил он, безуспешно пытаясь подавить приступ ярости. — Почему ты нарушила приказ и вышла в Эпсилион одна, ещё и ночью? За каким чёртом тебя понесло на этот мост? И, наконец, зачем ты с него спрыгнула?
— У меня компьютер подвисает, не могла убежать от ребят, — решила начать с последнего вопроса я, не желая заводить сейчас разговор о встрече с федеральными агентами, понимая, что это лишь подольёт масла в огонь. — И кто же знал, что нельзя прыгать в Поток?
— Любой дурак это знает! — вышел из себя хакер.
— А я не знала! — я тоже перешла на повышенный тон. — И хватит орать. Ты только и делаешь, что в чём-то меня обвиняешь, постоянно высказываешь какие-то претензии. Если я такая дура, если я так сильно тебя раздражаю, зачем ты возишься со мной? Не нужно было вытаскивать меня из Эпсилиона, дал бы спокойно раствориться в Потоке, тогда не осталось бы никаких проблем.
Ден широко распахнул глаза, очевидно, я его обескуражила. Он пытался найти слова, чтобы возразить на моё нападение, но никак не мог их подобрать. Сейчас он вновь стал похож на обычного мальчишку, растерянного и беспомощного.
— Я чуть с ума не сошёл, когда увидел, как ты тонешь в Потоке и перестаёшь дышать прямо на моих глазах. Я сильно беспокоюсь о тебе, Ника. Разве ты не видишь этого?
— Нет, не вижу, — буркнула я. — Только придираешься.
