— Здесь я, здесь! — надрывая горло проорал я, — К краю подойди!.. А все, вижу! — помахал рукой Стейну, — Стой там, ща поднимусь.
Поскольку дальше шифроваться с расположением моего промысла смысла не было, я договорился с Гунаром, что к концу третьего дня моего пребывания на рыбалке он пришлет кого-нибудь. Тем более что они с Келдой теперь имели процентик с моего оборота, так что это не его добрый поступок по отношению ко мне, а участие в бизнесе. Я мысленно хмыкнул, может им процент поднять, а за это часть каких-нибудь операций на них скинуть? Типа намораживания глазури?
Новую коптильню я копать во фьорде начал, но может и копчение переложить на плечи бизнес-партнеров? Тут же сморщился — не, слишком много процессов в другую семью… Они хоть мне и ближе, чем Йоргенсоны, но все ж не родные.
— Ничего себе ты забрался!
Стейна просто распирало любопытство.
— Слушай, а как ты меня нашел? — спросил я, пока мы спускались на пляж, — Я чёт не подумал, что Гунар отправит тебя.
— Так он сказал мне — там, где «грязный» ручей в море впадает. Я по нему и пошел! Только на отдалении, больно уж дух от него смрадный!
— Ох ты ж! — я невольно спохватился: после «деанона» промысла так и не удосужился уточнить, как народ рыбу из «грязного» фьорда воспринимает. Пришлось спрашивать Стейна прям на месте.
— А что? — удивился тот, — Ты же не из самого ручья рыбу достаешь! Тем более у тебя рыба морская, значит в соленой воде водится. А значит вода из ручья успевает достаточно перемешаться с морской.
— И не страшно? — недоверчиво глянул я на орка.
— Чего? Ты когда хлеб растишь, разве навоз на поля не раскидываешь?
Я неопределенно хмыкнул, чтоб можно было понять как угодно.
— Вот видишь! — если бы Стейн не держался обоими руками за веревку, он бы точно поднял вверх указательный палец, — Ты же не из навоза зерно вынимаешь! Так и с рыбой, я что не понимаю, что за счет впадения этого ручья с горячей водой у тебя тут рыба пасется круглый год?
Какие они тут все сообразительные, чуть ли не с досадой подумал я. Блин, это ведь я человек двадцать первого века, а они — орки века так девятого, может десятого, я историю не очень хорошо знаю, чтоб прям период точно определить. И чуть ли не каждый раз утыкаюсь мордой в то, что местные во многом не глупее меня, а в чем-то даже лучше разбираются.
— Ого!
Стейн наконец закончил спуск и вышел на открытое место.
— А это что за штуки?
Ха! Всем интересны мои захапы!
— Смотри, — я продемонстрировал сетку, — опускаю и лежит на дне. Рыба успокаивается, начинает плавать над рамкой, тут я ее и поднимаю. Конечно, если положить прикормку, дело идет сноровистее.
— А она не понимает, что в этом месте ее товарок из воды вытаскивают?
Я хмыкнул.
— Так и я не пальцем деланный, я же места меняю. Поэтому все такое легкое и разборное. Переносное.
— Да-а… — протянул Стейн, — а еще корявое…
— Ну, не до красоты. Зато работает.
Потом Стейн глянул палатку, заинтересовался навесом, проверил крепления, похмыкал, покрутил головой.
— Здорово у тебя здесь! А из своей штуки, стрелометной где стреляешь?
Пришлось вести, показывать мишень.
— Я тебе получше сделаю, из досок. Не будут стрелы навылет прошивать. А то там Колль расстарался, наделал наконечников… Если не слишком тяжелы окажутся, они этот соломенный круг даже не заметят.
— А доски они не размочалят.
— Да-а-а… — Стейн почесал затылок, — Это тоже верно. Ладно, что-нибудь придумаю.
Я хотел было продемонстрировать стрельбу, но на мостки плотник выходить отказался наотрез, несмотря на все уверения, что конструкция надежная и выдержала меня с Гунаром вместе. А уже Гунар будет помассивнее его.
Собрались. Стейн пришел с заплечной корзиной и волокушами, так что довольно неплохой улов с трех дней, распределенный меж нами вообще не чувствовался. Я даже подумал, а не увеличить ли мне пребывание во фьорде до четырех дней?
* * *
Вечер, ужин в теплой компании, посиделки за разговорами под хмельной мед, ночью бурный секс с Греттой… Утром Хельми, вытряхнувший меня из объятий обнаженной подруги, пробежка, тренировка. Просто семейная идиллия какая-то! Обсудили с Келдой что из рыбы пойдет на продажу, цены, что отложить в счет долга Ингвару, что откинуть Йоргену. Кстати, запоздало сообразил, что Йоргенову долю могу из фьорда не забирать, пусть тоже работника туда присылает. Чего мы будем таскать туда-сюда, в целях тренировки что-ль? Перебьется дядюшка.
После обеда Колль вручил десяток наконечников. Ого! Увесистые стержни сантиметров по десять имели на одном конце втулку под древко стрелы, на другом — наконечник одного из четырех типов. Две штуки были в форме плоского ланцета, и еще две — четырехгранного. Узкие, хищные, явно ориентированные на пробивание чего-то твердого.
Три штуки были с широкими лепестками, у меня даже слово всплыло в памяти: «срезень». Оказывается, здесь их также называли.
А еще три странные — будто на конец кузнец приварил долото.
— А эти зачем? — подкинул я на ладони странные штуковины.
— Видел я, как подобные наконечники раскалывают щиты. Узкие жала в них застревают, ну от силы глубоко входят. А от этих щит трещину дает.
Вот как? Надо попробовать!
Наконечники насадили на толстые древки. Причем древки сделали короткими. Это Хельми посоветовал, дескать все равно стрела лежит на ложе, не надо делать чтоб хватало на длину натяга тетивы. На хвостовик насадили широкие и толстые кольца, предотвращающие раскалывание стрелы по пазу, дополнительно утяжеляющие, и уравновешивающие стрелу.
Я подумал, что и оперение можно было бы сделать из чего-нибудь такого же брутального. Из железных пластинок, к примеру, или тоненьких деревянных пластиночек. Но пока примотали привычные расщепленные вдоль птичьи перья.
Я прикинул в руке получившуюся конструкцию. А это же настоящий арбалетный болт!
— Слушайте! А есть чем в красный цвет покрасить?!
— Есть. — Опять этот взгляд как на слабоумного, — Красная краска.
Бл… Спасибо кеп! Я чуть было вслух не проговорил язвительную реплику. Ох уж мне эти орки!
— А сейчас можем это сделать?
— Нет. Ее же готовить надо. Да и дорогая она, красная киноварь, покупная. Можно сделать бурую, из окалины, но это тоже не быстро делается. А зачем тебе?
Я вспомнил оперение болта из сна. Оно было ярко-красным.
— Понимаешь, я когда стреляю не всегда хорошо вижу куда попал. А будет яркое оперение, сразу смогу поправку сделать.
— А-а-а… Ну… дороговато стрелы выйдут.
