Блин… Ну чего говорить? Наврать типа: люблю-немогу-хочуженицца? Типа пока Гретта не понесет, как могу быть уверен, что родит наследника? Вздохнул, да ну нахер! Не буду врать.
— Вот и не надо! — сурово припечатала баб… ведьма.
Меня аж передернуло! Я что, вслух сказал? Посмотрел на… ведьму подозрительно.
— Не зыркай! Зовут меня Торгбьёрг, можешь звать вёльвой, если имя выговорить не можешь. Зачем тебе ребенок?
По спине промчался табун мурашек…
— Мы… Я… — сглотнул, взял себя в руки, — Я хочу этим летом пойти в поход. Почему так рано и зачем — не спрашивай, это другое дело. Я много для этого сделал — развивал силу, учился стрелять, даже кое-что придумал. Но если я не исполню закон оставленной жизни, то оставаться мне на берегу. Вот!
Выпалил, замолчал. Вёльва тоже молчала.
Блин, и чего она молчит? Ладно.
— Гретта мне нравится. Она хорошая девушка… Я даже возьму ее в жены… Если захочет. Все равно мне к кому-то надо будет возвращаться. — помолчал, снова вздохнул. — Я все сказал, добавить нечего. Что еще интересует — спрашивай.
— Хм, — усмехнулась вёльва, — молодец что не соврал. Хорошо, помогу я вам с Греттой.
— Это здорово, — зачем-то вырвалось у меня, — а… что делать?
— Делать? — подняла одну бровь Торгбьёрг, — Для начала расскажи мне, соколик, как у тебя с девками дела?
— В смысле? — я опешил, — Что рассказать?
— Часто у вас с Греттой бывает, редко? Может еще с кем?
— Не-е-е, у меня только Гретта, — протянул я, сам косясь в сторону девушки.
— Да мне без разницы, — отмахнулась бабка, — ну так как? А еще расскажи, не жалуешься ли на слабость мужскую, может боли есть, когда писаешь? Заканчиваешь быстро? Чем питаешься?
Офигеть! Ну чистый уролог! Я точно в средневековье? Пришлось рассказать, преодолевая смущение.
— Да не красней ты так, как девица. Я сто зим справила, когда твой отец Бран еще в свой первый поход не отправился. У вас, у мужиков вечно проблемы с этим: то заморозите свой отросток, то перегреете в бане, а потом ваши бабы ко мне бегут: Торгбьёрг помоги, муж ко мне остыл. А он не остыл вовсе, а не может!
Блин, ну чисто центр планирования семьи. Спермогармму не заставит сделать?
— Так голубки, посидите за столом, мне подготовиться к ритуалу нужно. Там, кажется, каша оставалась, можете подкрепиться… Только не налегайте, полный желудок в этом деле помеха.
На очаге, сдвинутый в сторону от огня действительно стоял глиняный горшок. Гретта откуда-то вытащила две тарелки, наложила по паре ложек себе и мне, села тихой мышью напротив.
Вёльва тем временем что-то доставала из сундуков, вытащила из угла настоящий посох — с мощным навершием из красной меди, с самоцветными камнями. Ого!
Вскоре на очаге оказались несколько сосудов. Интересно, мухоморы туда кидать будет? Затем она принялась расставлять по всей «зале» как я мысленно окрестил пространство между столом и торцевой стенкой дома светильники, предварительно что-то подливая в них из своих бутылочек.
Света прибавилось, а с ним — по дому поплыл сладковатый, слегка дурманящий запах. Через пару минут я, слегка поплыл. А тут еще:
— Ну-ка выпейте, голуби мои. Это тебе, девка. А вот это — твое.
Она поставила передо мной здоровенную глиняную кружку, в литр, не меньше. Пахло омерзительно.
— Пей, не думай!
Я отхлебнул. Теплая бурда, привкус меда, куда же здесь без него, крови, еще чего-то.
— Не думай, пей! — как приказ.
Я чуть ли не залпом опрокинул содержимое.
А когда ставил — стол под ней покачнулся. Вроде прочно стоял, неужто показалось?
Торгбьёрг начала что-то негромко напевать себе под нос, все еще занимаясь приготовлениями. На пол «залы» полетели лохматые шкуры, по углам потянулись вверх дымки из курительниц.
А я прислушивался к ощущениям в теле. Вроде бы и прилив сил, откуда ни возьмись, будто не шли пол дня по глубокому снегу, не убегали от волков. Но и с реальностью что-то творилось. Хоть света добавилось, тени по углам стали вроде гуще, в них как будто что-то начало клубиться. Я попытался протереть глаза — решил, что это дым попал. Тут и границы дома изменились: скотной части как и небывало, да и о наличии стен я скорее помнил.
А ведьма все продолжала. Закончив с приготовлениями, она пошла по кругу вокруг брошенных в центре шкур, напевая все громче и отбивая ритм посохом.
— Во, камлания начались, — пробормотал себе под нос, но на меня никто не обратил внимания. Гретта повернулась к происходящему, и завороженно уставившись на колдунью принялась раскачиваться в так ее пенья. А потом и подпевать!
На миг Гретт стало две. Я с трудом сфокусировал на подруге взгляд. Да что за напасть! Хоть органы чувств и начали «сбоить» сил внутри все прибавлялось, будто пенье закачивало в меня энергию. Неожиданно поймал себя на мысли, что я хочу Гретту. Прямо здесь, прямо сейчас, даже эта странная ведьма не будет помехой.
То ли Торгбьёрг почувствовала мой настрой, то ли время подошло, она остановила свой танец, повернулась к нам.
— Что сидите, как завороженные? Раздевайтесь.
Гретта встала как сомнамбула, принялась снимать одежду. Во мне шевельнулось сопротивление, но в следующий миг поймал себя на том, что руки сами собой уже тащат тунику через голову.
— Иди сюда дева, — вытянула руку колдунья. Почему-то мне она в этот момент показалась высоченной!
Полностью обнаженная Гретта шагнула к ней.
— Ложись.
А после, взяв откуда-то, я не заметил, небольшую баночку и кисточку Торгбьёрг принялась выводить на Гретте некие письмена, не забывая напевать свой речитатив.
Из любопытства я шагнул ближе. Хм, хоть раньше рун я не видел, но если это не руны, то я не знаю, какие они. Руны постепенно покрывали низ живота Гретты и груди.
Тут до меня дошло, что хоть за занятиями боди-артом колдунья отбивать ритм перестала, все равно мне слышались какие-то барабаны, поддерживающие ритм.
Торгбьёрг повернулась ко мне.
— А ты что, ребенка в штанах собрался делать?
Машинально я стащил все еще остававшиеся на мне нижние штаны, бросил на пол, шагнул к девушке.
— Неплохо, — хмыкнула колдунья, — но не так быстро, ложись пока рядом.
Критическое мышление к этому моменту похоже «сделало ручкой», обещав заглянуть как-нибудь позже. Улегся рядом с подругой, почувствовал, как кисточка заскользила по моему телу.
Мне росписей досталось больше: руны покрыли плечи, руки, грудь, живот, полностью ноги спереди. В завершении несколько легких штрихов досталось лбу.
Вёльва встала над нами.
