Из сумки выглядывали многочисленные горлышки бутылок. Подписав опять кучу каких-то документов и получив их плохо читаемые копии, сделанные под копирку, потный и уже окончательно обалдевший Федор обошел с «подарками», как советовал бригадир грузчиков, всех, от кого зависело в поезде благополучное следование машины до пункта назначения. Наконец с оформлением отправки машины на Дальний Восток было покончено, и измученные Федор и Марьиванна медленно поплелись с территории товарной станции в город. Возле метро они увидели лоток с мороженым и жадно съели по две порции.
– Предлагаю добраться до гостиницы, принять душ и отправиться по магазинам. Хочу наконец прилично одеться, а потом вечером в обществе элегантного спутника сходить в какой-нибудь ресторан. Мы же в конце концов можем позволить себе маленький праздник в честь завершения очередного этапа нашего проекта? – проговорила Марьиванна, с надеждой взглянув на Федора.
– Может, купим чебуреков, пива и поедим в номере? – без особой надежды робко спросил Федор, с тоской представив себе мучительную процедуру обновления гардероба. Марьиванна тут же бросила на него такой яростный возмущенный взгляд, что Савченко без слов понял, что дальше на эту тему даже не стоит и продолжать.
– Вика, только я предлагаю немного изменить логистику твоего плана. Давай сначала поменяем деньги, а то рубли уже на исходе, потом сразу отмучаемся – купим одежду, и вот тогда уже с чувством выполненного долга в гостиницу, – проговорил Федор.
Марьиванна с подозрением посмотрела на него, словно пытаясь, как всегда, понять, в чем может быть подвох, но, поразмыслив, согласилась с планом Федора. Было уже полседьмого, когда они добрались до гостиницы. Духота, нервотрепка на товарной станции и мучительное блуждание по ГУМу в поисках подходящей одежды окончательно добили Федора. Он мечтал лишь об одном – принять душ и распластаться на кровати под мерно урчащим кондиционером. Федор внутренне надеялся на то, что Маша тоже устала и в конце концов отложит поход в ресторан на следующий день, благо время теперь это позволяло. Однако Марьиванне поход в ГУМ словно придал сил и открыл второе дыхание. В номере она быстро залезла в душ, а затем с вожделенным трепетом стала распаковывать пакеты с покупками. Федор обреченно поплелся в ванную комнату. Через двадцать минут выйдя из ванной уже без бороды и аккуратно причесанным, он ахнул от изумления. Марьиванна крутилась перед большим зеркалом в предбаннике номера, наводя красоту на лице. На девушке было красивое темно-синее платье с открытыми руками, странным образом сочетающее в себе целомудрие и порочность. На ногах были элегантные туфли, а на изящной шее неброско поблескивала нитка жемчужного ожерелья. Это была уже какая-то совершенно незнакомая женщина, ошеломительно прекрасная и манящая.
– Обалдеть! – тихо вырвалось у изумленного Федора. Он, забывшись, машинально потер лоб левой рукой, упустив полотенце, обмотанное вокруг пояса, и оно мягко скользнуло на пол.
Марьиванна откровенным бесстыжим взглядом окинула его голую фигуру и весело заразительно расхохоталась, довольная произведенным эффектом.
– Давай быстрее одевайся, и идем ужинать! – продолжая давиться от смеха, решительно проговорила она.
Глядя на Марьиванну, Федор с удивлением почувствовал, что усталости как не бывало, и, вместо того чтобы одеваться, у него появилась совсем другая идея. Он воровато покосился на кровать.
– Но-но, Клюев, даже не думай! – со смехом воскликнула Марьиванна, заметив его блудливый взгляд, обращенный к кровати. – Я столько времени красоту наводила!
Но было уже поздно. Федор решительно подошел к девушке и, подхватив ее на руки, понес к ложу.
– Я тебя убью, если прическу испортишь, – закрыв глаза и глубоко дыша, жарко прошептала Марьиванна, крепко обвивая его шею руками.
Через час они вышли из лифта и направились к выходу. Неожиданно Марьиванна вспомнила, что что-то забыла в номере, и, пообещав мигом вернуться, бросилась назад к лифту. Федор, укоризненно вздохнув, вышел на улицу. Жара спала, и в воздухе появилась приятная прохлада. Стоя рядом с перекуривающими гостями гостиницы, он с интересом рассматривал виднеющуюся в районе ВДНХ статую рабочего и крестьянки. На Федоре был темный консервативного вида итальянский костюм, белая рубашка без галстука и темные полуботинки. В ГУМе Марьиванна, перемерив на него кучу каких-то сумасшедших одеяний, решительно заявила, что этот костюм ему подходит больше всего и в нем Федор похож на какого-то Бандероса. Федор понятия не имел, кто такой этот Бандерос, поэтому спорить не стал, лишь бы вся эта примерочная кутерьма быстрее закончилась. Неожиданно рядом раздался удивленный голос: «Федя?»
Глава 72
«Когда получишь новые документы, привыкай не реагировать на свое настоящее имя. Если от встречи со старым знакомым невозможно уклониться, веди себя спокойно, не суетись, старайся выиграть время для осмысления ситуации. Для этого решительно, но в доброжелательной форме атакуй собеседника собственными вопросами», – всплыли слова Лехи из далекого инструктажа.
Федор вздрогнул, напрягшись, но даже не повернулся в сторону голоса. Однако через секунду перед ним возникла женщина, в которой он не сразу узнал Нину. Бывшая жена сильно изменилась и откровенно подурнела. Она прибавила в весе, была одета бедно и неряшливо. Рыжий сарафан с немыслимым зеленым поясом, на ногах белые стоптанные босоножки, лицо бледное, одутловатое, взгляд потухший. От вида Нины на Федора накатила волна острой жалости, но он тут же взял себя в руки и бодрым голосом, радостно улыбнувшись, затараторил:
– Нина! Привет, вот так встреча! А ты отлично выглядишь! Как ты тут оказалась?
– Мы с Виталиком три месяца назад переехали в Москву, живем тут недалеко, я с работы иду. Мне от метро домой через территорию «Космоса» короче.
– То есть у вас все нормально? Рад за вас. А квартиру купили или пока снимаете? – не давая Нине опомниться, бойко наседал Федор, выстраивая в голове собственную более-менее убедительную легенду.
– Купили, – слабо улыбнувшись, проговорила Нина. – В панельке, но вполне приличная, две комнаты. Жизнь так сложилась, что мы вынуждены были все распродать и срочно уехать из Глуховецка.
«Невероятно! Этого просто не может быть, чтобы в первый же день своего пребывания в многомиллионной Москве встретить бывшую жену из маленького тридцатитысячного Глуховецка!» – подумал изумленно Федор, пытаясь сосредоточиться на том, что ему говорит Нина.
– К сожалению, я не смогла сдержать свое обещание и вынуждена была продать нашу квартиру и дачу. У нас были жуткие неприятности. Виталика чуть не убили бандиты, и теперь он на инвалидности. Вообще, у нас в городе произошло так много страшных событий. Жутко вспоминать. Прямо война какая-то была. Меня с Виталиком затаскали в милицию, все спрашивали о тебе. Ходили слухи, что, возможно, тебя тоже убили. А ты, слава Богу, жив и отлично выглядишь. Куда же ты тогда пропал? – с недоумением спросила Нина.
– Знаешь, правильно говорят: нет худа без добра, – грустно проговорил Федор. – Ты была совершенно права, я действительно не умел держать удар. И в какой-то момент я вдруг осознал, что в Глуховецке меня ничего больше не держит. Я сел за руль и погнал куда глаза глядят. Так я оказался в Питере. Поначалу было тяжело, но потом как-то все наладилось. Сейчас я работаю в крупной компании, занимающейся поставками в Россию зарубежных кондиционеров. Возглавляю сервисный центр. Вот с коллегой приехали в командировку на пару дней. К сожалению, у нас сейчас встреча в ресторане с партнерами, и мы уже опаздываем, но если ты оставишь свой телефон, то я тебе звякну, встретимся, не спеша, спокойно поболтаем. Договорились? – Федор завершил разговор, заметив приближающуюся Марьиванну.
