Брать Джона на картинговые гонки было фантастически. Это были особенные моменты: весь день только мы вдвоем, все руки в масле и никто не отвлекает. Отец и сын вместе делятся чем-то, что им действительно важно. Даже когда под дождем мы промокали до нитки и покрывались грязью – все казалось просто прекрасным.
К тому моменту я работал на Стэнли уже десять лет. Я перестал обманывать себя, что управляю своей жизнью. Я был в порядке. Я был счастлив и удовлетворен, но не мог честно сказать себе, что делаю, что хочу. Судьба каким-то образом подслушала мои мысли и предоставила мне парочку заманчивых возможностей изменить направление жизни моей семьи.
Я слышал, что Alitalia нанимает людей для работы в новом терминале аэропорта Хитроу. Я заполнил формы и получил работу. Теперь мне нужно было решиться. Я пришел к Стэнли и рассказал ему об этом. Он посмотрел на меня, какое-то время молчал, а потом сказал:
– Сколько они тебе предложили?
– Ты же знаешь, это из-за рабочих часов, а не из-за денег. Я работаю на тебя четырнадцать часов в день, там я буду работать всего восемь. Также там будет отпуск, который я смогу проводить с детьми, и выходные, чтобы ездить на трассу!
– Я могу платить тебе больше, чем Alitalia.
– Стэнли, это правда не из-за денег, это из-за рабочих часов!
– Нет, нет, нет, нет, – начал он, – я выделю тебе больше свободного времени, просто скажи.
– Я не знаю, Стэнли. Мне нужно подумать об этом.
Я ушел из его офиса, пошел пешком во флигель. Когда я пришел туда, Андрос и Маргарет уже все знали. Вот вам и сила телефона.
– Я не знаю, что может быть хуже, чем твой уход, – начал Андрос.
– А! Теперь это заговор!
Маргарет добавила: «Если он пообещал сократить тебе часы…»
Они продолжали в том же духе весь день. Когда я вернулся во флигель забрать еще вещи для доставки, Маргарет спросила: «Итак, ты собираешься остаться?» Потом, когда я был в Лондоне, мне позвонил Андрос. После того как он дал мне инструкцию, он добавил: «Ты правда собираешься уйти от нас? Я не могу поверить». После многих часов психологического терроризма я позволил им убедить себя. «Давай поверим его обещанию, Андрос, – объявил я, – лучше даже так, давайте сделаем вид, что поверили». Но потом я узнал, что ничего не изменится. Однако то что Андрос, Маргарет и Стэнли стали так озабочены моими намерением уйти, доставило мне странное удовольствие.
Через несколько лет в газетах появилось объявление о строительстве сети высокоскоростных туннелей, которая будет покрывать всю Европу. В объявлении также говорилось, что работы начнутся со строительства подводного туннеля между Англией и Францией. Из Лондона в Париж, дальше в Милан и в Рим. Я мог оказаться в Кассино в кратчайшие сроки и получить зарплату в придачу. Ничего не сказав Стэнли, я отправил запрос об участии в процессе набора персонала. Я молча зашел в его офис и передал ему конверт. Он вопросительно посмотрел на меня и открыл его. Когда он понял, о чем речь, он начал бормотать:
– О нет… Нет, нет, нет, нет. Нет, нет, нет, нет…
– Стэнли, успокойся.
– Зачем ты так со мной поступаешь? – сказал он, глядя в письмо.
– Я поступаю так не из-за тебя, я делаю это для себя. Это все та же старая история. Мне нужно свободное время.
– У тебя будет больше времени, но если ты пойдешь на эту работу, ты будешь проводить больше времени вдали от дома, чем когда ты работаешь на меня.
– Нет, ты не прав. У них очень строгие правила защиты сотрудников. Если ты работаешь пять дней без перерыва, то потом пять дней ты свободен. Дней, которые ты можешь провести с кем угодно. Я уже рассказал об это Жанет.
– Жанет? О нет… Нет, нет, нет, нет.
– О да! Она тоже не думает, что эта идея – плохая. Но это моя идея, не ее.
– Что я могу сделать, чтобы остановить тебя?
– Дай мне то, что я всегда просил: свободное время! Эта просьба всегда остается без внимания. Понимаешь? Ты даже не помнишь.
– Ты прав… Я обещаю тебе, я правда честно обещаю, что дам тебе столько времени, сколько тебе нужно, выходные, которые ты сможешь проводить с семьей, все. Только не уходи.
Он ужасно волновался. Я почувствовал, что мой уход делает ему больно. Моя решительность уже начала покидать меня, когда он сказал такое, что меня окончательно переубедило: «Эмилио, разве ты не счастлив здесь со мной и моей семьей? Если ты поменяешь работу, кто знает, каких людей ты встретишь. Здесь ты знаешь нас всех: меня, Кристиану и моих дочерей, ты как член нашей семьи. Почему ты хочешь отвернуться от этого всего?» Неожиданно, мне пришла мысль, которая заполнила меня сомнениями. Я помню ту грустную ночь, когда я приехал в Англию в январе 1960-го. Я чувствовал себя абсолютно чужим. Я потерялся и замерзал; я был одиноким и беспомощным перед лицом происходящего.
«Почему ты хочешь отвернуться от этого всего?» – так сказал мой отец, сидя на моей кровати перед тем, как я уехал в Лондон. У него было такое же печальное выражение лица, как и у Стэнли сейчас. Он говорил те же слова и волновался о том же. Это безнадежно, сказал я себе. Я должен остаться со Стэнли.
Он пообещал дать мне столько свободного времени, сколько мне нужно, и он дал, на пару дней. На какое-то время изменилась только одна вещь. Если я был уже дома, а Стэнли было нужно, чтобы я вернулся и уладил еще один вопрос, он просил Кристиану или Катерину позвонить мне домой: «Жанет? Это Кристиана. Эмилио дома? Он может вернуться? Я кое-что забыла». Жанет смотрела на меня с тяжелым сердцем. Я точно понимал, что происходит, брал машину и ехал обратно в Эбботс-Мид. Когда приезжал туда, Кристиана или Катерина произносили несколько жалких извинений и «совершенно случайно» появлялся Стэнли и говорил: «О, ты вернулся! Слушай, раз уж ты здесь, ты не мог бы…» Да, конечно, Стэнли. Я могу помочь тебе.
Глава 6
Одна работа, никакого безделья, бедняга Джек не знает веселья
«Что ты знаешь о фильмах ужасов?» – спросил Стэнли. Очевидно, я удивил его, когда спросил, будут ли в новом фильме открывающиеся могилы, покрытые плесенью скелеты и разрушенные церкви. Я объяснил, что, когда я водил миникэб, я часто отвозил Питера Кушинга на съемочную площадку Hammer Films, на которой было полно гробов, распятий и мертвых деревьев. Мне нужно было останавливаться под Денхэмом, напротив старой нормандской церкви, которая была выбрана в качестве съемочной локации. У нее была остроконечная крыша с распятием из кованого железа наверху. Питер никогда не ждал меня на улице. Мне всегда нужно было выходить из машины и искать его. Я привык бродить по кладбищу за церковью. Надгробные плиты из замшелого гранита становились еще более пугающими из-за искусственного тумана и появившегося старого колодца, который построила команда по спецэффектам. Я уже знал, что садовые ворота будут скрипеть, что дверь церкви будет тяжелой и влажной и как минимум одна из могил будет открытой. Я звал настолько тихо, насколько мог: «Мистер Кушинг? Миникэбы Мака…» – «Не беспокойся. Стивен Кинг не писал такой фигни», – Стэнли рассмеялся, когда переубедил меня. «Но… Если ты собираешься снимать фильм ужасов, что там будет происходить?»
