Ветер приносил токсичный, вонючий запах развалин со старой фабрики. Серная пыль застревала в нашей одежде и заставляла наши глаза слезиться. Стэнли попросил нас быть аккуратными. Он настоял на том, чтобы мы носили белую спецодежду под куртками и чтобы мы ни в коем случае не снимали защитные маски. Несмотря на это, грязь и химическая вонь, которая шла от земли, была достаточным для нас предупреждением.
Примерно месяц мы ездили в Бектон каждое утро, нагруженные камерами, сэндвичами и утепленными куртками. Иногда выпадала пара солнечных дней, снег начинал таять, а температура становилась более или менее сносной. Однажды мы остались дома на день из-за ветра и дождя, наполненные облегчением от того, что нам не надо ехать в Бектон и справляться с жесткими условиями, которые нас там ждали. На самом деле, когда мы вернулись туда на следующий день, температура воздуха была настолько низкой, что мы не смогли пробыть на улице больше часа и были вынуждены спрятаться в соседних кафе. Мартину приходилось фотографировать абсолютно все: от зданий до стен, от белых булыжников до прутьев ржавого металла, торчащих из земли. Он говорил мне, куда становиться на фотографии, а я держал в руках двухметровую рулетку, чтобы потом можно было вычислить высоту зданий по фото. Он также фотографировал прилегающие к фабрике окрестности, чтобы Стэнли мог знать, что находится вокруг, например, современные здания на окраинах Лондона, которые маячили на горизонте здесь и там. Я ходил от одного здания к другому, волоча за собой рулетку, чтобы измерять расстояния. Потом я выкрикивал измерения Мартину, а он их записывал в блокнот. Ему надо было отрисовать полный план площадки, потому что у Стэнли не вышло получить его от компании-владельца.
Когда Стэнли в первый раз пришел посмотреть площадку, он захотел защитить себя от токсичной пыли, но отказался надевать один из белых костюмов, которые мы носили, потому что в нем не было карманов. Так что пришел он в своей обычной одежде, в своей толстой темной стеганой куртке, которая защищала от холода, он посмотрел на меня вопросительно, ожидая, что я найду решение проблемы с пылью. Я взял два мусорных пакета, обернул их вокруг его ног и зафиксировал их при помощи липкой ленты. Бульдозеры из демонтажной фирмы перестали работать и ждали инструкций от Стэнли, какие здания нужно снести. Три кирпичные башни, которые возвышались над горизонтом в одном из концов фабрики, были приговорены. Они были дымовыми трубами доменных печей. Отряд подрывников начал носить динамит небольшими партиями. Стэнли озадаченно смотрел на них, пока они готовили провода и детонаторы.
– А вы уверены, что они не упадут на бок? – озвучил он вопрос, который всем нам пришел в голову. – Эмилио, – прошептал он, – где ты припарковал «Мерседес»?
– Вы готовы, мистер? – спросил глава отряда подрывников у Стэнли.
Тот после секундного колебания дал добро.
Мы услышали небольшой взрыв, сопровождаемый треском других взрывов, потом на мгновение все стало тихо. В следующее мгновение верхушка одной из башен начала разрушаться; остальные последовали за ней спустя несколько секунд. Они падали вертикально, как будто кто-то внезапно выкопал гигантскую яму под ними, и земля молча поглотила их.
– Невероятно! – воскликнул Стэнли, когда пыль начала оседать.
После этого в ход пошел художественно-постановочный департамент. Рабочие использовали бульдозеры и грушу для сноса зданий, чтобы убрать руины и сровнять с землей части зданий, которые по-прежнему не были разрушены. Они использовали небольшие заряды динамита, чтобы симулировать дыры от пуль в некоторых стенах. Фотографии фасадов зданий, которые сделал Мартин, хорошо отражали положение дверей и окон. Их использовали для трансформации Бектона в азиатский город. Художник-постановщик покрыл фотографии прозрачной лентой, чтобы можно было рисовать белыми и черными карандашами декорации на каждом здании. Фотографии были куда лучше эскизов: это было быстрее, оперативнее и точнее. Это было блестящим решением.
В течение нескольких недель рабочие строили декорации, парадоксально при этом разрушая их. Из-за пыли с фабрики и пыли от демонтажных работ воздух стал настолько невыносимым, что Стэнли решил оставить «Мерседес» дома, опасаясь его загрязнения. Так что мы использовали вездеход, чтобы добраться до Бектона, и мы все равно оставляли его далеко от входных ворот. Стэнли арендовал «Лендровер», чтобы передвигаться по площадке, и мы оставляли его, если им не пользовались.
Согласно свойственному Кубрику стилю для съемок базы морской пехоты выбрали заброшенный склад. Склад находился в Бримсдауне, в индустриальной зоне Энфилда, примерно в 60 милях от Чайлдвикбэри на запад. Другое место, на этот раз для натурных съемок тренировок пехотинцев, было найдено в лесу Эппинг, менее чем в получасе езды на восток. И все-таки большая часть натурных съемок лагеря Пэррис-Айленд проходила в Бассингбоурне, в настоящей военной базе в Ройстоне, в получасе езды от Чайлдвикбэри на север. База располагалась на обширной территории с кучей маленьких зданий и аллей, обрамленных деревьями. Здесь проблемой был пост охраны: Стэнли был крайне недоволен тем, что охранники будут рыться в его автомобиле или задавать ему вопросы о том, что лежит в его карманах, поэтому он попросил Маргарет связаться с главным по базе и узнать, возможно ли упростить процедуру въезда. Благодаря кейсу с виски, который был доставлен прямиком к зданию командного офиса, стало достаточным всего лишь показать пропуск из окна автомобиля, чтобы въехать на территорию базы.
Стэнли нравилось наблюдать за работой в Бассингбоурне. Он обожал военную историю и находил удовольствие даже в простых прогулках по казармам.
– Посмотри туда, – как-то сказал он, указывая на одно из зданий и читая надпись на входной двери, – тут написано «Кассино»! Казармы назвали в честь знаменитых боев Второй мировой войны, – объяснил он с улыбкой.
Несколько недель спустя, после одной из наших предсъемочных ознакомительных поездок, Стэнли показал пропуск солдату на воротах и спросил:
– Мы хотим оставить пропуск у себя.
Солдат попытался протестовать:
– Это невозможно, сэр. Пропуска пронумерованы, их следует возвращать на выезде. Мы не можем потерять ни одного пропуска.
– Эмилио, – сказал Стэнли, отрывая взгляд от солдата, – позвони Маргарет и спроси, не может ли она уладить это еще одной коробкой виски.
Башню с часами, огромное помещение на первом этаже южной части Чайлдвикбэри, выбрали в качестве главного офиса для работы. Помещение оборудовали всеми видами стульев и столов, огромным, совершенно новым текстовым процессором, стереосистемой с проигрывателем и кассетным магнитофоном, фотокопировальным аппаратом и телевизором с видеомагнитофоном. Стены покрыли аспидными досками и пробковыми панелями, каждая площадью примерно по два метра. Кристиана просто не успела остановить Стэнли Кубрика, который прокрался через заднюю дверь и все переделал в доме.
Сцены тренировок морских пехотинцев и военных миссий во Вьетнаме в «Цельнометаллической оболочке» требовали огромного количества актеров. Стэнли в этот раз применил практичный подход к решению проблемы. В феврале 1984 года он начал рекламную кампанию на главных радиостанциях и в самых важных ежедневных изданиях в Америке. Реклама предлагала потенциальным актерам отправить демо-видео в продюсерскую службу Warner Bros., Лондон. В этот раз актеры могли связаться со Стэнли напрямую через авиапочту.
