По первой проблеме в современной литературе существуют четыре основные точки зрения. Одни авторы (Р.А. Медведев, Д.Боффа
[892]), утверждают, что главным вдохновителем этого переворота стал очень влиятельный во всём партийном аппарате многолетний секретарь ЦК М. А. Суслов. Другие авторы (Ф.М.Бурлацкий, С.С.Войтиков
[893]), уверяют, что ведущая роль в перевороте принадлежала другому секретарю ЦК — А. Н. Шелепину и его группировке «комсомольцев», в том числе председателю КГБ СССР В.Е.Семичастному. Третьи авторы (Р.Г.Пихоя
[894]) говорят о том, что главными «заговорщиками» стали два самых молодых и очень амбициозных члена высшего партийного руководства — А.Н.Шелепин и Д.С.Полянский — при безусловной и самой активной поддержке ещё двух персон: В.Е.Семичастного и Н.Р. Миронова, о фигуре которого мы поговорим чуть ниже. При этом главным организатором и мотором всего «заговора» тот же Р.Г.Пихоя считает именно А.Н.Шелепина. Наконец, ещё группа авторов (Ю.В.Аксютин, А.В.Пыжиков
[895]) выдвигает версию, что основную роль в октябрьских событиях сыграли два других влиятельных секретаря ЦК — Л.И. Брежнев и Н.В.Подгорный, которые затем посвятили в «заговор» и ряд других доверенных лиц, в частности нового Первого секретаря ЦК КП Украины П.Е.Шелеста, главу КПГК А.Н.Шелепина, председателя КГБ СССР В.Е. Семичастного и заведующего Отделом административных органов ЦК Н.Р.Миронова.
По второй проблеме также существует довольно большая разноголосица мнений. В частности, одни авторы (Ю.В.Аксютин) утверждают, что первые ощутимые признаки подготовки «дворцового переворота» обозначились уже в июне 1963 года, когда на Пленуме ЦК состоялось избрание Л.И.Брежнева и Н.В.Подгорного секретарями ЦК. Другие авторы (Ф.М. Бурлацкий) считают, что такая подготовка началась значительно раньше, примерно в ноябре 1962 года, то есть сразу после завершения Кубинского ракетного кризиса, который серьёзно пошатнул позиции Н.С.Хрущёва в Президиуме ЦК. Третья группа авторов (Р. А. Медведев) утверждает, что заговор против Н.С.Хрущёва созрел в январе-феврале 1964 года, когда на одном из заседаний Президиума ЦК он прямо пригрозил отставкой ряду его членов, в том числе и М.А.Суслову. Наконец, ещё одна группа авторов (Р.Г.Пихоя), ссылаясь на воспоминания А.Н. Шепилова, В.Е. Семичастного, Н.Г.Егорычева и других участников тех событий, говорят о том, что заговор созрел накануне хрущёвского юбилея, то есть в первой половине апреля 1964 года.
По третьей проблеме существуют две основные точки зрения. До сих пор значительная часть историков, в основном либерального толка (Р.А.Медведев, Н.А.Барсуков, Р.Г.Пихоя, Ю.В.Ак-сютин
[896]), традиционно и очень навязчиво трактуют отставку Н.С.Хрущёва как результат «номенклатурного переворота» и «заговора верхов», изначально вкладывая в такую трактовку тех событий крайне негативный смысл. Их же оппоненты, стоящие на иных идейных и методологических позициях (С.Г.Кара-Мурза, Ю.В.Емельянов, А.В.Сушков
[897]), справедливо утверждают, что отставка Н.С.Хрущёва прошла на вполне законных основаниях, в рамках тогдашних конституционных норм, партийной легальности и в строгом соответствии с уставными партийными нормами, поэтому все иные трактовки этого события носят не исторический, а сугубо эмоциональный и политический подтекст.
Что касается причин отставки Н.С.Хрущёва, то почти все авторы солидарны в том, что последние два-три года пребывания его на вершине власти, которые ознаменовались крупными провалами и во внешней, и внутренней политике, и особенно реформаторский зуд в административно-управленческой сфере, приведший его к непримиримому конфликту со всей партийно-хозяйственной номенклатурой страны, поставили окончательную точку в его многолетней партийно-государственной карьере.
Анализ документов и исторических исследований позволяет нам сделать ряд собственных выводов об обстоятельствах и мотивах смещения Н.С.Хрущёва с занимаемых им постов и уход его в политическое небытие. Итак, хорошо известно, что с начала мая 1960 года самой влиятельной фигурой в высшем советском руководстве был второй секретарь ЦК Фрол Романович Козлов, который, по мнению А.В. Сушкова, «оставил далеко позади не только всех «рядовых» членов Президиума ЦК, но и наиболее влиятельных, составлявших ближайшее окружение главы государства». Сам Н.С.Хрущёв совершенно не скрывал, что именно в Ф.Р.Козлове он видел своего преемника на посту руководителя партии и государства. Да и в западных политических кругах и тамошней прессе его уже давно именовали «кронпринцем», то есть реальным наследником хрущёвской власти. Тем более, что в апреле 1962 года на сессии Верховного Совета СССР он стал членом его Президиума, что придало ему дополнительный властный статус как члена высшего органа государственной власти страны.
По мнению многих мемуаристов (Н.В.Новиков, Ф.М.Бурлацкий, С.Н.Хрущёв
[898]), неплохо знавших Ф.Р.Козлова, которое разделяют и ряд историков, в том числе А.Ф.Агарев и А.В.Сушков
[899], он гораздо в лучшую сторону отличался от многих своих коллег по Президиуму и Секретариату ЦК своими деловыми качествами, рабочей хваткой, государственным мышлением, умением быстро отделять «зёрна от плевел» и дальновидностью. При этом, в отличие от ряда мемуаристов, утверждавших, что Ф.Р.Козлов везде и всегда шёл в хрущёвском фарватере, тот же А.В. Сушков утверждает, что это было далеко не так. Во-первых, он не разделял хрущёвских игр в «демократию», а во-вторых, «видя негативные последствия скороспелых, непродуманных и часто наносивших вред» решений как в сфере экономики, так и в области внешней политики, он по возможности стал «блокировать некоторые из них, а также более активнее проводить собственную политику».
