Но дело было сделано, и через неделю, 13 февраля 1954 года, под руководством нового главы Президиума Верховного Совета УССР Демьяна Сергеевича Коротченко в Киеве состоялось аналогичное заседание республиканского ПВС, на котором было принято Постановление Президиума Верховного Совета УССР «О представлении Президиума Верховного Совета РСФСР по вопросу передачи Крымской области в состав УССР»
[248], в нём также говорилось, что «обсудив представление Президиума Верховного Совета Российской СФСР по вопросу передачи Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР, внесённое на рассмотрение Президиума Верховного Совета СССР, Президиум Верховного Совета Украинской ССР, со своей стороны, считает, что передача Крыма Украинской ССР, учитывая общность их экономики, территориальную близость и тесные хозяйственные и культурные связи, вполне целесообразна и является свидетельством безграничного доверия великого русского народа украинскому народу. Соответственно представлению Президиума Верховного Совета Российской СФСР Президиум Верховного Совета Украинской ССР постановляет: просить Президиум Верховного Совета Союза ССР передать Крымскую область из состава Российской СФСР в состав Украинской ССР». При этом до сих остаётся неясным законность данного решения, поскольку нет информации о том, сколько из 19 членов Президиума ВС УССР принимали участие в этом заседании и кто из них голосовал за данное Постановление, поскольку в российских госархивах нет ни протокола этого заседания, ни даже его копии.
Тем не менее 15 февраля 1954 года председатель и секретарь Президиума Верховного Совета УССР Д.С.Коротченко и В.Е.Нижник направили на имя председателя Президиума Верховного Совета СССР К.Е.Ворошилова письмо о том, что «Президиум Верховного Совета Украинской ССР 13 февраля 1954 года принял Постановление по вопросу передачи Крымской области из состава Российской СФСР в состав Украинской ССР и вносит его на утверждение Президиума Верховного Совета СССР». При этом заметим, что никакого совместного представления Президиумов Верховных Советов РСФСР и УССР на имя К.Е.Ворошилова послано не было, что также шло вразрез с решением Президиума ЦК КПСС от 25 января 1954 года.
Тем не менее 19 февраля 1954 года маршал К.Е. Ворошилов созвал заседание Президиума Верховного Совета СССР для решения этого вопроса. Согласно статье 48 действующей Конституции СССР 1936 года в редакции от 8 августа 1953 года в состав Президиума Верховного Совета СССР входили председатель Президиума Верховного Совета СССР, 16 его заместителей — по одному от каждой союзной республики, секретарь и 15 членов, то есть 33 человека, а не 27, как утверждается в многочисленных печатных публикациях и на просторах Интернета
[249]. Между тем согласно протоколу № 35 от 19 февраля 1954 года
[250] на этом заседании ПВС СССР, помимо его главы маршала К.Е.Ворошилова, присутствовали секретарь ПВС Н.М.Пегов и его заместитель А.Ф.Горкин, 9 заместителей председателя ПВС (М.П.Тарасов, М.С.Гречу-ха, Ш.Рашидов, Т.Кулатов, Н.Додхудоев, Ф.Г.Бровко, М.П.Папян, А.Сарыев и О.В.Куусинен) и 12 членов ПВС (А.А.Андреев, М.Д.Багиров, С.М.Будённый, С.А.Вагапов, А.Д.Даниилов, Я.Э.Калн-берзин, З.А.Лебедева, З.И.Муратов, М.А.Суслов, З.Т.Фёдорова, Н.С.Хрущёв и Н.М.Шверник).
Казалось бы, кворум был налицо, то есть присутствовали 23 члена ПВС СССР, а не 13, как это утверждается в самой стенограмме заседания Президиума ВС СССР, опубликованной в «Ведомостях Верховного Совета СССР» в мае 1954 года
[251], многочисленных печатных публикациях и в Интернете. Однако этот протокол вызывает целый ряд вопросов. Во-первых, почему в качестве заместителя ПВС СССР был указан Фёдор Григорьевич Бровко? Понятно, что, будучи 10 лет главой ПВС Молдавской ССР, по должности он стал одним из заместителей главы ПВС СССР. Однако ещё в марте 1951 года он был снят с этого поста и автоматически выпал из состава заместителей ПВС СССР. Но совершенно странным образом за прошедшие три года этот вопрос так и не был решён на сессии ВС СССР. Во-вторых, вполне понятно, что в качестве заместителя ПВС СССР был указан Михаил Сергеевич Гречуха, поскольку он только в середине января 1954 года был назначен первым заместителем председателя Совета Министров УССР и уступил свою прежнюю должность новому главе ПВС УССР Демьяну Сергеевичу Коротченко, который в этом качестве также был указан в данном протоколе заседания ПВС СССР. Но в данном случае этот вопрос носил чисто технический характер, до ближайшей сессии Верховного Совета СССР, которая пройдёт в апреле 1954 года. Однако совершенно непонятно, почему исключительно в качестве председателя ПВС Латвийской ССР был указан Карл Мартынович Озолинь, который занимал свою должность с марта 1952 года? Ведь по должности, как и другие главы союзных ПВС, он автоматически должен был стать заместителем главы ПВС СССР?
Между тем, как явствует из архивных документов
[252], заседание Президиума Верховного Совета СССР, которое продолжалось всего 20 минут, было умело подготовлено ещё 1 февраля 1954 года Н.С.Хрущёвым, М.А.Сусловым и Н.М.Пеговым. Именно по их сценарию на этом заседании выступили только шесть человек, а именно член Президиума ЦК, председатель ПВС СССР маршал К.Е.Ворошилов, председатель ПВС РСФСР М.П.Тарасов, председатель ПВС УССР Д.С. Коротченко, кандидат в члены Президиума ЦК и глава ВЦСПС Н.М.Шверник, председатель ПВС Узбекской ССР Ш.Р. Рашидов и его коллега, председатель ПВС Карело-Финской ССР О.В.Куусинен. После завершения всех выступлений секретарь Президиума Н.М.Пегов зачитал короткий текст Постановления об утверждении проекта Указа Президиума Верховного Совета СССР «О передаче Крымской области из состава РСФСР в состав УССР», за который единогласно проголосовали все участники заседания.
Между тем напомню, что согласно статье 18 Конституции СССР территория союзной республики не могла быть изменена без согласия её высших органов. Формально такие согласия были оформлены со стороны обеих республик в виде Постановлений Президиумов ВС РСФСР и УССР. Однако в статье 33 Конституции РСФСР, содержавшей полный перечень прав и полномочий Президиума Верховного Совета РСФСР, отсутствовало право какого-либо изменения границ РСФСР. Более того, изменение территории всех союзных республик не входило даже в полномочия самого Президиума Верховного Совета СССР, поскольку согласно статьям 14 и 31 Конституции СССР этот вопрос находился только в ведении самого Верховного Совета СССР, а не его Президиума. Таким образом, грубо нарушив нормы союзной Конституции, явно превысив свои конституционные полномочия и презрев саму процедуру решения данного вопроса, Президиум Верховного Совета СССР принял заведомо незаконное решение.
