К сожалению, у нее в телефоне не было ни одной фотки Матвея, а так хотелось посреди длинного и скучного урока открыть фотографию парня и просто смотреть и смотреть на нее. Снежана была уверена, что могла бы смотреть на Матвея бесконечно.
Но Ведьмак не желал фотографироваться и всякий раз, когда Снежана пыталась сделать фотку, закрывался рукой.
Объяснений этому не было, да Снежана их и не искала. Матвей временами был странным, а иногда – очень странным. Но он ведь Ведьмак, значит, так и должно быть.
На взаимность Снежана даже не надеялась. Грустно, печально и безысходно, но разве могло быть по-другому? Разве могла она сравниться со своей сестрой и затмить любовь Матвея к Мирославе?
А Матвей все еще любил Мирославу. Иногда Снежана заставала его сидящим на кухне с телефоном. Экран, номер Мирославы и пальцы рядом с зеленой кнопкой. Длинные тонкие пальцы с ногтями, покрытыми черным лаком. Матвей смотрел на номер Мирославы так, словно хотел запомнить каждую черточку, каждый штришок. Смотрел – и не звонил.
Иногда он ждал ее – стоял у ворот и всматривался в даль, во влажную дымку бесконечного дождя. Матвей знал, что Мирослава не придет, но все равно ждал ее и думал о ней.
А Снежана была лишь младшей сестренкой Мирославы. Матвей о ней заботился, да. Иногда забирал из школы, спрашивал, как дела и не нужны ли ей деньги. Оберегал и даже беспокоился. Но сердце Матвея безраздельно принадлежало Мирославе, и с этим ничего нельзя было поделать.
Иногда Снежана думала – а что бы сказала обо всем этом мать?
Она бы сказала – борись за свою любовь. С Матвеем ты будешь счастлива, у тебя будет все. Этот парень стоит того, чтобы завоевать его сердце.
Но только как это сделать? Снежана не знала ни одного способа, как завоевать парня. Кроме приворота, конечно. Но привораживать Матвея она бы не стала ни за что. Потому что он силен, мрачен и проницателен. Потому что сразу догадается.
Да и какой смысл иметь отношения без настоящей любви?
А ведь Матвей умеет любить. Крепко, нежно и преданно. И умеет быть верным. Вот только не Снежане принадлежат его чувства. Не для младшей сестренки сердце Ведьмака, и придется с этим смириться.
Безнадежно и бесполезно, и даже мамины советы тут не помогут. Остается только сидеть на уроках и смотреть на номер Матвея, не имея его фотки. Ожидать, когда он заберет после школы, и, сидя на заднем сиденье автомобиля, разглядывать его затылок, его сильные руки, держащие руль, и чувствовать огромную, горячую тяжесть несбывшихся надежд.
Остается только любить Матвея, тихо и незаметно.
И Снежана любила.
2
А у Мирославы был ее Марьян, ее проклятый Марьян, внезапно ставший смертельной угрозой, от которой следовало держаться как можно дальше. Снежана неожиданно поняла, что, если при таком раскладе Марьян вдруг погибнет, между Мирославой и Матвеем никого не останется. И тогда – рано или поздно – эти двое сойдутся. Потому что очень уж похожи, и красивы, и хорошо понимают друг друга.
От этих мыслей становилось невыносимо больно, и Снежана чувствовала себя самой последней гадиной, потому что ищет выгоду в ситуации, а не переживает за сестру. Мирослава, наверное, не мучилась бы такими мелочными и меркантильными мыслями. Она искренне волновалась бы за свою сестру и желала бы ей самого лучшего.
Снежана тоже желает сестре самого лучшего – чтобы Марьян избавился от своего проклятия, и они с Мирославой могли быть вместе. Снежана очень сильно этого желает. Тогда Матвей рано или поздно перестанет сохнуть по Мирке, и у Снежаны появится шанс. Крошечный, но все-таки шанс.
От этих мыслей не было покоя, а черный говорящий кот Скарбник словно улавливал и понимал ее чувства, потому что хитро поблескивал желтыми глазами и появлялся совершенно некстати в самых неожиданных местах. Стоило Снежане замечтаться на кухне у Матвея, стоило уронить скупую слезу печали, как Скарбник оказывался тут как тут. Черные лапы его ступали мягко, бесшумно, а здоровенный хвост всегда торчал вверх, словно настроенная на людские чувства антенна.
Кот смотрел на Снежану и хитро улыбался, и на его морде слишком явно читалась насмешка. И тогда Снежану охватывал ужас, и она понимала, что больше всего на свете боится этого черного кота с желтыми глазами. Хотя почему, и сама не смогла бы объяснить.
Как бы там ни было, но в день облавы Скарбник почти не показывался. Матвей спал до обеда, а Снежана вернулась из школы раньше обычного, отсидев только три урока. Четвертым была биология, пятым – физкультура, шестым – польский, седьмым – география, но при мысли, что надо еще минимум четыре часа учиться, накатывала дикая, жуткая тоска и не оставалось никаких сил. Потому Снежана свалила после третьего урока, зашла в «АТБ-маркет», купила себе мороженого и неспешно притопала к дому Матвея.
День был холодный и хмурый, но хоть без дождя – уже хорошо. Снежана скинула кроссовки в коридоре, там же оставила рюкзак и прислушалась. В доме было тихо. Матвея она нашла спящим в своей комнате, а больше никого не было.
В такой тишине Снежана всегда ощущала что-то умиротворяющее и спокойное. Это вдохновляло, и она принялась за работу. Включила музыку на телефоне и быстренько почистила картошку, потом – рыбу и сунула все в духовку. Заварила чай, достала конфетки и села за стол.
Скарбник тут же показался в дверном проеме у лестницы. Сверкнул глазами, и Снежана щедро пообещала, что рыба совсем скоро будет готова. Кот не ответил. Он был ласков только с Мирославой и вежлив с Матвеем. Со Снежаной он предпочитал не разговаривать, лишь хитро щурил глаза, как будто все про нее знал.
Чуть позже пришла Мирослава. Прискакала шумная, быстрая и энергичная. Хлопнула дверью, закричала на все три этажа: «Есть кто дома? Что поесть?», и Снежана вздохнула. Она рассчитывала, что ароматные запахи из духовки разбудят Матвея, и они смогут почаевничать вдвоем. А теперь нечего и рассчитывать на его внимание, все будет отдано Мирке.
– Что, Матвей до сих пор спит? – ужаснулась Мирослава, показавшись на кухне. – Сейчас разбужу. Хватит дрыхнуть.
Оба сделали себе кофе и какое-то время обсуждали фотографию на телефоне Мирославы, потом решили все-таки поесть. Матвей отказался от рыбы и сосисок, но запеченная картошка пришлась по вкусу всем.
Позвонил Марьян, и все трое обсуждали облаву, запланированную в лесу этой ночью. Снежана в таких обсуждениях не участвовала. Она ни за что не отправилась бы ночью в лес, зная, что там караулит деревянный монстр. Даже горячая любовь к Матвею не смогла бы вдохновить ее на такие жуткие подвиги. Да и что она могла подсказать в таких обсуждениях? Потому оставалось только собрать и помыть посуду, а потом наблюдать, как Матвей и Мира подводят черным глаза, как шнуруют кроссовки и выходят в ночь.
– Оставайся здесь, – велел Матвей Снежане, уже выходя на улицу. – Скарбник не пустит сюда чужих. А я вернусь и отвезу тебя домой, если захочешь. Или оставайся на ночь у меня. Только не ходи в этот вечер никуда. Никаких магазинов, поняла?
