— Вы потеряли много крови, милорд, и, кроме того, нужно извлечь пулю.
— Прекрасно, — согласился граф, не открывая глаз. — Действуй, и покончим с этим.
Черные волосы на груди слиплись от крови, и непрошеные угрызения совести стали терзать душу Касси. Но тут в комнату ворвался Дилсон.
— Капитан, к нам пожаловал пират Хар эль-Дин. Мы заметили его перед тем, как поднять вас на борт. И теперь он требует, чтобы его провели к вам!
— Чертов ублюдок! — взорвался синьор Доннетти, мгновенно оборачиваясь.
Граф вздохнул и невозмутимо объявил:
— Если наш друг желает нанести визит, мы не можем отказать. Франческо, встретьте его и приведите сюда. Простой матрос тут не подходит — на меньшее Хар эль-Дин не согласится.
— Но, милорд… — начал лакей.
— Довольно, Скарджилл! Укрой меня, я не могу встречать своего друга голым. И забинтуй плечо. Пусть учует запах крови, но ничего не увидит.
Касси нерешительно отступила, с ужасом глядя на графа. Пират! Энтони говорил, что они все еще существуют, только она не поверила!
— Кассандра…
— Да? — прохрипела она. Энтони осмотрел ее мокрую одежду, штаны, облепившие бедра и ноги, твердые, напрягшиеся соски, поднявшие тонкую белую ткань сорочки. И хотя волосы обвисли влажными прядями, обрамляя бледное личико, она, казалось, стала еще неотразимее. Непривычный страх стиснул сердце Энтони.
— Послушай меня, сага, у нас совсем нет времени. Завернись с головы до ног в плащ. Сиди тихо, с опущенными глазами и держи рот на замке. Поняла?
Девушка молча кивнула, хотя на самом деле ничего не соображала.
— Побыстрее, Скарджилл, закутай ее. Кассандра, мы не в Англии. Верь мне, и все будет хорошо.
Он дернулся и, побелев от боли, с трудом перевел дыхание.
— Делайте, как велел его светлость, мадонна. Касси натянула атласный плащ и села в углу. Над головой раздался громкий топот. Шаги приближались, звучали в ушах девушки барабанной дробью. С порога донесся оглушительный голос, и в дверях появился человек, однажды увидев которого уже невозможно забыть. На мгновение его глаза остановились на ней — ярко-голубые и пронизывающие. И по спине у Касси пробежал озноб. Он напоминал ей быка: невысокого роста, но невероятно сильный и широкоплечий, с длинными густыми светлыми волосами, в которых мелькали белые прядки. Голые руки бугрились мускулами и казались неестественно толстыми. На нем были свободная безрукавка из красной кожи и широкие панталоны, схваченные алым кушаком. Касси потупилась.
— Buon giorno, Antonio! Godo cli verclerla!
[8]
— напористо объявил он тоном человека, привыкшего повелевать.
— И я рад видеть тебя, друг мой, — невозмутимо отозвался граф. — Какому счастливому случаю я обязан честью вновь встретиться с тобой?
Хар эль-Дин небрежно взмахнул рукой, подтащил стул к кровати и опустился на него. Свирепый взор снова устремился на Касси, и у нее появилось неприятное чувство, будто он видит не только сквозь плащ, но и мокрую одежду.
— Что за церемонии между друзьями, Антонио? Вижу, ты нездоров. Что-то произошло? Какое-то.., несчастье?
— Я вновь ухитрился выжить, как видишь. Скарджилл, налей нашему гостю вина.
— Ты всегда гостеприимен, Антонио, и неизменно любезен. Вижу, кроме меня, здесь еще гостья.
Касси как можно ниже опустила голову и притворилась, что не понимает разговора.
— Это не гостья, а моя жена. Она англичанка и, конечно, не знает нашего языка.
Хар эль-Дин взял протянутый Скарджиллом бокал, и, залпом уничтожив содержимое, вытер рукою рот и широко улыбнулся.
— Так синьор граф наконец связал себя узами брака с единственной женщиной! Она прелестна, друг мой, хотя выглядит ужасно мокрой и несчастной! Мои девочки будут безутешны. Такая потеря! Забетта станет тосковать о своем английском жеребце.
— Передай им мои сожаления.
— Поверь, я сумею их утешить, Антонио, хотя на это уйдет немало ночей. Но, друг мой, ты действительно плохо выглядишь. Мои люди рассказали мне невероятную историю, настолько странную, что я решил увидеть все своими глазами. Девушка ныряет с борта яхты, и ты спешишь вслед за ней, Антонио, хотя грудь твоя красна от крови. Как же мне не встревожиться? Могущественный аристократ побежден хрупкой девушкой! Прошу вас объяснить загадку — с чего бы это жене стрелять в своего господина и искать спасения от него в море? — Он на мгновение осекся и уставился на Касси. — Не приди ты ей на помощь, я был бы счастлив спасти ее и преподать урок обращения с ее хозяином и повелителем.
Касси показалось, что пират слышит бешеный стук ее сердца. Какой же она была дурой! Что ж, выхода нет, и во всем виновата она сама.
— Твое великодушие, друг мой, глубоко меня трогает. Но долг мужа наставлять и оберегать жену. Кроме того, ты слишком много уделяешь внимания своему немалому гарему, и не стоит занимать твое время моими глупыми делами.
— Ах, Антонио, речь твоя вкрадчива, а слова услаждают слух. Ты так пространно говоришь, однако я не могу отыскать смысла в этих бесконечных речах. Неужто ты не доставляешь жене удовольствия в супружеской постели? Я слышал, что ваши английские леди холодны, как северные зимы. В тебе кипит кровь итальянских предков — страстная, требовательная, горячая. Вероятно, ты перепугал жену своим огромным естеством?
— Я не в силах поверить, что моя доблесть в супружеской постели так сильно интересует тебя, друг мой, тебя, который каждую ночь волен выбирать из стольких красавиц?
Хар эль-Дин запрокинул голову, так что грива густых волос разлетелась по плечам, и, оглушительно расхохотавшись, погрозил графу корявым пальцем.
— Я старею и устаю от их ласк. Однако, Антонио, за все пятьдесят лет моей жизни в меня ни разу не стреляла женщина. Позволь мне спросить у твоей жены, почему она так сильно ненавидит тебя.
Касси снова поежилась под пристальным взглядом светлых глаз, но не подняла головы, однако резко вздрогнула, услышав слова, произнесенные медленно, но на чистом английском языке:
— Посмотри на меня, девушка. Твой муж — истинный джентльмен и поэтому уклоняется от моих вопросов. У тебя хватило мужества выстрелить в него, и я должен спросить тебя, в чем дело. Если ты желаешь покинуть Антонио, моя красавица, тебе достаточно лишь шепнуть мне. Я с радостью помогу, и тебе совершенно ни к чему хвататься за оружие.
Касси облизнула пересохшие губы. Она не смотрела на графа, понимая, что он ничем ей не поможет. Положение казалось безвыходным, но тут ее осенила блестящая мысль.
— Мой муж пытается защитить меня, сэр, — тихо пробормотала она.
Хар эль-Дин подался вперед, сверкая глазами:
