В. И. Чуйков в своей книге «Гвардейцы Сталинграда идут на запад» писал: «Отважно действовал весной 1944 года в боях за Одессу прославленный сталинградский снайпер Василий Григорьевич Зайцев. Он командовал зенитной ротой 79-й гвардейской дивизии. Расчеты зенитных пулеметов из роты Зайцева защищали авангардные подразделения от вражеской авиации. Много раз они вступали в бой с пехотой и броневиками противника. На подступах к юго-западной окраине города (Одессы) — в районе джутовой фабрики — Зайцев повел свою зенитную роту в атаку как стрелковое подразделение и, взаимодействуя со стрелковой ротой, захватил аэродром. Удар был настолько стремителен, что эскадрильи истребителей не успели взлететь: 18 исправных самолетов стали трофеями зенитчиков».
В боях за Днестр в районе Лугачени весной 1944 года Зайцев вновь отличился. В наградном листе был описан его очередной подвиг: «Во время прорыва пехоты и танков противника к расположению командного пункта штаба дивизии тов. Зайцев предпринял бой с превосходящими силами пехоты и танков противника, поднял роту с криком: «Вперед, герои, за Родину!» В этой короткой и ожесточенной схватке с противником сам лично уничтожил восемнадцать немцев, где и был тяжело ранен. Командир дивизии генерал-майор Вагин». За этот бой, в котором Зайцев получил тяжелое ранение в ногу, он был награжден орденом Красного Знамени.
Василий Григорьевич был отправлен в тыл, побывав на лечении в Николаеве, Запорожье и Днепропетровске. В сентябре 1944 года он вернулся в строй, но вскоре раны вновь открылись, и его отправили для продолжения лечения в Киев. Здесь он и встретил победный май 1945 года.
В Берлине Зайцев побывал только после победы, весной 1945 года, посмотрел развалины и разбитые фасады домов в городе, где в воздухе еще ощущался пороховой запах. Там ему торжественно вручили его снайперскую винтовку, которую Василий Григорьевич привез в город-герой Сталинград и передал ее в музей-заповедник «Сталинградская битва», собственноручно сделав такую запись к этому экспонату: «История моей снайперской винтовки. Когда я был ранен в Сталинграде, свою винтовку передал снайперу М. Абзалову, затем В. Медведеву, уничтожавших из нее немцев. Когда возвратился с курсов, эту винтовку снова взял. Когда был ранен на Днепре, передал винтовку в часть снайперу Н. Куликову, и он с этой винтовкой дошел до Кракова.
Николай Куликов под Краковом был ранен, и винтовка была передана другому снайперу части. В Одессе 10 апреля 1944 года к винтовке была сделана табличка-монограмма «Герою Советского Союза Зайцеву Василию, похоронившему в Сталинграде более 300 фашистов». По окончании войны, в Берлине в торжественной обстановке мне была вручена эта винтовка.
Ствол моей снайперской винтовки был заменен в ремонтных мастерских г. Одессы, в силу того, что имелась осколочная вмятина на стволе перед мушкой, что нарушало точность выстрела. В. Зайцев». Эта винтовка по настоящее время экспонируется в музее-заповеднике «Сталинградская битва».
Двадцать четвертого июня 1945 года Герой Советского Союза В. Г. Зайцев присутствовал на трибунах Красной площади в качестве приглашенного на Параде Победы.
После войны Зайцев был назначен директором Киевского завода запасных частей для сельскохозяйственных машин. Почувствовав, что ему не хватает образования, специальных знаний, Зайцев заочно окончил Всесоюзный институт текстильной и легкой промышленности, получил специальность инженера. Позже он работал в должности директора авторемзавода, а затем директором швейной фабрики «Украина».
Много времени Василий Григорьевич уделял общественной и ветеранской работе: встречался с солдатами и матросами, его часто приглашали на корабли. Он много выступал и всегда вспоминал своих боевых товарищей — сталинградцев. О них — однополчанах и снайперах других сталинградских соединений, есть слова и в записках Василия Григорьевича: «В сентябре 1942 года, переправившись через Волгу, вступила в бой дивизия Родимцева. С первой же схватки в бою отличился снайпер Анатолий Чехов. Его имя было известно всем защитникам Сталинграда. Я же в те дни только мечтал стать снайпером, поэтому Чехов для меня явился образцом для подражания. Помню, однажды к нам в окоп на передовую доставили фронтовую газету. На передовой полосе мое внимание привлек крупно набранный призыв: «Истреблять врага, как снайпер Чехов!» За месяц он уничтожил сорок гитлеровцев. Потом прошел слух, что Чехов получил тяжелое ранение и умер в полевом госпитале за Волгой. Закончилась война. В память о легендарном советском воине одна из улиц Волгограда была названа именем снайпера Чехова. Где бы я ни выступал с рассказом о Сталинградской битве, я всегда вспоминаю имена многих героев, в том числе и снайпера Анатолия Чехова. Весной 1965 года в Казани я выступал по радио, вспомнил Чехова и сказал, что его похоронили смертью героя. На следующий день выступал в местном музее. В заднем ряду поднялся какой-то сурового вида мужчина и поковылял на протезе ко мне. «Здравствуй, Вася, а я живой!» — дрожащим от волнения голосом сказал он и бросился обнимать меня. Это был Анатолий Чехов. Сталинградцы, те, кто участвовал в знаменитом сражении, очень дружны между собой. Эта дружба сохранилась и в послевоенное время».
Особо памятной датой для Василия Зайцева явилась поездка в Волгоград 15 октября 1967 года, когда он был среди приглашенных на торжественное открытие мемориала на Мамаевом кургане. Он встретился со своими командирами и боевыми друзьями: командующим Сталинградским фронтом маршалом Советского Союза А. И. Еременко, командармом легендарной 62-й армии В. И. Чуйковым, с Я. Ф. Павловым, защитником дома, ставшего известным всему миру, который он отстоял со своими товарищами.
Прославленного снайпера 1047-го стрелкового полка 284-й стрелковой дивизии Василия Зайцева народный художник СССР Е. В. Вучетич увековечил на стенах-руинах памятника на Мамаевом кургане — его слова «За Волгой для нас земли нет!» начертаны на площади «Стоять насмерть» на постаменте воина-богатыря, вросшего в волжский берег.
Василий Григорьевич любил приезжать в город-герой. Он присутствовал на разминировании Солдатского поля, на открытии панорамы «Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом». Художники студии имени М. Б. Грекова изобразили снайпера Зайцева недалеко от командного пункта комдива 284-й дивизии Н. Ф. Батюка на полотне панорамы. С радостью встречался Василий Григорьевич с волгоградской молодежью, принимал участие в съемках Волгоградского телевидения. 7 мая 1980 года решением Волгоградского городского совета народных депутатов за особые заслуги, проявленные в обороне города и разгроме немецко-фашистских войск в Сталинградской битве Василию Григорьевичу Зайцеву присвоено звание почетного гражданина города-героя Волгограда.
Василий Григорьевич скончался 15 декабря 1991 года. Он завещал похоронить его в Сталинграде на высоте, где были его огневые позиции, где похоронены его однополчане и командарм. Через десять дней после его кончины, 26 декабря, Советом Республик Верховного Совета СССР была принята декларация о прекращении существования СССР в связи с образованием Содружества Независимых Государств. Трудное время, время забвения. Зайцева похоронили в Киеве на Лукьяновском военном кладбище.
Супруге Василия Григорьевича, Зинаиде Сергеевне Зайцевой, хотелось выполнить последнюю просьбу мужа. В мае 2005 года она передала в администрацию города Волгограда письмо следующего содержания: «Мой муж, Зайцев Василий Григорьевич — легендарный снайпер Сталинградской битвы, Герой Советского Союза — умер 15/ХII 1991 г. Время было тяжелое, в городе были сплошные забастовки, очевидно, это отразилось на связи. Мы дали телеграмму, которую вы, очевидно, не получили, т. е. никто не приехал и не позвонил. Мне пришлось хоронить его в Киеве, — несмотря на то, что он просил меня похоронить его в Сталинграде. Я по сей день переживаю, что не выполнила его просьбу. Но вся беда в том, что мне уже 92 года, осталось жить немного, и меня мучает совесть, что я не выполнила его просьбу. Меня не станет, за его могилой никто ухаживать не будет. Больно и обидно — но это так. Умоляю, сделайте все, что можно, чтоб его перезахоронить на Мамаевом Кургане, рядом с его друзьями-товарищами. Он это заслужил. Десять лет я молчала. Но с каждым годом мне все больнее сознавать, что кроме меня он в Киеве никому не нужен… Еще раз прошу выполнить его последнюю просьбу и облегчить мне душу…»
