В сентябре 1938 года Людников с отличием окончил Военную академию и получил предложение остаться на преподавательской работе. Но он стремился применить свои знания на практике и вскоре приступил к работе в Генеральном штабе РККА: сначала офицером для поручений 1-го отдела, а с апреля 1939 года — начальником 2-го отделения 13-го отдела. Отчасти его новые обязанности тоже перекликались с вопросами подготовки кадров для среднего и высшего командного звена — оперативных работников штабов дивизий, корпусов, армий.
В ноябре 1939 года Людников стал первым начальником вновь созданного в Киевском особом военном округе Житомирского пехотного училища. Работа училища развертывалась на фоне начавшейся Второй мировой войны, развязанной нацистской Германией. Людникову пришлось руководить переводом училища на ускоренные программы подготовки курсантов. Особое внимание уделялось полевым занятиям и овладению навыками управления боем в современной войне с применением танков и артиллерии.
* * *
В начале 1941 года в Киевском особом военном округе, которым командовал генерал-полковник М. П. Кирпонос, шла интенсивная боевая подготовка, происходило перемещение частей, создавались новые соединения. Вся эта деятельность была направлена на повышение боеготовности войск в условиях нарастающей угрозы для нашей страны на западном направлении. Весной 1941 года среди командного состава Красной армии росло понимание неизбежности войны с Германией. И чем ближе к середине года, тем больше становилось примет надвигающейся войны.
Десятого марта 1941 года Людников был вызван к начальнику штаба Киевского особого военного округа генерал-лейтенанту М. А. Пуркаеву. Неожиданно для себя Людников получил приказ о назначении командиром 200-й стрелковой дивизии. Особенностью этого назначения было то, что дивизии как таковой еще не существовало: ее только предстояло сформировать, причем в сжатые сроки. Спустя десять дней Людников прибыл в приграничный город Ковель и приступил к новым обязанностям.
В своих воспоминаниях Людников отмечал, что рядовой состав нового соединения составили не только солдаты-срочники, но и прибывшие на переподготовку резервисты, которых обычно призывали в августе — сентябре, а в этот раз сборы были назначены на период с 15 мая по 1 июля. Это очень важное свидетельство, указывающее на то, что командованием Красной армии принимались меры к комплектованию новых частей, дислоцированных в пограничных районах, до штатной численности. В результате этого в кратчайшие сроки были созданы соединения, которые в первые месяцы начавшейся вскоре войны оказали серьезное сопротивление немецким войскам и с первых дней вторжения не только сорвали планы агрессора, но и сумели нанести ему большой урон.
Шестнадцатого июня 1941 года в штаб дивизии из округа пришла директива с предписанием не позднее утра 28 июня в полном составе сосредоточиться в 15 километрах северо-восточнее Ковеля. Переходы следовало осуществлять скрытно, в основном ночью, чтобы не быть обнаруженными немецкими самолетами, ежедневно совершавшими полеты над нашей территорией. Сбивать их нашим частям запрещалось. Через два дня дивизия начала пешее выдвижение в указанный район, со всей артиллерией, за исключением зенитной и противотанковой — прибытие орудий которой задерживалось. Это обстоятельство крайне тревожило Людникова. Личный состав дивизии был уверен, что им предстоят очередные учения. В ночь на 22 июня предстоял четвертый переход, который в связи с нелетной погодой было решено начать и закончить раньше, чтобы дать возможность личному составу отдохнуть.
В два часа ночи Людников вместе со штабом прибыл в намеченное загодя место сбора у реки Стырь. Еще не подошли дивизионные колонны, как в воздухе раздался приближающийся с запада низкий гул самолетов, не похожий на тот, что издают наши тяжелые бомбардировщики ТБ-3. Теряясь в догадках, офицеры обсуждали, что же это могло означать, отгоняя самые мрачные предположения. Однако в пятом часу утра вновь послышался шум авиамоторов и несколько самолетов с крестами на крыльях сбросили бомбы в расположение дивизии. Сомнения отпали — немецкие войска совершили нападение. Однако из-за отсутствия связи со штабом корпуса Людников и его подчиненные еще не знали истинных масштабов случившегося — это наглая провокация или же полномасштабная война?
Когда в шесть утра удалось связаться с командиром 31-го стрелкового корпуса генерал-майором А. И. Лопатиным, выяснилось, что и он не имеет точной информации о происходящем. И только в два часа дня Лопатин сообщил Людникову о том, что началась война. Вечером из штаба корпуса был получен боевой приказ — занять оборону на восточном берегу реки Стырь. В первом бою с захватчиками 28 июня Людников находился на КП одного из полков. Здесь они впервые увидели, как немецкая пехота наступала не спеша, в полный рост, не ожидая, видимо, серьезного сопротивления. Огнем артиллерии и в ходе контратаки четыре немецкие роты были уничтожены за полчаса. 200-я дивизия до 6 июля удерживала свой рубеж, отбивая атаки пехоты и танков врага. К этому времени противник углубился в тыл дивизии на левом фланге на 60 километров, и командир корпуса приказал Людникову оставить занимаемые позиции и отойти к Костополю.
На протяжении многих недель лета 1941 года противник за счет использования больших масс механизированных и танковых войск осуществлял прорывы на флангах или на стыках обороняющихся советских частей и угрозой окружения вынуждал их отступать. В связи с господством в воздухе немецкой авиации, наносившей непрерывные удары, наши соединения несли потери не только в ходе оборонительных боев, но и во время отхода на новые рубежи.
В составе 31-го стрелкового корпуса 5-й армии генерал-майора М. И. Потапова 200-я дивизия под руководством Людникова 40 дней умело сражалась в Коростеньском укрепленном районе. Грамотно выстроенная оборона, маневрирование своими частями и своевременное взаимодействие с артиллерией позволяли бойцам Людникова не только упорно обороняться, но и неожиданными для врага контратаками наносить ему большой урон в живой силе и технике. За проявленную стойкость и успешные действия в ходе боев на Коростеньском рубеже главнокомандующий войсками Юго-Западного направления маршал Советского Союза С. М. Буденный объявил дивизии благодарность.
Два месяца непрерывных боев в условиях, когда вермахт имел подавляющее преимущество в пехоте, артиллерии, танках, не говоря уже об авиации, дались дивизии Людникова очень тяжело. В августе, когда пришлось обороняться уже под Черниговом, в ней осталось менее половины от первоначального состава. А впереди предстояли бои с крупными танковыми соединениями немцев, стремившимися окружить войска Юго-Западного фронта.
Здесь, в лесах Черниговщины, уже полным ходом шло формирование партизанских отрядов. Людников вспоминал о встрече с руководителями партизанского движения, которые просили помочь им оружием и боеприпасами. Несмотря на то, что дивизия уже совсем скоро, как явствовало из имеющихся данных о противнике, будет сражаться с превосходящими силами противника, а пополнение боезапаса не ожидается, ввиду глубокого охвата немцами нашей обороны и блокирования тыловых коммуникаций, Людников выполнил просьбу будущих подпольщиков. После чего одни отправились в леса, а 200-я дивизия — готовиться к обороне. Вот она — суровая правда военных будней комдива, когда обстоятельства требуют принятия таких решений, о которых еще вчера было даже невозможно подумать, когда важен не только трезвый расчет, но и боевое братство, потому что и полуокруженная армия, и партизаны оказались у черты, где погибают и побеждают только вместе.
