Осенью 1724 года Ганнибал был послан в Ригу для участия в реконструкции крепостных сооружений, там и застало его трагическое известие о смерти императора. Петербург поблек, сделался тревожно чужим, прежняя, еще вчерашняя жизнь словно оборвалась. На сцене появились другие люди, вернее, те же, но игравшие иные роли. Покровительствовавшие ему в угоду покойному монарху, встречая его, делали вид, будто не замечают. Он ощутил презрительно холодное к себе отношение, ему сделалось одиноко и неуютно, растерянность не покидала его, с тоской вспоминался крестный, его наставления, поучения, шутки и даже наказания.
Более чем через столетие после описываемых событий двадцатитрехлетний А. С. Пушкин, находясь в Кишиневе, в «Заметках по русской истории XVIII века» писал 2 августа 1822 года:
«По смерти Петра I движение, переданное сильным человеком, все еще продолжалось в огромных составах государства преобразованного. Связи древнего порядка вещей были прерваны на веки; воспоминания старины мало-помалу исчезали. Народ, упорным постоянством удержав бороду и русский кафтан, доволен был своей победою и смотрел уже равнодушно на немецкий образ жизни обритых своих бояр. Новое поколение, воспитанное под влиянием европейским, час от часу более привыкало к выгодам просвещения. Гражданские и военные чиновники более и более умножались; иностранцы, в то время столь нужные, пользовались прежними правами; схоластический педантизм по-прежнему приносил свою неприметную пользу. Отечественные таланты стали изредка появляться и щедро были награждаемы. Ничтожные наследники северного исполина, изумленные блеском его величия, с суеверной точностию подражали ему во всем, что только не требовало нового вдохновения. Таким образом, действия правительства были выше собственной его образованности, и добро производилось ненарочно, между тем как азиатское невежество обитало при дворе»
[336].
Мы привели здесь первый абзац «Записок о русской истории XVIII века» — так назвали их редакторы, автор же перед текстом поставил «№ 1». Написаны они задолго до начала серьезных занятий Александра Сергеевича историей. Некоторые неточности автора легко отыскиваются, не будем его критиковать — он «наше все».
У сына Петра I царевича Алексея (1690–1718) и его жены Шарлотты Христины Софии кронпринцессы Брауншвейг-Вольфенбюттельской (1694–1715) были дочь Наталья (1714–1728) и сын Петр (1715–1730). После гибели отца они осиротели, царь Петр Алексеевич о внуках не заботился, они росли среди чужих людей, не получая надлежащего воспитания. Согласно традиции бесспорное право на трон после кончины первого русского императора имел его внук Петр Алексеевич, племянник императора Священной Римской империи Карла VI (1685–1740) Австрийского по материнской линии. Неприязнь к сыну Петр I перенес на внука и с самого начала не видел в нем своего преемника. 5 февраля 1722 года он подписал «Устав о наследовании престола» и объявил в нем, что суверен не ограничен ничем при назначении преемника, сломав тем самым традиционный порядок престолонаследия.
В мае 1724 года в Успенском соборе Московского Кремля по всем установившимся столетиями традициям волею Петра Алексеевича состоялась церемония коронации его жены Екатерины Алексеевны (1684–1727) и провозглашение ее императрицею. Близкие к Петру I лица полагали, что он таким образом возвел преграду перед троном для своего внука, препятствующую его восшествию на престол. Монарх не успел провозгласить наследника престола. Благодаря стараниям А. Д. Меншикова и поддержке гвардии власть получила вдова Петра Великого Екатерина Алексеевна.
Смерть монарха и восшествие на престол другого в период с 1725 до 1762 года сопровождались в России тревожными событиями с поблескиванием гвардейских штыков и угрозами кровопролития. Историки называют это время эпохой дворцовых переворотов. За тридцать семь лет на русском троне восседали Петр I, Екатерина I (1725–1727), Петр II (1727–1730), Анна Иоанновна (1730–1740), Иоанн Антонович (1740–1741), Елизавета Петровна (1741–1761), Петр III (1761–1762), Екатерина II (1762–1796). Когда умер крестный отец Абрама Петровича Ганнибала, ему шел двадцать девятый год, до его шестидесятишестилетия сменилось семь суверенов — многовато. Происходившее вокруг трона оказывало влияние на жизнь припорожника Абрама Арапа, порой — сильнейшее.
Итак, престол после Петра Великого наследовала его вдова, не умевшая и не желавшая заниматься государственными делами, ей требовались ежедневные развлечения, ничто другое ее не интересовало. Наслаждаясь властью, державой управлял светлейший князь, президент Военной коллегии, генерал-губернатор С.-Петербурга, фактический глава Верховного тайного совета всемогущий Александр Данилович Меншиков (1673–1729). Практичный и, как казалось ему, дальновидный светлейший князь убедил Екатерину Алексеевну объявить наследником престола внука Петра Великого подростка Петра Алексеевича с обязательством взять в жены его, Меншикова, дочь.
Вдруг, не без согласия Меншикова или по его подсказке, Екатерина Алексеевна вызвала бывшего «припорожника» и поручила ему, не оставляя преподавание в Бомбардирской роте, обучать математике и основам фортификации будущего императора Всея Руси Петра II. Возраст наследника престола, легкомыслие и вздорный характер доставили Ганнибалу немало хлопот. Это, казалось бы, удачное назначение обернулось для арапа фактически первой бедой.
Абрам Петрович не только преподавал кондукторам и наследнику престола, он занимался практической инженерской деятельностью и, кроме того, написал учебник «Геометрия и фортификация». В его основу легли конспекты лекций профессора Б. Ф. Белидора и книги, привезенные из Франции. Двухтомную писарскую копию этого труда 23 ноября 1726 года автор преподнес императрице с вставленным в первый том предисловием — посвящением. Оригинал не сохранился
[337].
Поскольку текст посвящения принадлежит Ганнибалу и содержит его биографические данные, приведем его целиком:
«Всепресветлейшая императрица государыня
Ежели мое дерзновение нынешнее будет простительно, то есть тому притчина. Его величество, блаженныя и высо-кодостохвальныя памяти Петр Великий, Отец Отечествия, ваш государыня любезный супруг, потому что всегда имел свои принципиальныя труды Марсовы, чему и ваше величество последуете; и я не возмогу лучте оная славныя учения поднести, токмо неусыпно и неутруждаемо по нем во всех делех наследнице.
Вся Еуропа удивлялася его императорскому величеству. И уверена была через некую фабулу, которую сказывали прежде сего о трудах Марса короля траскаго, которого и обоготворили нынешния же истории скажут истинную правду о трудах Петра Великаго. Его величество никогда не делал, чтоб не было полезно к услуге и к покою своему народу и к славе своего владения. Тако и ваше величество во всем том его величеству подражаете.
