В глубине души Джесси росло предчувствие, что он не отпустит ее. Комтон уже убил двоих. И конечно, не признается в своих истинных намерениях. А Джеймс? О Господи, она должна защитить Джеймса, ведь Филдинг, не задумываясь, прикончит и его... как, впрочем, любого, кто встанет у него на пути. И нужно во что бы то ни стало уберечь своего нерожденного младенца.
Она инстинктивным жестом прикрыла живот.
– Может, тебе необходимо облегчиться? Я знаю, что беременные женщины делают это чаще. Но мне придется пойти с тобой, Джесси. Не имею права рисковать и выпустить тебя из поля зрения. Даю слово, что не стану подглядывать.
Ей пришлось поднять юбки в его присутствии, зная, что он стоит не дальше чем в трех футах. Филдинг действительно не смотрел – по крайней мере Джесси так казалось. Когда она поднялась, Комтон отвел ее назад.
Обоим не хотелось говорить, и молчание стало невыносимым. Джесси охватил панический ужас. Никогда в жизни она так не боялась. Ужас завладевал ею медленно, постепенно, но от этого становилось еще хуже. Настанет миг, когда он беспощадно убьет ее. И вместе с ней погибнет ребенок. Что делать?
– Вы ученый, – – выговорила она наконец. – Вам интересно будет узнать, что случилось с затерянной колонией на острове Роанок.
Светло-серые глаза Филдинга блеснули. Он облизнул губы, подался вперед, но тут же видимым усилием взял себя в руки и рассмеялся:
– Да ведь над этой тайной бьются уже два столетия! И, вероятно, никогда не разгадают.
– Ошибаетесь. Видите ли, прабабка Черной Бороды, Валентина, была не кем иным, как одним из членов колонии на острове Роанок. И обо всем написала в дневнике, который мне удалось прочитать.
– Колонистка с острова Роанок стала прародительницей Черной Бороды? Боже, какой сюрприз! Ее звали Валентина? Странное имя для уроженки Англии!
– Мне известно, что случилось с ней и с остальными колонистами. По глазам вижу, вам не терпится тоже узнать.
Филдинг снова рассмеялся:
– О Джесси, вы ужасно сообразительны! Конечно, не терпится. Но поверьте, стоит мне разбогатеть, и я не вспомню о подобном вздоре. Это просто один из способов, которыми бедный, но неглупый человек пытается поднять себя во мнении окружающих и выглядеть достойно. Знаю, это кажется весьма жалким, но вскоре я уже не буду одним из таких людишек. Стану богат и независим.
Филдинг глубоко вздохнул, прислонился к узловатому виргинскому дубу и обхватил себя руками.
– Колонисты голодали, – ответила Джесси, – и кроме того, началась эпидемия. Им грозила гибель.
Глаза Комтона сузились, но Джесси заметила блеснувший во взгляде интерес и плотно сжала губы.
– В пакете, который лежит рядом с вами, есть немного еды. Я голоден, да и вы, должно быть, тоже. Скоро Джеймс начнет о вас тревожиться. Побежит в деревню, примется расспрашивать. Поймет, что вы исчезли. Приготовьте мне бутерброды, Джесси.
– Хорошо, – согласилась она, стискивая рукоятку тупого ножа.
– И не пытайтесь вонзить его в меня. Я ударю кулаком в ваш маленький круглый животик, и посмотрим, что случится с вами и тем отродьем, которое у вас внутри.
Джесси не смогла проглотить ни кусочка, хотя в свертке оказались тонкие ломтики холодной, жаренной с пряностями рыбы, переложенные кусочками хлеба из овсяной муки. Хоть бы Комтон пощадил ее, если она расскажет об острове Роанок! Ей, несомненно, удалось привлечь его внимание. Придется придумать что-то еще.
Она очень удивилась, когда некоторое время спустя Филдинг произнес:
– Я знаю, что произошло с колонистами. Как, впрочем, почти все образованные люди. Общеизвестно, что в западной части Виргинии жило племя индейцев, отличающееся голубыми глазами и светлой кожей.
– Вы жестоко ошибаетесь, – возразила она.
– Предположим, особенно если Валентина – действительно прабабка Черной Бороды и родом из Англии. Да, настоящая головоломка.
У него был вид голодного, и Джесси знала – это вовсе не потому, что он хочет есть. Но она лишь покачала головой. Больше он ничего не узнает.
– Хорошо, – наконец кивнул Комтон Филдинг. – Будем развлекаться. Я стану задавать вопросы о колонистах и ждать ответов.
– Ни за что, если не дадите слова, что не причините зла Джеймсу и моему малышу.
Комтон, продолжая улыбаться, поднес к ее лицу кулак.
Глава 35
Джесси дернулась и перекатилась на бок, прикрывая живот руками. Но Комтон не ударил ее. Только рассмеялся.
– Я и без того скоро выясню, что случилось с Валентиной и исчезнувшими колонистами. Сядьте, Джесси. Мне просто хотелось, чтобы вы поверили в серьезность моих намерений. Приятно видеть, что я добился своего. Кроме того, вы переживаете за ребенка. Следовательно, будете посговорчивее.
– Что вы собираетесь делать? – прошептала Джесси и, выпрямившись, прислонилась к дереву и сложила руки на груди.
Сердце колотилось так сильно, что Комтон, несомненно, слышал стук.
– Я уже говорил. Мы...
Он осекся. Не более чем в двадцати футах от них послышался крик.
– Миссис Джесси! Где вы? Миссис Джесси!
– Попробуйте только пикнуть, и я убью того, кто прибежит.
Джесси поверила. Это кричал Джипсом. Значит, лучше сидеть не шевелясь, может, он уйдет.
Но ее надежды не оправдались. Джипсом, спотыкаясь, выбрался на поляну и остановился как вкопанный, не сводя глаз с Джесси и мистера Филдинга, направившего уродливый пистолет прямо на него.
– Миссис Джесси, – беспомощно пробормотал Джипсом, – я видел, как вы шли с этим человеком и уронили шляпку...
– Вы нарочно уронили шляпку, Джесси?
– Нет, – покачала она головой, моля Бога, чтобы Филдинг поверил. – Все в порядке, Джипсом.
– На самом деле это не так, Джипсом, – мило улыбнулся Филдинг. – Миссис Джесси сопровождала меня в этот очаровательный уголок. Почему бы тебе не сесть? Ты ведь конюх Джеймса, не так ли? Он говорил, что ты хорошо обращаешься с лошадьми. Садись на траву, вот так. Да, что-то здесь многовато народа. Как по-твоему, Джесси? Прикончить его или отослать к Джеймсу, чтобы все наконец выяснилось?
– Отошлите его к Джеймсу. Он ничего вам не сделал. Не причиняйте ему зла.
– Я собирался написать записку, но, возможно, так даже лучше. Однако теперь Джипсом знает, где ты. Что же делать?
– Но зачем вообще меня скрывать? Пойдемте вместе туда, где спрятано сокровище. Джипсом приведет Джеймса. Тогда вы сможете взять все, что хотите, и оставить нас в покое.
– В ваших устах все слишком просто звучит, дорогая девочка. Интересно, так ли будет на самом деле? Хорошо. Джипсом, слушай внимательно, поскольку жизнь твоей хозяйки зависит от того, будут ли выполнены мои условия.
