– Ты будешь моей, Баунти Риджерс. Ты будешь моей снова и навсегда, – шепчу я, смотря на её лицо. Чёрт, она мой порочный ангел. Мне хочется молиться ей и трахать её одновременно.
Закрываю глаза, облокачиваясь о стену позади себя. Чёрт. Мне становится холодно. Я не могу подвести Баунти. Я должен найти тепло для неё и для себя. И я знаю, где я могу его достать.
***
Слышать о том, что мечта всей твоей жизни думала о тебе всю эту жизнь и никогда не подала виду, что ты ей нравишься, чертовски дерьмово. Я был влюблён в Баунти Риджерс с первого взгляда. Я держался в стороне на случай, если понадоблюсь ей. Я просрал отличные предложения по работе, только бы быть рядом с ней. Я обманул её и воспользовался её невинностью и доверчивостью, чтобы украсть тот самый первый важный поцелуй. Я улыбался сквозь зубы, когда Рас сообщил мне, что они теперь с Баунти пара. Я яро желал набить ему морду, потому что он знал о том, что она мне нравится. Я говорил ему об этом. В тот чёртов день. В школе. Я признался, что собираюсь позвать Баунти на танцы. Но он, грёбаный придурок, надавил на неё и выхватил у меня из-под носа. Но я же не в обиде. Нет. Конечно, нет. У меня полно девчонок. Они всегда вокруг меня, и каждая хочет, чтобы я обратил на неё внимание. Но моё внимание всегда принадлежало Баунти. Но я ей был другом. Она была дерзкой со мной, она не боялась говорить со мной на равных и отвечать мне, заигрывая со мной. Это было забавой для нас. Это было нашей фишкой. Но, блять, кажется, я сейчас сдохну и кончу одновременно.
Что за хрень-то, а?
– Подожди… подожди, – выставляю руку и захожу в её спальню. Баунти сидит на кровати, нервно теребя мою футболку, которую она по обыкновению носит дома. Она всегда таскает мои вещи, потому что в них удобно. Но на грёбаную улицу она выходит в чертовски обтягивающих джинсах или коротких юбках. И я даже задумался о покупке пушки, чтобы отстреливать придурков, которые таращатся на неё.
– То есть как не было секса с Расом? Как такое может быть? Вы долгое время вместе! Я думал, что именно этим вы занимались на твоём выпускном, – хмурюсь я.
– Эм… ну да, так и планировалось, но… Рас немного перенервничал, я перепила и заснула. То есть я заснула, когда он целовал меня или раздевал. Не особо помню тот момент, я боялась близости с ним и, в общем, вот так. А потом… потом… мне было снова страшно. Вдруг не понравится? Вдруг это всё разрушит? Вдруг это будет очень больно? Вдруг он не поместится внутри меня? Вдруг он скажет, что я слишком толстая? Вдруг… таких «вдруг» было полно, Оук. И я…я тянула и тянула. У нас был петтинг…
– То есть он лизал тебе?
Баунти покрывается алыми пятнами смущения.
– Нет… пальцами. Да, мы использовали только пальцы. Ну и я тоже трогала его пальцами. Не знаю, может быть, стоило взять эту штуку в рот? Я не знаю, но у нас не было секса. Не было. Мне нужно было время, понимаешь? Я должна была всё распланировать, подготовиться. И я готовилась, клянусь. Ты не представляешь, сколько порно я пересмотрела. Я изучала позы, движения, стоны. Я записывала и конспектировала, – Баунти подскакивает с кровати и начинает ходить взад-вперёд передо мной.
– Ты конспектировала порно? – Прыскаю от смеха.
– Ну да, а зачем же ещё их снимают? Чтобы другие учились на них. Я училась. Я старалась повторять всё за ними, но выходило так паршиво. Мне не нравилось своё отражение в зеркале, и я стыдилась себя. Мои стоны были похожими на то, словно у меня запор, – она запускает пальцы в волосы и тяжело вздыхает.
– Думаю, поэтому в комнате Раса была та девица. Наверное, он с ней спит. Да, думаю, он спит с ней. Но меня это не особо волнует. Меня больше волнует, будет ли в твоей спальне другая девица, если я пересплю с тобой. Просто это сложно для меня. Решиться на что-то подобное. Я всегда представляла, что это ты, Оук. С тобой мне ничего не страшно, понимаешь? Ничего. Я знаю, что ты не воспринимаешь меня, как жирную корову…
– Ты снова оскорбляешь это восхитительное тело, Баунти, – рычу я. Ненавижу, когда она говорит так. Я тащусь от этих бёдер и груди. Её тело восхитительное. Оно идеальное. Я готов зарыться лицом в её грудь и сдохнуть.
– Прости, но Рас говорил, что я немного…
– Он мудак, ясно? Он законченный мудак, и я морду ему разобью за то, что он оскорбил тебя и заставил думать, что ты толстая. Ты идеальная, мать твою! – Сжимаю кулаки от злости.
– Не надо! Господи, не надо, Оук! – Кричит испуганно Баунти и подскакивает ко мне.
– Не надо… не надо. Я боюсь, что это разрушит вашу дружбу. Я разрушу её, – она обхватывает моё лицо тёплыми ладонями, и в её глазах блестят слёзы.
– Баунти, не плач, хорошо, я этого не сделаю. Только не плачь, – прошу я, накрывая её руки своими.
– То есть ты ещё девственница? – Тихо уточняю я.
– Ага. Паршиво, да? Я знаю, что ты не связываешься…
– К чёрту это, Баунти. Ты что, не понимаешь, что это всё меняет? Я не хочу, чтобы ты сожалела или ненавидела меня. Я не могу причинить тебе боль.
– Ты не хочешь меня?
– Хочу! Чёрт, ты не представляешь, как я хочу тебя!
– Тогда почему ты считаешь, что причинишь мне боль? Ты никогда не делал мне больно, Оук. Никогда. И я доверяю тебе. Ты тот, кого я хочу. И ты тот, с кем я хочу быть.
– Чёрт, Баунти…
– Клянусь, я была очень хорошей ученицей, и я знаю, как всё происходит. Я не пикну. Обещаю. Не издам ни звука.
Улыбаюсь и смотрю на её взволнованное лицо.
– Это всё хрень собачья, Баунти. Я хочу, чтобы ты пищала, стонала и орала. Я хочу, чтобы ты чувствовала, помнишь? Не думала, не планировала, не расписывала, а чувствовала. Я хочу услышать сотню звуков, которые ты издашь, когда я буду лизать тебя.
– Ох, – глаза Баунти распахиваются шире и там нет страха. Они полны интереса.
– И ты готова стать моей девушкой?
– Да. Очень готова. Готова, не раздумывая. Я считаю, что должна была стать ей очень давно, – шепчет Баунти.
– Ты правильно считаешь. Ты уже моя. Никакого Раса больше нет в твоей жизни. Теперь в ней есть только я, и ты только моя, – шепчу я, убирая её руки с моего лица и перемещая их на свою шею.
– Только твоя, – повторяет она.
Это всё, что я хотел слышать. Это всё, о чём я мечтал последние годы. Чёрт. Не знаю, чем я заслужил её, но определённо моя жизнь станет куда лучше. Она моя.
Я провожу ладонью по её щеке. Баунти сглатывает от нервозности.
– Помнишь? Чувствовать?
– Да… да, чувствовать, – кивает она.
