Следующий мой понедельник принесет много приятного. Подпишу наконец-то договор аренды, выберу цвет стен, закажу мебель. Займусь собственным бизнесом.
Осталось чуть-чуть.
Осталось нанести финальный этюд с демоном.
Договорились на одиннадцать. Я приехал пораньше и подготовил рабочее место. Девушку должны привезти через полчаса, и у меня есть время на свой любимый ритуал с сигаретой и чашечкой кофе.
Я пью свой напиток. И мне невкусно. Можно было бы добавить сахар и сливки. Но я когда-то давно решил пить только черный. И это мой выбор. Пускай он и не приносит мне должного удовольствия, но это выбор. И мне нравится сам факт, что этот дискомфорт – последствия, результат личного выбора. Есть решение и есть последствия.
Все логично, я считаю.
Пусть что хотят говорят, мол, это реклама, мне навязали все желания, пусть болтают… я и только я решаю, как мне жить. Если бы захотел, прямо сейчас купил бы билет и отправился в путешествие в жаркие страны. Уволился бы и ни о чем не жалел. Да, возможно, это была бы ошибка, возможно, за нее пришлось бы дорого расплачиваться. Но кто знает… Возможно, реши я сейчас, вот прямо сейчас, вылить вонючий кофе на асфальт и уйти… возможно, за углом встретил бы свою удачу.
Да что мне терять?
К тому же жизнь слишком коротка, чтобы оглядываться и поступать вопреки желаниям.
Окунаю недокуренную сигарету в кофе, ставлю чашку на бордюр.
Пора.
Хватит здесь терять время. С понедельника новая жизнь? Нет. Эта фраза не для меня. Новая жизнь сейчас.
– Да! – говорю сам себе, выхожу и сворачиваю за угол.
Видимо, долго я решался.
Навстречу идут психиатр и моя клиентка.
Я бы мог сказать, что плохо себя чувствую, что им лучше подыскать другого мастера. Мог бы еще что-нибудь наврать. Но я говорю:
– Здравствуйте.
Говорю, что как раз вышел их встречать.
Делаю выбор закончить работу. Решаю сам. Меня не смущает, что бы обо мне подумали, покажи я им средний палец и отправься домой. Просто я увидел свою клиентку, и в голове словно замкнуло, нужно выполнить обещанное. Тем более кто знает… может, именно за этим углом я и должен был встретить свою судьбу?
Мы вместе возвращаемся в кабинет.
Доктор уточняет, когда ему вернуться. Я говорю, что сегодня понадобится минимум четыре часа, что раньше обеда мы точно не закончим. Говорю, что скорее всего им придется еще раз приехать, но приехать уже в другую студию, в мою собственную. Я говорю, что адрес и время обсудим отдельно, а он не дослушивает, кивает и уходит.
Мы с клиенткой остаемся наедине.
Сегодня моя молчаливая красавица выглядит иначе. Она так и пышет радостью и счастьем. Кажется, ее распирает от нетерпения.
– Доброе утро, – еще раз здороваюсь и достаю новые перчатки.
– Ым, воистину доброе.
Она улыбается, прохаживается по кабинету.
– Как там наши татуировки? Заживают? Покрылись коркой?
Она не отвечает.
– В прошлый раз ты так стремительно убежала. Я не успел объяснить, как ухаживать, какую мазь использовать. Проблем нет?
Она мотает головой.
– Ну и хорошо. Просто я не успел предупредить, что, пока заживает, лучше не пользоваться мочалкой. Лучше не распаривать в горячей воде. Быстренько в душ и…
– Все, ым, нормально.
– Можно взглянуть?
Девушка приближается, подтягивает подол платья и демонстрирует мне портреты.
Смотрю и не знаю, что сказать.
Татуировки испорчены.
Это не случайно. Я вижу, что она нарочно их испоганила. Картинка так портится, только если ты намеренно трешь, моешь и царапаешь свежую рану.
– Но… Как так?
Я хочу накричать. У меня не хватает слов, чтобы цензурно выразить свое негодование.
– Мне так, ым, больше нравится, – говорит она, опускает платье и отходит к кушетке.
Я хочу объяснить сумасшедшей, что это же моя работа. И она испорчена. Что теперь мне бы не хотелось, чтобы девушка рассказывала, кто трудился над созданием этого уродства.
– Тебе с такими татуировками теперь жить.
– Это, ым, не твое дело.
Это не мое дело? Я же автор. Прокручиваю варианты, как можно исправить, но ничего на ум не приходит.
Она садится на кушетку.
– Просто не хочу, чтобы они были такими чистенькими, причесанными. Мне нравится, что я управляю ими. – Она говорит о людях со своих вытатуированных портретов. – Их давно нет рядом, но я все еще могу влиять… Контролировать их.
Я не понимаю, что она имеет в виду.
– Может, начнем? Я готова. Ым, покажи, что с рисунком.
Я показываю эскиз с демоном.
– Вот, закончил.
Показываю прорисованный сюжет, с учетом всех пожеланий клиентки. И перекрученная талия девушки, и торчащие сквозь кожу обломки ребер, и фрагменты тел на динамике, и улыбку на лице.
– Добавь, ым, ему очки.
Я киваю и рисую оправу.
– Что-то еще нужно? Или ты потом сама… мочалкой подкорректируешь?
Мне обидно, что моя работа испорчена. И где гарантии, что этюд с демоном не превратится в черную кашу на спине?
Она мотает головой, расстегивает, спускает с плеч платье.
Она проделывает это без капли стеснения. Обнажается и не пытается прикрыться. Не просит отвернуться. Девушка намеренно выставляет грудь напоказ и следит за моей реакцией. Я, естественно, стараюсь не смотреть, но непослушные глаза успевают оценить все пикантные подробности моей обнаженной клиентки.
Убедившись, что я окончательно покраснел, она улыбается и ложится животом на кушетку.
– Начинай.
Она лежит и командует, но я не подчиняюсь. Я сам решаю, что мне пора приступать. Подвигаюсь ближе и делаю маркером набросок контуров.
Принимаюсь за работу. Фломастерами перерисовываю эскиз. Набрасываю композицию.
– Скажи, а почему ты выбрала такой мотив? Я про демона. Откровенно говоря, не самый популярный рисунок. Цветы, карпы, веточки, птички. Почему тема смерти?
– Ым, объясню. У меня за спиной, ым, много неприятных воспоминаний. И я хочу оставить все плохое, все пугающее там. Позади. Идти вперед… Как бабочка, вылупиться из кокона и полететь. Новая жизнь. Новая я. Понимаешь, Костя?
Меня передергивает от того, что она произносит мое имя вслух.
– Не совсем.
– Этот рисунок. В нем все, ым, что мне нужно забыть, если я собираюсь начать новую жизнь.
