Вот и хорошо.
Вернулась Глемона, оставила дверь открытой и сказала:
– Она вас ждет, господин полковник.
Ее удивленный вид дорогого стоил. Итан кивнул и, войдя, оказался в длинном коридоре с множеством дверей, как в гостинице. Одна из них была открыта; чувствуя, как сердце начинает биться быстрее, Итан пошел вперед.
Нужная комната оказалась просторной и со вкусом обставленной в южном духе: множество подушек на пышном ковре, легкие ширмы с нарисованными журавлями, длинные узкие зеркала. Скользнула тень, и из-за ширмы вышла девушка в домашнем платье с открытыми плечами и широким поясом. Итан на мгновение замер.
Он слышал об Авриле, даже видел его однажды издали, но вот так, почти вплотную, они никогда не сталкивались. Да, его даже вблизи можно принять за девушку. Хорошенькая, ухоженная, с длинными ресницами и слегка припухшими губами, в ней не было ни следа того порока, который окутывал ритуальных шлюх, только глубокое, неизбывное горе и холодная отстраненная красота, невольно соблазняющая.
Итан напомнил себе, что перед ним не девушка. Не стоило об этом забывать, глядя на светлые волосы, уложенные в изящную прическу, и маникюр. Мужчина и черты все же мужские, их смягчает лишь доброжелательное выражение лица.
– Полковник Сильных братьев, – негромко произнес Авриль. Губы дрогнули, обозначив улыбку, но глаза остались ледяными. – Вы ведь не ходите к ритуальным проституткам.
– Не ходим, – кивнул Итан и, щелкнув каблуками, официально представился: – Полковник Итан Блэкмур, к вашим услугам. Счастлив видеть вас, ваше высочество.
Авриль усмехнулся. Сходство с девушкой на мгновение покинуло его, обнажив суть безумца, опального принца из павшего дома, юродивого, который надел женское платье и стал ритуальной шлюхой.
Впрочем, спустя несколько секунд перед Итаном снова была холеная красавица с цветочными гребнями в волосах.
– Меня так не называли… – Авриль прищурился на лампу, задумчиво пощелкал пальцами, – да, десять лет. Я не «ваше высочество», полковник. Я всего лишь бедная девушка с магией. Понятия не имею, почему мной вдруг заинтересовались спецслужбы.
Итану захотелось взять его за плечи и как следует встряхнуть. Он непроизвольно сжал кулак левой руки – и разжал пальцы. В этом Авриле не было ни капли безумия, Итан умел отличать маски от настоящего лица.
Принц притворялся сумасшедшим. Называл себя женщиной, спасая свою жизнь.
Как его вообще можно принять за девушку?
– Ловко, не спорю, – произнес Итан. – Вы юродивый, бисалли, убить вас – навлечь проклятие на свой род. Никто в здравом уме на это не пойдет. Вы ритуальная шлюха, которая владеет магией и приносит удачу. И проклинает заодно. Я видел, как уносили того бедолагу, он истекал кровью.
Он вдруг обнаружил, что сердце колотится быстро-быстро. Лицу сделалось горячо.
Авриль смотрел неотрывно. Итану неожиданно и остро захотелось дотронуться до его лица, чтобы этот холодный колючий взгляд изменился и сделался мягче и теплее.
Двое всемилостивые, да что с ним такое!
– И узурпатор не пошлет к вам наемных убийц, – продолжал Итан. – Ваше безумие никогда не поможет вам вернуть трон вашего отца. Я понимаю, что так вы спасаете себя и сестру, но…
Авриль усмехнулся. В глазах, глубоко-глубоко, мелькнула тоска.
– Стоит ли так много говорить, полковник? – спросил он. – Вы теряете мое время, лучше перейдем к делу. Я правда не думал, что у вас ориентация под цвет глаз, но раз уж так…
В ту же минуту Итан впечатал его в стену и сжал пальцы на шее – и только потом отметил это «не думал». Авриль схватил его за запястье, в его взгляде мелькнули холодные искры – ожила магия, которая окружает ритуальных девок, когда они приходят к Черной матери Глеве.
– Полковник, я понимаю ваше нетерпение, – в голосе Авриля был чистый мед, – но предпочитаю активную позицию. Во всех смыслах.
Итан ощутил едва уловимый укол в пах. Опустил глаза – в другой руке Авриль держал маленький нож с изогнутым лезвием.
Жар отступил, Итан неожиданно успокоился.
– Вы спасаете свою жизнь этим маскарадом, – произнес он. – Свою и вашей сестры. Но может быть, пора вернуть то, что принадлежит вам по праву? Король Ворон пал в ночь Птичьей звезды, и его дому пора подняться из пепла.
Нож уперся сильнее. Итан невольно подумал о том, сколько народу уже приходило к Аврилю, принцу из павшего дома Ворона, уговаривая его свергнуть узурпатора.
На всех ли он смотрел вот так, горячо и горько?
– Убирайтесь, – негромко произнес Авриль. – Убирайтесь, пока я не выхолостила вас.
Итан отступил и какое-то время не видел ничего, кроме темно-карих, почти черных глаз.
– Кстати, это был не бедолага, – прошелестел голос принца. – Это был садист и мерзавец, убивший свою жену.
На этом все и кончилось. Итан не запомнил, как вышел из комнаты, как оказался на улице. В памяти остался лишь темный мертвый взгляд Авриля, который он чувствовал на своей спине, словно ожог, и негромкое звяканье ножа, выпавшего из руки.
Итан опомнился только тогда, когда вышел на Морской проспект и увидел два шпиля главного храма.
Он остановился, прижал руку ко лбу. Надо было прийти в себя, что за наваждение, в конце концов! Мальчишка-водонос, бежавший по улице, замедлил шаг, заметив потенциального клиента. Итан махнул ему рукой и, выпив большой стакан ледяной воды, понял, какого дурака свалял.
Авриль привык жить вот так. Ему не нужно возвращать себе давно потерянную корону. В жизни бисалли, блаженного, угодного богам, есть все, что нужно: крыша над головой, хорошая еда, душевное спокойствие и всеобщее уважение. Если приложить к этому гарантии безопасности для себя и сестры, чего еще хотеть? Малоун, глава Седьмого дома и владыка Дарангвара, никогда не отважится окончательно уничтожить Авриля.
Гнев богов? Спасибо, не надо. Малоун слишком любит свою семью, чтобы ею рисковать. Он не захочет умирать от кровоточащих язв по всему телу и не допустит такой участи для своего сына и внуков.
Но будут ли гневаться боги, если сам Малоун вернется туда, откуда поднялся, во мрак и тьму?
– Господин полковник!
Итан обернулся; к нему бежала чумазая девчонка в лохмотьях, можество таких отираются возле храмов и всегда готовы услужить за мелкую монетку.
– Чего тебе? – хмуро спросил он. Девчонка подбежала и, спрятав руки за спину, важно проговорила, явно стараясь ничего не забыть и не перепутать:
– Сегодня, после вечерней службы Двоим, вас будут ждать у второго контрфорса дома Алламио. Приходите один и не в форме, она вам не идет.
Отчеканив все это, девчонка улыбнулась во весь рот и бросилась бежать, словно Итан мог схватить ее.
«Второй контрфорс дома Алламио, – повторил Итан и вдруг понял, что тоже улыбается, так широко и светло, как улыбался разве что в ранней юности, когда мать еще была жива, а он не имел ни малейшего отношения к Сильным братьям. – Ну что, кажется, игра началась!»
