И что ещё хуже, Рокни решительно отклонил её просьбу перенести отпуск. Ей назначили дату отпуска ещё до того, как она стала лейтенантом, и, учитывая тысячу новых обязанностей, нависших над головой, Джо уже дважды откладывала отпуск в надежде наверстать запущенные дела. Теперь Рокни ясно дал понять, что департамент не может больше откладывать отпускные дни и перевести их на обычную зарплату. Она должна уйти в отпуск, и сделать это надо прямо сейчас. Больше никаких обсуждений.
Джо вздохнула. Она понимала, что дома всё тоже не гладко. И без того немногословные разговоры с отцом становились уже всё более натянутыми за тот год, который прошел с её последнего визита в Новый Орлеан. Её отец не был мастером разговора, но зато справился с бесцеремонными попытками заставить её чувствовать себя виноватой. Теперь он молча обвинял дочь в том, что она его забыла. Ей нужно было разобраться в нарастающих обидах.
Джо снова подвинула папку к себе и уставилась на неё. Затем взглянула на благодарственные письма на стене — единственное, что успела повесить. Время, ушедшее на это дело, напомнило ей о том, как ей не хватало этой сферы. Она связала себя обязательствами с Джанин Хаммонд и не собиралась отказываться от этого дела.
Джо отправила сообщение Арнетту, и через пять минут он уже стоял у её двери со своими заметками в руках. Зайдя, он тут же плюхнулся в ближайшее к столу кресло.
— Ладно, босс. Последняя попытка.
— Без Лопес?
— У неё выходной. Она помогает маме переехать.
— А, ладно, тогда вдвоём, — Джо открыла папку бумаг, нашла нужные файлы в компьютере. — Муж?
— Непрошибаемое алиби. Все подтвердили, что он был на встрече с друзьями и не уходил надолго. К этому прилагаются фотографии с того вечера. Ни он, ни кто-либо ещё из этих друзей не мог быть в тот вечер у отеля. Даже ДНК не совпала, раз уж на то пошло.
— Чтобы точно вычеркнуть — как насчёт наёмного убийства?
— Она была спокойна и в хорошем расположении духа с тем парнем на видео. Это странная тактика для наёмника, — отметил Арнетт, сделал глоток кофе и взглянул на папку на коленях. — Также у него нет мотива. Страховка покрыла бы только расходы на похороны, они не ссорились, не изменяли друг другу, ничего такого.
Джо кивнула.
— Я тоже не думаю. И если он убийца, у нас нет никаких доказательств.
Арнетт продолжил.
— Если она и доставала каких-то коллег, то делала это с неимоверной осторожностью. Никто ничего не видел, и на неё нет ничего компрометирующего ни на работе, ни дома. Нам ясна чуть ли не каждая минута, проведённая вдали от дома. Меня очень напрягает, как уютно им было с тем парнем на камере, но я не могу понять, как ей удалось завести с кем-то роман, хоть на работе, хоть где.
— А что насчёт уволенных сотрудников?
— Сложно сказать. Все потом устроились на хорошую работу, так что, похоже, потеря работы не нанесла им серьёзного ущерба. У большинства есть алиби, за исключением Ренки — одно из проблемных увольнений. Мы не смогли найти ничего, что связывало бы их с её визитом в город, но исключать это тоже нельзя. Ни один не согласился на добровольный анализ ДНК, и у нас нет весомых доказательств, чтобы принудить их к этому.
Джо теребила своё ожерелье.
— Жаль, что у департамента не хватает средств на то, чтобы мы украли и протестировали их мусор, как это делают в фильмах.
— Знаю я этот тон, — выдал Арнетт, опасливо взглянув на нее.
Она не отвела от него взгляд и отхлебнула свой кофе.
— Ренки всё ещё живёт в Окхерсте, так?
Он потёр глаза.
— Ты правда хочешь, чтобы я это сделал?
Джо махнула рукой.
— Хочу ли? Да. Но вы с Лопес и так слишком многовремени уделяете этому делу. Тебе никак не удастся выкроить целый день, чтобы следить за ним и ждать, пока он выбросит стаканчик из-под кофе. Но если ты случайно на него натолкнёшься, я буду счастлива.
Арнетт засмеялся.
— Вот только я знаю, что ты сама бы этим занялась, если бы могла.
Она поиграла бровями и переключилась на интервью и отчеты о коллегах Джанин.
— На конференции ни в чьем багаже не было ничего странного, ни у кого даже не было ни шляпы, ни пальто подходящего покроя, ни вообще чего-нибудь желтого. Все передвижения учтены?
— Многие появлялись только после убийства, и мы проверили все рейсы и алиби. Двое коллег уже были в городе, один с супругой. Они все жили в одной комнате и в ту ночь гуляли вместе.
— Это может быть ложью?
— Не вижу возможности. Их официант вспомнил группу из трёх человек, а владелец гостиницы помнит, что они пришли в одиннадцать. Каждый из них ручается, что остальные не ложились спать до половины двенадцатого, так что времени, чтобы улизнуть после того, как остальные уснули, никому бы не хватило. И опять же — ни мотива, ни улик, ничего.
Итак, если только не произошло какое-то безумное убийство, как в Восточном экспрессе, её друзья и коллеги отпадали.
Джо просмотрела свои записи.
— Остается племянница. Есть какие-нибудь новости?
— Вообще-то, да. Её жених, Филипп Бегемак, оказался тем ещё фруктом. Я пробил его по базе и нашёл, что две его бывших девушки добились судебных запретов на приближение. Вторая наконец-то ответила мне на той неделе. Обе порвали с ним потому, что он контролировал их настолько, что они сочли это опасным. После этого он продолжал приходить к ним домой или на работу, «пытаясь вернуть». Но как только суд выдал запрет, он отстал. Обе сказали, что он никогда открыто не угрожал им или другим членам семьи, но они чувствовали явную опасность. Насколько я могу судить, он ходил по краю, но всё же держался закона.
— У нас есть какие-то точные сведения о его передвижениях в ночь убийства?
— Не совсем. Тереза уехала навестить бабушку, а он сидел дома один и читал. Сказал нам с излишней гордостью, что читал «Исчезнувшую». Правда, он предъявил чек за доставку пиццы, и нам подтвердили, что пиццу действительно доставили в тот же вечер. Но доставщик не смог найти его на фотографиях. Вполне возможно, что пиццу мог забрать какой-то друг или типа того. При обыске не нашли ни шляпы, ни пальто.
— Но, — закончила за него Джо, — несмотря на то, что он такой подозрительный, его характер не предполагает полёт через всю страну, чтобы убить тётю, которая и так с ними не связывалась.
— Ну да, не похоже на то. Также мы не нашли никаких звонков, сообщений или писем между ними или между Джанин и Терезой. Его ДНК тоже не соответствует полученной.
— Так, хорошо… Что насчёт других сообщений на телефоне Джанин и её банковских карт?
— Телефон почти ничего не даёт. Она пользовалась тем же номером для работы, поэтому там огромные списки номеров, которые относились к рабочим моментам, хотя мы не можем исключать отношения, развивающиеся за пределами работы. Записи по её банковским картам за последние несколько месяцев не показали ничего необычного. Странно только, что в вечер убийства с неё не списали ни за ужин, ни за выпивку.
