Куда-то во тьму.
Фрейм Смоккера становится серым.
— Я СОЖРУ ТЕБЯ ЖИВЬЁМ! — с голодным энтузиазмом Адемар поворачивается к Гвину, что полосует его спину.
Протяжный вой-плач плакальщицы бьёт по ушам и умолкает. Она истаивает в воздухе. Тело девушки стопорится. В груди только ужас и смятение.
Фурия не может пошевелиться. Не может пошевелиться и Олег, замерший статуей.
Адемар раскрывает пасть на животе, наваливаясь вперёд.
«Пора.»
Глава 22
Голос Ансельма спокоен несмотря на творящееся вокруг безумие. Как капитан невозмутимо выпивающий бокал виски на борту тонущего корабля, он не поддаётся окружающим угрозам. Страху.
В единственном слове заключён заряд эмоциональной поддержки.
Фурия знает, что нужно делать, но она не может сдвинуть ни одну конечность. Зато прекрасно видит, как тело Гвина от головы и до пояса исчезает внутри пасти босса. Тело, покрытое защитным барьером из звуковой энергии. Аккорд барда слышно с другого конца зала.
Челюсти стремительно сходятся. Хищно. Резко.
НЕТ!
Когда верхний край острейших зубов почти коснулся поясницы дроу, что-то заставляет этот капкан замереть на месте. Края пасти дрожат от напряжения, пытаясь сомкнуться.
Поперёк зёва, как домкрат, ходит ходуном двуручная булава. Её края упираются в обе половины демонического хавальника. Оружие похрустывает. По древку бежит широкая трещина.
— Урод остроухий! — рычит Ракаш, не ослабляя хватки на рукояти и не спуская глаз с тёмного эльфа. — Как же мне всегда хотелось тебя придушить!
Адемар, явно возмущённый помехой, вскидывает обе лапы к потолку, собираясь размазать наглеца. Правый кулак опутывает нить паутины. Левый — звуковая струна. Подрагивающая. Вибрирующая.
— ЖИВЕЕ! — с натугой кряхтит Маджестро.
Конечности демона не останавливаются, ничто не в силах их остановить сейчас, но замедляются.
Свободная рука тролля тянется к ремню дроу, но тело Олега начинает всё глубже погружаться в утробу. Орчанка со своей позиции не видит, что именно происходит. Словно внутри Адемара включилась тяга. Огромный пылесос, что всасывает в себя добычу. Ни за что не желает расставаться с ней.
— Ааа, Бездна! Всех демонов тебе в гузло, мразь!! — хрипит Ракаш, отпуская булаву.
Он ныряет следом за Гвином. Наружу торчат лишь щиколотки громилы. Оружие трещит ещё громче. Металлическое навершие начинает сминаться.
Мощные зелёные руки и сапоги упираются в края челюстей. Острейшие зубы пробивают ладони насквозь. Гурдар вздрагивает, но лишь еле слышно шипит. Первым оправившись от дебаффа, он подскочил к противнику одним мощным рывком.
Вторая пара рук подхватывает непосильную ношу.
Минотавр Махоуни присоединяется к орку. С матами пытается развести капкан.
И не может.
Силы двух амбалов едва хватает, чтобы не дать пасти сомкнуться.
Изнутри глотки звучит яростное «За Нактаса, хреносос!». Удар. Ещё удар.
Наружу вылетает жилистое тело, покрытое слизью.
— Верни господина! Верни его! — рявкает изнутри Ракаш.
Фурия чувствует, как спадает дебафф — с неё и со всех остальных. Ноги наполняет кипучая энергия. Она может размазаться об Адемара одним рывком. Краем глаза видит, как Волчок и Зарракос почти достигли мясника. Вот-вот кинут свою силу против мощи демона.
Баллистик на пару с СексТантом тянут на себя тролля за ноги. Гвин ошалело встряхивает головой.
Треск дерева. Хруст костей. Влажное чавканье.
Гурдар и Махоуни едва успевают отшатнуться.
В руках ошарашенных кенку остаются массивные сапоги. Наружу торчат истекающие кровью обрубки.
Первой лопается паутина. Всего через миг — звуковая струна. Кулаки мясника несутся к милишникам.
Всё это занимает какие-то три-четыре секунды.
Слияние.
На короткое мгновение мир застывает, как тело на конце до отказа натянутого банджи-троса.
Слияние не похоже ни на что, прежде испытанное девушкой.
Душу наполняет спокойствие.
Уверенность, рождённая поддержкой друга, что стоит рука об руку с тобой.
Воля, выкованная в служении беспристрастному божеству.
Решимость, основанная на сотнях сражений. На десятках тысяч боевых столкновений.
Мы справимся.
«Да. Мы справимся.»
Это не бахвальство и не бравада.
Фурия не просто верит в это. Она знает, что так и будет.
Однако её глаза фиксируют на этой копии Адемара ранее незамеченный дебафф, который ведёт обратный отсчёт.
Связанные Ненавистью (21с)
Две жизни отныне сцеплены воедино. Ненависть вытягивает Сумеречную Плакальщицу с того света.
— Боевой раж! — вновь кричит Гвинден.
Яростный крик. Когти дракона. Дух-проводник. Рывок полководца.
Боевой раж (20с)
Увеличивает весь наносимый вами урон на 30 %, а скорость перемещения и скорость произнесения заклинаний на 25 %.
Оглушающий вопль рвётся из глотки. На конце латных перчаток отрастают ледяные когти. Тело устремляется к врагу, а копьё вонзается в неприкрытый бок.
8 %.
Провокация.
Адемар хрипит от боли. Дёргается. Кулаки промахиваются мимо игроков. Мимолётно цепляют Волчка и сминают каменную плиту. Дроу еле успевает отпрянуть назад с раздробленным плечом. Милишники, что находились вдали, скользят навстречу боссу. Рывок полководца позволяет всем мгновенно окружить противника.
Заклинания накрывают тушу засранца.
Стойка превосходного рвения.
«Верно. Нам нужна скорость.»
Тело разгоняется.
Размашистый удар демона пытается застать её врасплох. Отшагнуть. Быстрее. Стальной шквал. Апперкот, что должен распороть девушку от паха до горла. Крутнувшись, она ускользает. Ещё быстрее. Ведомый удар в сердце. Она знает, где отвратительный комок мяса бьётся, под слоем ржавого железа и толстой шкуры.
7 %.
Связанные Ненавистью (16с)
Адемар стремителен. Он задевает её при отходе. Стак Хрупкой брони.
Молниеносная контратака.
Способность, даруемая стойкой, карает мясника за дерзость. Копьё прошивает пах урода сквозь ошмётки латной юбки.
