Финансовое положение семьи Хорни было стабильным благодаря доходам Оскара, который успешно продвигался по карьерной лестнице на предприятии, обеспечивавшим оборонный заказ государства. При взгляде со стороны эта семья являла собой пример успешных буржуа. Супруги приобрели собственный дом в берлинском пригороде Далем, потом виллу в Целендорфе, у них появилась прислуга и личный шофер. Вот только отношения между Карен и Оскаром нельзя было назвать идеальными. В это время у Карен начался роман с одним из друзей мужа — Вальтером Хонротом. Она описывала свои бурные чувства к нему всё в том же дневнике, при этом упоминая и его супругу Лизу, называя ее «лучшей женщиной, которую когда-либо встречала». Когда отношения между Карен и Вальтером прекратились, пары продолжили дружить и даже жили в домах, располагавшихся друг напротив друга. Для Карен этот разрыв был очередным болезненным ударом. Она даже задумывалась о суициде. Ее психоаналитик Карл Абрахам интерпретировал этот роман как проявление эдипова комплекса, то есть стремления Карен разрушить брак Вальтера и Лизы, в которых она бессознательно видела образы отца и матери. Как это было в прошлых отношениях Карен с мужчинами, для выхода из кризиса она решила начать новую связь. В ее дневнике появилось упоминание о неком Карле, однако через некоторое время он так же бесследно исчез со страниц, как и из ее жизни.
Обучаясь в интернатуре, Карен Хорни не только практиковалась в психиатрической клинике, но и продолжала расширять познания в области психоанализа. На одном из заседаний Берлинского психоаналитического общества она сделала первый доклад о сексуальном воспитании детей, о котором Абрахам отозвался весьма лестно, даже упомянул о нем в одном из писем Фрейду. Правда, психоаналитические сеансы у самого Абрахама Карен Хорни прекратила, по всей вероятности, в связи с отсутствием позитивных изменений в решении ее проблем. Через несколько лет после этого она писала в дневнике: «Я думаю, что он (Абрахам. — С. А.) не мог помочь мне, за исключением кратковременного облегчения, которое было вызвано переносом
[148]. Со своей проблемой я должна была справиться сама»
[149].
Хорни не оставила классическое медицинское образование, защитив в 1915 году диссертацию по психозам, наступавшим вследствие травм головы, а также посттравматическим расстройствам. Научным руководителем ее исследования являлся Карл Бонхёффер — известный немецкий психиатр и невропатолог, изучавший различные формы психических расстройств, а также занимавшийся терапией зависимостей (кокаиновой и морфиновой)
[150].
Специализация Хорни оказалась как нельзя к месту. Начавшаяся в 1914 году Первая мировая война привела к значительному увеличению количества солдат, имевших расстройства психики, спровоцированные боевыми действиями, поэтому Хорни без проблем устроилась на работу сначала ассистенткой в клинику Германа Оппенгейма
[151], а потом в психиатрическую больницу в берлинском районе Ланквиц, где проработала до 1918 года. Уже в это время она весьма успешно использовала психоанализ в лечении пациентов.
В феврале 1917 года Карен Хорни выступила с докладом «Техника психоаналитической терапии» в Берлинском медицинском обществе сексологии. Хорни отметила имеющиеся возможности и ограничения психоанализа. Она подчеркнула, что психоаналитик обращает внимание в первую очередь на то, что говорит клиент, интерпретирует, казалось бы, бессмысленные идеи, приходящие клиенту в голову, связывает в единое целое то, что представляется разрозненным. Вместе с тем у клиента в отношении психоаналитика возникают различные эмоциональные реакции. Например, привязанность, любовь или ненависть. Эти эмоции переносятся клиентами с реальных людей, которым они должны были предназначаться, на аналитиков. В процессе анализа у клиента также может возникнуть сопротивление, которое проявляется смущением или даже гневом в отношении психоаналитика, узнавшего самые сокровенные его тайны. По мнению Хорни, разбору процессов переноса и сопротивления психоанализ уделял недостаточно внимания, что лишало его еще одного эффективного инструмента решения проблем человека.
После окончания войны Хорни начала частную практику. Большинство ее клиентов были женщины, поэтому она буквально погрузилась в изучение женской психологии и пришла к выводу, что психоанализ не дает ответы на многие вопросы в этой сфере. В 1920 году Хорни стала одним из основателей Берлинского психоаналитического института, где занялась подготовкой будущих психоаналитиков. И нужно отметить, что отзывы о ее педагогическом таланте и даре психоаналитика были самые восторженные. Как впоследствии вспоминал со свойственной только ему афористичностью и сарказмом Фриц Перлз — один из создателей гештальттерапии, а в те годы ученик Карен Хорни: «От Фенихеля
[152] я получил беспорядок, от Райха
[153] наглость, от Хорни человеческое участие безо всякой терминологии»
[154].
Другой ее ученик, американский психоаналитик Генри Ловенфельд, писал: «…она была мила со всеми. У нее в кабинете был стол для пин-понга, и она играла с нами. Я не думаю, что многие учителя способны на такое»
[155].
Появление института привело к тому, что Берлин фактически стал новым центром психоанализа, придя на смену Вене. В 1922 году Международная психоаналитическая ассоциация провела свой конгресс во главе с самим Фрейдом именно в Берлине. Хорни представила коллегам доклад «О происхождении комплекса кастрации у женщин», заявив о себе как о самостоятельном психоаналитике, имеющем собственный взгляд на проблемы, связанные с психикой человека.
Во время работы в Берлинском институте она решилась на повторный курс психоанализа, на сей раз под руководством коллеги Ганса Сакса. Но и этот опыт нельзя было назвать удачным. Возможно, сам Сакс к тому времени был еще недостаточно опытен, чтобы ответить на ее вопросы (он был старше Хорни всего на три года, а психоанализом они занимались примерно одинаковый период). Возможно, ответы нужно было искать другими способами. Как бы то ни было, больше к психоанализу у кого бы то ни было кроме себя самой Хорни не обращалась.
