— Я повторюсь, что это не мое дело, но он… — Мардж сделала паузу, пытаясь быть деликатной. — Он хорошо с тобой обращается?
Чарли понимала, что она может — и должна — рассказать ей о Джоше.
Мардж обязательно поверит. Наблюдая, как официантка яростно терла пальто, как от волнения на ее лице добавилось морщин, Чарли уже начала сомневаться, что инцидент за столом был случайностью. Мардж — профессионал, а это — ошибка новичка. Похоже, она увидела, что Чарли не в своей тарелке, забеспокоилась и придумала способ остаться с ней наедине. Теперь, когда они здесь, все, что необходимо сделать, это объяснить женщине, что происходит, попросить воспользоваться телефоном закусочной и позвонить в полицию в тайне от Джоша. Тогда эта долгая ужасная поездка наконец закончится.
Конечно, есть небольшая вероятность, что все уже закончилось. Зависит от того, действительно ли Джош собирается оставить ее здесь. У Чарли имелись серьезные сомнения на сей счет. Джош лгал всю ночь. Почему бы ему не продолжить делать это сейчас? В любом случае она не должна впутывать Мардж. Это может ухудшить ситуацию. Если Джош не собирается отпускать ее и пронюхает, что Чарли сообщила Мардж о своих подозрениях, он может причинить вред обеим.
Чарли этого не хотела. Мардж — хороший человек. Замечательный. И такие люди не должны быть замешаны в ее неприятности.
— Я просто устала, — сказала она. — Мы так долго ехали.
— Понимаю, — кивнула Мардж. — Это тяжело, особенно в такое время, ночью. Все что я хочу сказать: можешь остаться здесь на некоторое время, если не чувствуешь себя с ним в безопасности.
— Я в порядке, — качнула головой Чарли. — Правда.
Мардж провела по пальто еще два раза, прежде чем оценить результат.
— Ну, будь я проклята, похоже, содовая сработала!
Она подняла пальто, демонстрируя просто мокрое пятно на том месте, куда пролился чай. Возвращая его Чарли, она посоветовала:
Дай ему хорошенько просохнуть, и оно будет выглядеть как новое.
Чарли осмотрела ткань, которая теперь слегка растрепалась и была испещрена кусочками ворса от мочалки, но ей это даже понравилось. Если бы такое увидела Мэдди, она бы сказала, что это добавляет вещи характера.
Мардж остановилась у двери.
— Я не хотела своими вопросами поставить тебя в неловкое положение.
— Знаю. Вы этого и не сделали. Все в порядке.
— Я просто присматривала за тобой, — открыто призналась Мардж и после совсем краткой паузы мило продолжила: — Женщины должны так поступать, ты же знаешь. Присматривать друг за другом. В аду есть особое место для тех, кто этого не делает.
— Я ценю это, — кивнула Чарли. — В самом деле. Но у меня все отлично. Спасибо, что почистили пальто.
— Всегда, пожалуйста, милая, — ответила Мардж, тоже кивнув, и выскользнула из туалета.
Оставшись одна, Чарли надела пальто, посмотрела на свое отражение в зеркале и замерла, потрясенная тем, насколько она бледна. Как Грета Гарбо. Это еще одно из высказываний бабушки Нормы. «Ты такая же бледная, как Гарбо».
В данном случае это было правдой, но если такой ледяной красавице, как Грета Гарбо, бледность шла, то Чарли просто выглядела больной, словно вот-вот упадет в обморок. И казалось, что это весьма вероятно. Ноги стали ватными и дрожали, а зрение то появлялось, то пропадало из-за слез. Чарли не удивилась бы, если бы в любую секунду рухнула на пол. И вряд ли ее можно было бы попрекнуть за это, учитывая переживания.
Глядя на подобие того, кем она когда-то была, Чарли принялась убеждать себя, что поступила правильно, не сказав Мардж правду. Так лучше, поскольку благодаря такому решению в опасности будет находиться только одна из них.
Впрочем, в глубине души она знала, что причина ее поступка не в этом. Она врала сама себе, когда не просила помощи под тем предлогом, что ей никто не поверит. Когда заставляла себя думать, что Джош очарует и обманет всех. Когда, несмотря на его предложение уехать без нее, продолжала сомневаться в его словах.
Все это была ложь.
Отличная от той, которой Джош кормил ее всю ночь, но все равно ложь. Жалкие отговорки, чтобы скрыть правду о том, что какая-то часть ее не хотела уходить от Джоша.
Не сейчас.
Впервые покидая родной дом, Чарли имела лишь смутное представление обо всех опасностях, с которыми сталкиваются молодые женщины. Хотя Янгстаун, конечно, не Мэйберри
[45], и там регулярно что-то случалось: изнасилование на свидании, жестокое обращение и сотни других преступлений. Чарли не придавала этому особого значения. Даже после того, как школьный учитель физкультуры провел урок о сексуальном насилии. Или когда бабушка вручила ей перцовый баллончик перед ее отъездом в «Олифант». Или в процессе занятий по самообороне, которые в течение недели должна была посещать каждая первокурсница.
И вот с таким ее подходом потребовалось даже убийство Мэдди, чтобы она осознала жестокую правду: есть мужчины, которые без колебаний причиняют боль женщинам.
Такие, как Джош.
После убийства подруги Чарли решила, что она ничего не сумеет изменить. Она любила Мэдди, а та любила ее, и они навсегда остались бы друзьями, что бы там ни думал Робби. С гибелью подруги появилась жгучая ярость. Чарли чувствовала свою ответственность за происшедшее и винила себя.
За то, что оставила Мэдди.
За то, что сказала ей «Отвали», когда уходила.
За то, что не смогла опознать Джоша после того, как увидела его у бара.
Она обвиняла себя, ненавидела себя и наказывала себя, потому что в женщин это вбивают. Учат винить себя, винить жертву. Внушают, что, поскольку анджелы данливи, тейлоры моррисон и мэделины форрестер со всего мира слушали одни и те же лекции о сексуальном насилии, получали одни и те же крошечные перцовые баллончики и проходили одни и те же занятия по самообороне, вероятнее всего это их вина, что на них напали. Или изнасиловали. Или убили.
Никто не говорит женщинам, что они ни при чем. Что ответственность целиком ложится на ужасных людей, которые совершают жестокие преступления, и на поганое общество, которое их воспитывает, формирует, оправдывает. Люди не хотят признавать, что среди них есть монстры, а в результате эти чудовища продолжают безнаказанно бродить повсюду, и цикл насилия и обвинений раз за разом возобновляется.
Внезапно в мозгу Чарли мелькнула мысль, которая буквально потрясла ее. Она практически ощутила легкий щелчок в затылке, когда ее синапсы взорвались, как фейерверк.
Если Джош уедет, она будет в безопасности. Но ничто и никто не помешает ему причинить боль кому-то другому. Похожему на Мэдди. Мир полон таких, как она. И все они в опасности, пока Джош бродит на свободе.
