— Я думал, мы обо всем договорились, — спокойно произнес он.
Велисса порывисто подалась к нему, чтобы замереть в полуметре. Пышная нежно-голубая юбка взметнулась, приоткрыв обшитые атласом в цвет туфельки.
— Что ты к ней испытываешь? — прозвучало резко и требовательно.
В ответ Император саркастически усмехнулся.
— Как утверждает Эст, Потомок и Избранная тесно связаны между собой, и каждый из них должен остро чувствовать эту связь. Но пока ничего не получается, иначе она уже давно была бы во дворце. По моему Императорскому разумению, это весьма показательно.
Да, девочка, ревность здесь неуместна. Удивительно, он не стал отпираться, а рассказал, как есть. Не ожидала.
— Но в Пророчестве сказано… — не отставала Велисса.
— Мне плевать, что сказано в этом дурацком Пророчестве! — зло бросил Дэрриш. — Я живой человек, а не голем, чтобы беспрекословно повиноваться!
Собеседница не посмела ему возразить.
Он отошел к окну, сосредоточившись на ночной жизни своего города, умело воссозданной иллюзией. Напряженно выпрямленная спина и стиснутые на рукояти меча руки говорили, что мужчина пытается вернуть потерянную хладнокровность. Черная прядь шрамом пересекала смуглую щеку. Созерцание его четко очерченного профиля доставляло мне удовольствие. Исключительно эстетическое.
Голова Императора слегка повернулась к герцогине.
— Я не отец. — Скорбная морщинка пролегла меж асимметричными бровями. — И я не готов к этой миссии. Это он идеально подходил под требования Пророчества. Бредил им, фанатично уверовав в собственную Избранность. Все остальное было в его жизни второстепенным, быстро проходящим. Тем, чем можно пожертвовать без сожаления. В число всего прочего угодила и моя мать. Мне даже казалось, что он вздохнул свободнее, когда она умерла, тем самым развязав ему руки. Одно время я ненавидел его за это…
Дэрриш прижался лбом к темному стеклу. Голос, наполненный болью, звучал глухо. На мгновение я почувствовала разочарование маленького одинокого мальчика как свое собственное. Велисса смотрела на Императора с нескрываемым удивлением.
— Теперь-то я понимаю: он просто пытался соответствовать великой цели, — немного помолчав, тихо продолжил он. — Мне стоит невероятных усилий удерживать вместе все то, что совсем недавно казалось неделимым целым. Империя — это видимость. Иллюзия, поддержание которой — изнурительная каждодневная работа, и последние события не делают ее легче. Невозможно бесконечно скрывать загадочное исчезновение Императрицы. Аксий злорадствует, просчитывая, как лучше применить такой замечательный способ манипулирования мной и тем самым «удружить» магам. Эст круглые сутки не покидает лаборатории, мучаясь Поиском. Замшелые пни из Совета Верховных Мастеров Гильдии ведут безрезультатные прения. А одинокая девушка тем временем бродит неизвестно где, ежечасно подвергаясь опасности. И «безмятежность» не то слово, каким можно охарактеризовать Тилан в последнее время.
«Молодец, волнуется, как бы не пострадало тело будущей матери мессии». Похвально. Но я предпочитаю опасные просторы Империи мирному дворцовому парку.
Император отвернулся от панорамы ночной столицы и перевел взгляд на изумленную услышанным Велиссу.
— В свете всего вышесказанного, — казалось, Дэрриш раздосадован своей неожиданной откровенностью, — ваша, герцогиня, прямая обязанность — оказать всяческое содействие в поисках. Иными словами, поддержать Верховного мага в любых начинаниях.
— Да что он может?! — Чуть вздернутый носик презрительно сморщился. — Прошла неделя! Где результаты? Одни обещания. А Избранная, между прочим, абсолютно предсказуема в своих поступках. Кроме Конхола, идти ей некуда. И я быстрее поверю в то, что Аксий первым узнает о местопребывании беглянки, принимая во внимание Илану. Лучшей подсказки для Маршалов не придумать.
Дэрриш непроизвольно потер правое плечо, болезненно поморщившись, будто вспомнил нечто весьма неприятное.
«Это она о чем?» Предположительно о моем несмываемом украшении. Оказывается, не зря я прикрываю его браслетом. Спасибо бабушке, надоумила.
— Тем больше причин оказать поддержку Верховному магу. Равновесие не должно быть нарушено никоим образом.
— Но…
— Мои указания не подлежат обсуждению, — бездушно официальным голосом добавил Император.
Атласная туфелька герцогини, стянутая с ноги, со всего размаху впечаталась в закрывшуюся за Императором дверь. Одной туфли Велиссе показалось мало — другая, гулко стукнувшись каблуком, упала рядом с первой.
— Ненавижу!!! — разъяренно шипела герцогиня, меряя босыми ногами комнату. — Поучают! Все кому не лень учат, что мне делать! Надоело! Тетка Астела письмо из Ордена прислала. И какое! Как будто я виновата, что эта идиотка в бега подалась! Теперь еще и Дэрриш! Только язвы Эста с его гаденькой улыбочкой мне здесь не хватало! Ненавижу!!!
Внезапно взбешенная девушка остановилась, уперевшись взглядом в покалеченную обувь.
— Айда! — Громким, требовательным криком бы-ла вызвана камеристка.
Та не замедлила явиться на зов, тяжело дыша после быстрого бега.
— Что стоишь столбом, бестолочь?! — разгневанно прикрикнула на служанку герцогиня. — Не видишь, в каком я виде? Сейчас здесь будет Верховный маг, и мне совсем ни к чему, чтобы у него возник лишний повод для идиотских шуточек!
Маленькая полная женщина послушно засуетилась вокруг Велиссы, аккуратно поправляя взъерошенные локоны.
Мне тоже пришла пора откланяться, хотя своеобразное чувство юмора Эста Сотворителя — последнее, что меня сейчас волновало. Принуждение оставило комнату вместе с Императором. Я собрала все внутренние резервы, устало закрыла глаза и приказала: «Домой!» Открыла их уже в предоставленной мне спальне и с полчаса просто тупо созерцала сереющий в темноте комнаты потолок.
Сладкий запах медуницы намекал на возможность опять смежить веки и насладиться особенно крепким предутренним сном. Пригревшееся тело пришлось вытащить из кровати через «не хочу» и «не могу». Распахнутые ставни явили взгляду выцветающее небо. Почти утро. В комнате посветлело — зажженная свеча оказалась без надобности. Выстиранная с вечера одежда была еще влажной и неприятно холодила кожу. Ножны с Неотразимой заняли свое законное место за правым плечом. Попозже перевязь можно будет спустить на бок для удобства пользования мечом, но, пока деревня не осталась позади, лучше не щеголять перед местными оружием. Сигналом к выходу прозвучал петушиный крик. Подхватив сумки, я покинула комнату.
Заспанное солнце неторопливо поднималось по небосклону, и ему не было никакого дела до моих забот. Не знавшая жалости утренняя прохлада сразу напомнила о не успевших высохнуть после стирки рубашке и штанах. На заднем дворе куры с ворчливым кудахтаньем делили пшено, насыпанное щедрой рукой рены Дейны. Гордый обладатель пернатого гарема и пронзительного голоса снисходительно взирал на перебранку, сидя на невысоком штакетнике. В сарае недовольно замычала корова. Приземистая кузница уже вовсю дымила трубой.
