— А что, если те цифры — вовсе не даты? — предположила я.
Ответом мне стала лукавая, неторопливая, кривая ухмылка.
— Наследница, ты прям с языка сняла.
* * *
Я думала, он снова поведет нас на крышу, но нет: мы отправились в одну из комнаток проектной лаборатории. Маленькое квадратное помещение, стены которого от пола до потолка были увешаны маркерными досками. Посередине стояло два офисных кресла — и ничего больше.
Эли хотел было зайти следом за нами, но Джеймсон многозначительно провел ладонью по моей спине и прильнул губами к шее, чуть ниже линии челюсти. Я откинула голову. Эли густо покраснел и вышел из комнаты.
Джеймсон захлопнул дверь — и приступил к работе. К спинке каждого из кресел крепилось пять маркеров, которые можно было стирать губкой. Джеймсон взял один из них и начал выводить на доске напротив цифры.
— Восемь, три, семь, пять, — произнес он вслух.
— Девять, семь, четыре, восемь, — продиктовала я ему остальные цифры.
Теперь, когда они были записаны без черточек, простор для истолкований заметно расширился.
— Код от замка? — предположила я. — Пин-код?
— Явно не номер телефона и не индекс — цифр маловато, — Джеймсон отступил, опустился на одно из кресел и отъехал на нем назад. — Адрес. Комбинация чисел.
Мне вспомнилось, как мы с ним прыгали с вертолета, вот только тогда в голове у меня крутились другие цифры. Воздух между нами был наполнен электричеством — совсем как теперь. Мы летели с огромной высоты, но уже через тридцать секунд он заметно ко мне охладел.
Но теперь-то все было иначе — теперь мы с ним оказались на равных. У меня не было никаких ожиданий. Я контролировала ситуацию.
— Координаты, — предположила я. В прошлый раз такую версию выдвинул Джеймсон.
Он развернулся ко мне в кресле и, оттолкнувшись ногами от пола, подкатил ближе.
— Координаты! — повторил он, и в глазах заплясали огоньки. — Девять-семь-четыре-восемь. Если порядок цифр верный, то девять — это градусы. Девяносто семь — многовато.
Я припомнила уроки географии в пятом классе.
— Широта и долгота измеряются в диапазоне между –90 и 90 градусами.
— Ничего вы в цифрах не смыслите, — перебил нас кто-то.
Мы с Джеймсоном обернулись к двери. На пороге стоял Ксандр. Из-за спины у него выглядывал Эли, все еще красный как рак. Ксандр зашел в комнату, закрыл дверь и, не теряя времени, повалил брата на пол.
— Сколько раз тебе повторять? — процедил младший Хоторн. — Это моя игра! Никто не отыщет разгадку без меня! — Он вырвал маркер из рук Джеймсона и поднялся. — Это было дружеское нападение, — заверил он меня. — Ну, в целом.
Джеймсон закатил глаза.
— Так, значит, мы в цифрах ничего не смыслим, — повторил он слова брата. — А еще непонятно, где тут долгота, а где широта, так что эти самые девять градусов могут быть и северными, и южными, и западными, и восточными.
— Восемь-три-семь-пять, — я схватила еще один маркер и подчеркнула другую комбинацию цифр. — Здесь число градусов может равняться либо восьми, либо восьмидесяти трем!
Джеймсон улыбнулся.
— К северу, югу, востоку или западу.
— И сколько же получается возможных комбинаций? — задумчиво спросил Ксандр.
— Двадцать четыре! — хором ответили мы с Джеймсоном.
Ксандр с подозрением уставился на нас.
— По-моему, вы что-то от меня скрываете, а? — поинтересовался он, кивнув в нашу сторону.
Джеймсон бросил на меня быстрый взгляд.
— Да нет, ничего такого, — произнес он таким тоном, что сразу становилось понятно — «ничего» — это сильное преуменьшение.
— Не мое дело! — заключил Ксандр. — И все же для справочки: вы, мои влюбленные пташечки, ошибаетесь. Возможных локаций не двадцать четыре, а куда больше.
Джеймсон нахмурился.
— У меня все хорошо с математикой, Ксан.
— Не сочти за дерзость, старший братец, но существует три способа записи координат, — с широкой улыбкой сообщил Ксандр. — Градусы, минуты, секунды. Градусы, десятичные минуты. И десятичные градусы.
— У нас тут всего четыре цифры, — напомнил Джеймсон. — Возможно, мы имеем дело с десятичными градусами.
Ксандр ему подмигнул.
— Возможно — это не ответ, братишка.
* * *
— Тихий океан! — крикнул Джеймсон, и я записала это название рядом с соответствующими координатами. — Индийский океан. Бенгальский залив.
— Арктический океан. И снова он же! — добавил Ксандр то, что упустил его брат. Они по очереди вбивали координаты в поиск по карте. С каждой названной локацией мой ум фонтанировал новыми гипотезами. Арктика. Едва ли Тобиас Хоторн хотел нас отправить именно туда? И это еще при условии, что цифры — это и впрямь координаты.
— Антарктический ледяной щит, — добавил Джеймсон. — Четыре совпадения.
Список реальный, «не арктических» локаций, получившийся у нас в итоге, оказался куда короче, чем я ожидала. В нем упоминались две точки в Нигерии, одна — в Либерии, одна — в Гвинее и еще одна…
— В Коста-Рике, — произнесла я. Сперва я сама не поняла, отчего эта локация сразу бросилась мне в глаза, но спустя мгновение я вспомнила, что в прошлый раз видела это название, когда листала папку.
— Узнаю этот взгляд, — произнес Джеймсон. Уголки его губ приподнялись кверху. — Тебе что-то известно.
Я закрыла глаза и сосредоточилась на воспоминании — лишь бы отвлечься от его губ. Указание, оставленное стариком для Скай, привело нас в «Истинный Север», один из многих домов, принадлежавших семейству Хоторнов и теперь перешедших в мое владение. Я припомнила, как листала фотографии в вечер аукциона. Патагония. Санторини. Кауай. Мальта. Сейшелы…
— Картаго, Коста-Рика, — я открыла глаза. — У Тобиаса Хоторна был там домик. — Я достала телефон и вбила в поисковик широту и долготу Картаго, а потом показала дисплей братьям. — Совпадение!
Я попыталась припомнить дом в Картаго, но в памяти сохранилась лишь буйная, цветущая растительность кругом — настоящий райский сад.
— Значит, едем в Коста-Рику, — невозмутимо объявил Ксандр.
— Не могу, — с отчаянием призналась я. Даже за поездку в Колорадо пришлось биться. Орен с Алисой ни за что не разрешат мне международный перелет — тем более что в этом месяце мне можно провести за пределами поместья всего две ночи.
— Ксандр тоже никуда не поедет.
Вот уже во второй раз я обернулась к двери. На пороге стояла Тея.
— Вы что, всех подряд пускаете? — спросила я у Эли.
Ответ был глухим и скомканным — я разобрала только слова «не мое дело».
