Турки на акцию англичан отреагировали задержанием нескольких бахрейнских парусников. Прибыли они в Зубару, чтобы вывезти оттуда семью и родственников старейшины одного из кланов племени бану ибн ‘али, схваченного англичанами и доставленного в Манаму в ходе операции по аресту парусников этого племени в водах у Зубары. Во время встречи и беседы с шейхом ‘Исой они примирились, и старейшина решил не покидать Бахрейн.
Обстановка по-прежнему оставалась напряженной. Льюис Пелли получил предписание проследовать в Зубару, оценить ситуацию на месте, и задержать, если сочтет это целесообразным, еще несколько парусников племени бану ибн ‘али.
Прибыв в Зубару (13 июля 1895 г., на корабле «Лоуренс») и находясь там, Л. Пелли пришел к мнению, что шейх Джасим намерен и готов поддержать племя бану ибн ‘али, несмотря ни на предупреждения англичан не делать этого, ни на их акции силового воздействия. Согласно сведениям, полученным им от тайных агентов в Катаре, шейх Джасим предоставил племени шейха Султана шатры и верблюдов. И посоветовал шейху Султану, чтобы тот, дабы уберечь парусники его племени от возможных новых акций англичан, переместил их из Зубары к жемчужным отмелям у Эль-Бида’а.
Собрав информацию о том, что происходило в Зубаре, Л. Пелли решил проследовать на судне вдоль побережья до Ра’с Лаффана, и разобраться с положением дел и там. По пути столкнулся с 8 парусниками племени бану ибн ‘али, шедшими в Зубару. Задержал их (15.07.1895), отвел на Бахрейн и передал шейху ‘Исе. Всего в течение недели англичане изъяли у этого племени 16 парусников.
В конце июля в Зубару пришла турецкая канонерка «Зохаф». В Манаму от агентов шейха ‘Исы в Катаре стали поступать сведения о том, что шейх Джасим «созывает племена», готовясь, судя по всему, к участию в набеге на Бахрейн.
Обстановка накалилась до предела. 14 августа 1895 г. муташарриф Эль-Хасы, обвинив англичан в «нарушении мира и тишины» на побережье Катара, входящего в зону ответственности Турции, заявил, что не в состоянии больше сдерживать племена Катара, которые выказывают неудовольствие «самовольными действиями британских захватчиков» в Персидском заливе и на побережье Аравии.
И что если в течение последующих 17 дней удерживаемые англичанами парусники племени бану ибн ‘али не будут возвращены, то все это может закончиться налетом данного племени и его союзников на Бахрейн с целью высвобождения их судов силой.
16 августа английский политический резидент информировал британскую администрацию в Индии о том, что исключать возможность нападения на Бахрейна нельзя, и затребовал подкрепления. Отметил, что наскок на Бахрейн, согласно сведениям, полученным шейхом ‘Исой от его агентов в Катаре, планируется с четырех сторон. Шейх Джасим с его катарским племенным ополчением проследует на Бахрейн со сторны Манамы. Шейх Султан ибн Салама во главе со своим племенем — со стороны Мухаррака. Насир ибн Мубарак с племенем бану хаджир — со сторны Ра’с-эль-Барра; и ополчение, собранное муташаррифом Эль-Хасы, — с Запада от Бахрейна. Высказал мнение, что вылазка, подготавливаемая с одобрения турок, определенно спровоцирует бунт среди ряда бахрейнских племен и шиитов, недовольных правлением шейха ‘Исы. И если не принять срочных и решительных мер, с применением силы, если потребуется, то последствия такого развития событий едва ли предсказуемы. Поинтересовался, могут ли английские военные корабли, находящиеся в водах у побережья Бахрейна, открыть огонь по судам с турецким флагом в случае их враждебных действий против Бахрейна?!
Информация о готовящемся набеге на Бахрейн вызвала переполох и в Бомбее, и в Лондоне. 22 августа Ф. Вилсону поступило четкое указание насчет того, как надлежит действовать в случае возникновения угрозы Бахрейну извне. В распоряжении, отданном ему, говорилось, что «любая демонстрация враждебности в отношении Бахрейна» должна быть пресечена, решительно и жестко. Если суда флотилии, выдвинувшейся на Бахрейн, будут идти под турецким флагом, то надлежит преградить им путь и потребовать объяснений. Если таковые окажутся неубедительными или вызовут сомнения и подозрения, то предупредить командующего флотилией, что дальнейшее продвижение судов в воды Бахрейна, на расстояние менее трех милей от побережья, будет остановлено силой.
В день истечения срока действия турецкого ультиматума командир английской эскадры, стоявшей у побережья Бахрейна, получил от британских агентов в Катаре сведения, что атаки на Бахрейн не избежать, и что участие ней могут принять и турки.
Будучи извещенным об этом, Л. Пелли прибыл на Бахрейн (на судне «Сфинкс»), и сразу же отправил к полуострову Катар военный корабль «Pigeon» под командованием лейтенанта Картврайта (Cartrwright) — для наблюдения за положением дел в том районе с акцетом на отслеживании передвижения стоящих там судов. Проследовав туда, лейтенант обнаружил у мыса Ра’с-Умм-эль-Хас крупную флотилию парусников, готовою к выходу в море. На борту одного из судов, согласно его донесению от 05.09.1895, полученному Льюисом Пелли (05.09.1895), находился турецкий чиновник, присматривавший за делами в Катаре.
Л. Пелли приказал капитанам двух находившихся в его распоряжении английских кораблей («Сфинкс» и «Лоуренс») бомбардировать флотилию арабов. В ходе проведенной операции было уничтожено 44 арабских судна и захвачено еще около 120 парусников.
Шейх Джасим принес извинения за причастность Катара к готовившейся турками акции против Бахрейна. Англичане ответили, что прежде, чем его извинения будут ими приняты, он должен уведомить племя бану ибн ‘али, что ему надлежит оставить Зубару, покинуть Катар, возвратиться на Бахрейн и встать под защиту шейха ‘Исы, к чему тот готов, притом на тех же условиях, что и до ухода племени с Бахрейна. Кроме этого, ему надо распустить племенное ополчение, собранное у Зубары, и возвратить шейху ‘Исе девять захваченных у Бахрейна судов (привести их из Зубары и поставить на якорь в месте расположения у побережья Катара английских кораблей). После совета со старейшинами своего племени шейх Султан ибн Салама так и поступил. Покинули Зубару и турки, включая находившийся там отряд, численностью в 30 человек.
По завершении операции англичане потребовали (10 января 1896 г.) от шейха Джасима выплаты штрафа за высвобождение удерживаемых ими на Бахрейне катарских парусников (за исключением тех, что принадлежали племени бану ибн ‘али), в размере 30 000 рупий. Британский политический резидент в Персидском заливе предлагал, к слову, взискать пеню в 50 000 рупий. Английские центральные власти снизили ее до 30 000 рупий, сочтя такую сумму вполне достаточной к взысканию в наказание за причастность шейха Джасима к событиям, имевшим место в Зубаре. Информировали шейха, что оплатить штраф он должен до 17 февраля 1896 г., притом лично резиденту, который прибудет для этого в Эль-Вакру. В случае же невыполнения данного требования все задержанные суда уничтожат.
Сделать это шейх Джасим отказался — и 80 парусников сожгли (06.04.1896), у побережья Бахрейна; оставшиеся 40 возвратили их владельцам, но после уплаты штрафа (уже самими ими), наложенного на их суда. Эта акция англичан больно ударила по многим катарским семьям. Сожженные парусники, вовлеченные в жемчужный промысел, являлись едва ли не единственным средством заработка на жизнь и для их владельцев, и для многих ловцов жемчуга.
