Немалый интерес представляет и местечко Умм-Салал-‘Али, что в 40 километрах от Дохи. Здесь много насыпных песчаных курганов, часть которых датируется III столетием до нашей эры. Ученые полагают, что это — захоронения «арабов первородных», автохтонов Аравии, отодвинувшихся в седом прошлом из Йемена через территории современных Омана, ОАЭ и Катара в земли Неджда.
Самый престижный район Дохи, столицы Катара, расположен на ее окраине — у насыпанного там острова «Жемчужина Катара» (Pearl Qatar). Неподалеку от него строят новый город Лусаил, рассчитанный на 450 тыс. человек (стоимость проекта — 45 млрд. долл. США).
Торговля и традиционные промыселы катарцев
В прошлом жизнедеятельность Катара базировалась, как отмечал Джон Гордон Лоример, на морских промыслах, морской торговле, скотоводстве (в основном верблюдоводстве) и традиционных ремеслах. Главными «кормилицами» оседлого населения в 1908 г. выступали, по его словам, рыбная ловля и жемчужный промысел. Сельского хозяйства как такового не существовало. Имелись небольшие финиковые сады и огороды в городах и поселениях. Продукты завозили из Индии и из Басры; финики — из Эль-Хасы; одежду и дерево для строительства судов — из Индии. В Катаре тогда проживало, по его подсчетам, 27 000 человек, представленных племенами ал-ма’адид, ал-бу-‘айнайн, ал-ибн-‘али, ал-бу-кувара, ал-му- ханнади, ал-кубайсат, ал-давасир, ал-манай, ал-сулайси и персами (21).
Жемчужный промысел в Персидском заливе, в который было активно вовлечено прибрежное население Катара, насчитывает более 7000 лет; начало его арабские историки относят к каменному веку.
Жемчуг, сообщает знаменитый арабский географ Мухаммад ал-Идриси (1100–1165), в понимании арабов Аравии, — это одно из сокровищ природы, символ немеркнущей красоты и изысканной элегантности. Среди народов Древней Аравии бытовало поверье, что жемчуг — это «слезы жителей Рая», падающие с небес на землю.
«Все мы, арабы Залива, от простолюдина до человека знатного, — рабы одного господина, жемчуга», — так отзывался о месте жемчуга в жизни прибрежных аравийцев в беседе со знаменитым исследователем-портретистом Аравии Дж. Пэлгревом (1862) шейх Мухаммад ибн Аль Тани, правитель Катара.
Впервые жемчуг в бассейне Персидского залива люди обнаружили у берегов Дильмуна (Бахрейна), занимаясь рыбной ловлей. И он сделался у дильмунцев, а потом и у других народов Прибрежной Аравии, атрибутом культовых обрядов и талисманом-оберегом любви и счастья. Древние аравийцы верили в то, что жемчуг облегчает женщинам роды, дарует счастье в браке, оберегает семьи и сохраняет любовь мужчины к женщине. И поныне жемчуг у аравийцев — это талисман прочных супружеских отношений (ожерелье из жемчуга — традиционный подарок жениха невесте на свадьбу), символ добрых помыслов и намерений. Древние аравийцы приносили его в дар богам.
Жемчуг, рассказывают потомственные торговцы перлами, любит свои первых хозяев. И, «расставаясь с ними», попадая в другие руки, «горюет, стареет и умирает», то есть теряет блеск и темнеет. Среди катарцев и других жителей Прибрежной Аравии до сих пор бытует поверье, что жемчуг обладает свойствами «наделять человека, носящего его на себе, терпением и способностью отвращать разум от злых помыслов и дурных поступков».
Воины-аравийцы инкрустировали жемчугом рукоятки мечей и кинжалов, вшивали их в игалы (обручи для удержания головных платков) и кожаные шлемы, веруя в то, что жемчужины уберегут их от ранений и «даруют радость победы».
В клинописных табличках шумеров, датируемых 2300 г. до н. э., жемчуг, поступавший в Шумер с Дильмуна, именуется «рыбьим глазом» или «камнем счастья».
Выловленный жемчуг (сезон «жемчужной охоты» продолжался с мая по сентябрь) катарцы вывозили на Бахрейн, в Линге и в Бомбей. По подсчетам Дж. Лоримера, в 1908 г. в жемчужной ловле участвовали 12 890 катарцев, или 48 % тогдашнего населения полуострова, численностью в 27 000 человек. С Бахрейна, для сравнения, где жительствовало в то время 99 075 человек, на «жемчужную охоту» вышло 17 633 чел., то есть 18 % населения; из Кувейта — 25 % и из шейхств Договорного побережья (нынешних ОАЭ) — 31 % населения (22). Принимая во внимание, что половину жителей Катара составляли мужчины, получается, что в 1908 г. в жемчужном сезонном промысле было занято все мужское население полуострова.
По сведениям, приводимым российским дипломатом-востоковедом А. Адамовым в его сочинении «Бассорский вилайет в его прошлом и настоящем» (1912), в сезон жемчужной ловли в воды Залива отправлялось до 4,5 тысяч судов, с экипажами общей численностью не менее 30 000 человек. «Из этого числа на долю Кувейта, Эль-Катара и Эль-Катифа приходилось не менее 1000 судов» (23).
В начале XX столетия в сезонной ловле жемчуга в Персидском заливе, вспоминал английский политический агент в Кувейте Х. Диксон, автор интереснейших книг об обычаях и нравах арабов Аравии, их промыслах и ремеслах, принимали участие примерно пять тысяч парусников (24). Крупные «жемчужные флотилии» формировались в портах Бахрейна, Кувейта, Катара и шейхств Договорного Омана (нынешние ОАЭ). В 1905 г. в «жемчужной охоте» было занято 3411 парусников из всех шейхств Прибрежной Аравии, с суммарной численностью экипажей в 64 390 человек. В 1915 г. «жемчужный флот» Катара насчитывал 350 парусников (Бахрейна, для сравнения, — 900; Кувейта — 461; Дубая — 335, Шарджи — 200) (25).
Главными племенами Катара, занимавшимися ловлей жемчуга и его торговлей, арабский историк Хабибур Рахман, автор информативного сочинения о становлении Государства Катара, называет следующие: ал-ма’адид (семейство Аль Тани), ал-мусаллам, ал-ибн- ‘али, ал-бу-кувара, ал-бу-‘айнайн, ал-манай и ал-мурайхи (26).
«Жемчужные флотилии» Бахрейна, Кувейта, Катара, Абу-Даби и других шейхств Прибрежной Аравии «охотились» на жемчуг буквально бок о бок. Исстари повелось так, что жемчужные отмели в прибрежных водах Аравии, числом порядка 217-ти, считались общим достоянием племен и народов «Острова арабов». Полковник Льюис Пелли, английский резидент в Персидском заливе, в своих заметках о портах этого залива (1864) писал, что жемчужные отмели вдоль Аравийского побережья арабы Аравии издревле считали своей собственностью. И вторжение «чужаков» в их «жемчужный удел» вызывал у них серьезное недовольство, чреватое для тех, кто решался на такой поступок, печальными последствиями.
Две первых карты жемчужных отмелей Персидского залива появились только в XX столетии. Одну из них составил, в 1935 г., Хамид ал-Буста, известный среди арабов Прибрежной Аравии капитан и лоцман. Другую подготовил, в 1940 г., шейх Мани ибн Рашид Аль Мактум, двоюродный брат тогдашнего правителя Дубая.
Основной или «большой лов» в речи арабов Прибрежной Аравии (ал-гавс ал-кабир) длился с июня по сентябрь. День его начала определял лично правитель каждого из шейхств — после обсуждения данного вопроса с советом старейшин. Население об этой дате оповещали глашатаи и вывешенные на рынках объявления. Помимо «большого лова», практиковались еще «малый» или «холодный лов» (ал-гавс ал-барид, с апреля по май), и «лов сумасшедших» (ал-гавс ал-муджаин, с октября по март), на который в прохладное время года в Аравии решались немногие. Отсюда — такое название. Он, к слову, никакими налогами не облагался.
