В Лондон тем временем на скоростном поезде можно было домчаться быстрее, чем пересечь столицу на метро. Днем это означало реки жителей столицы, туристов, посетителей ТЦ, «белых воротничков» и всяческой обслуги, а после захода солнца – гуляк по барам и ресторанам, да и просто охочих до веселья. Нью-Йорк на пьедестале никогда не спящего города пошатнулся.
Чарли мастерски отточил технику «чистки», как ее называл один из тренеров, – прием из шпионского арсенала, позволяющий вычислить «хвост». Видишь любого прохожего дважды – мысленно отмечаешь. То же и с подозрительно медленными машинами. Он избегал полицию с нагрудными видеорегистраторами, не ел дважды в одном месте, каждый день менял одежду. В отражениях окон, витрин, даже в глянце машин искал преследователей. На крайний случай у Чарли в рюкзаке всегда лежали запасные джинсы, футболка и кроссовки. По вечерам, возвращаясь домой после бдительного изучения города и прохожих, он засыпал сном младенца с уверенностью, что его тайны надежно защищены.
В люксе Чарли только осваивался, однако не сомневался, что такая жизнь быстро ему надоест. Роскошь роскошью, но если бездельничать в отеле все пять лет, то получится, что одно пустое существование он променял на другое. Занять себя, влиться в общество – вот чего ему недоставало. Словом, требовалась работа.
Вакансии пришлось искать с общественного компьютера в манчестерской центральной библиотеке. Если где и применять все, что почерпнул за время обучения, то это в сфере наставничества. За ежемесячную плату сотрудники корпораций и частные лица получали на выбор менторов в любой области: от «учим жить» до фитнеса. Что важнее, для этого не требовалось даже выходить из дома. «Виртуальная реальность дарит целый мир, – гласила реклама. – Если вы в силах помочь нашим клиентам изменить жизнь, мы ждем вас!»
На следующий день после собеседования по «Скайпу» с чатботом Чарли предложили должность «ментора для выработки оптимизма». Работа начиналась через два дня. Плюнув на запреты, Чарли решил отпраздновать и побаловал себя пинтой сидра в баре отеля.
Всем нейроносителям в обязательном порядке вживили чип дисульфирам-этанольной реакции
[15], напрочь отбивающий желание пить при капле спирта в крови. На первых глотках в рот лился божественный нектар. Но не минуло и четверти кружки, как к горлу подкатила тошнота. Чарли со всех ног бросился в номер и дал волю рвоте, зарекаясь отныне идти против директив. После он набрал стакан воды, но тот вдруг выскользнул из дрожащих пальцев и разлетелся вдребезги о раковину.
– Твою мать, – пробормотал он больше по привычке, чем от досады.
Чарли взял осколок и поднес к свету. После такой бурной реакции на алкоголь захотелось испытать Нового Чарли и с других сторон. Он спустил джинсы до колен и провел острым стеклом по коже. Осталась неглубокая царапина. Повторил – теперь с нажимом. На третий раз пропорол себя на добрых полсантиметра. Кровь ручейком змеилась по ноге, впитываясь в грубую материю джинсов.
Чарли оставил осколок в ноге – вдруг почувствует хоть со временем?
Не почувствовал. По крайней мере, физически. Заниженный болевой порог означал, что, пусть даже его вычислят и будут пытать, он не выдаст ни слова из своих тайн.
А вот что отчасти беспокоило, так это отсутствие эмоций. Ни выброса адреналина, ни паники, ни досады. Несколько лет кряду страх, чувство вины и тревожность держали его цепкой хваткой, тенью ложась почти на все аспекты жизни. Сколько раз Чарли мечтал заглушить голос сердца…
Сегодня, кажется, получилось.
Он вновь испытал себя – нарисовал перед глазами друзей, их последнюю встречу, вспомнил, как они исчезли из его жизни, и что виновник – он сам. Раньше моментально пал бы духом… теперь же вместо жалости к себе он не испытал ничего.
Чарли не сдавался. На этот раз он зашел дальше; переключился на секреты о стране – на грязное белье верхов, втирающих народу очки. В памяти замелькали британские и международные укрывательства: кто на самом деле в ответе за теракт на летней олимпиаде, почему взорвался беспилотный индийский марсоход, даже подтасовки на «Евровидении».
Он мог бы злорадствовать: несколько лет шерстил конспирологические сайты – и вот все ответы на блюдечке. Мог бы дрожать от осознания, что творится у него под носом и на что способны сильные мира сего.
Однако сердце вновь не дрогнуло. Не подмывало даже раструбить хоть часть правды конспирологической братии. Абсолютнейшее хладнокровие на душе.
Он вытянул из ноги стекло и зажал рану полотенцем. А после задумался: раз ни телом, ни душой он ничего не чувствует, осталось ли хоть что-то от старого Чарли? В кого же он превратился?
Глава 17
Бруно
Имя: Бруно Йорк
Настоящее имя:…………………….
Возраст: 39
Предыдущая работа: – (неработающий родитель)
На иждивении находятся: 1 чел.
Сильные стороны: расчетлив, последователен, собран.
Слабые стороны: жесток, вспыльчив, предан сыну.
– Ох, налажаешь, ох, налажаешь! – смеялся голос.
– Замолкни ты хоть на пять минут, – вздохнул Бруно и сцепил руки в замок на столе. – Дай подумать.
Кафетерий на станции техобслуживания набился битком. Бруно попытался сосредоточиться на общем гаме, но голос не желал уступать позиции.
– Зря ты не признался, как тебе тяжко, – гнул он свое. – Смолчал, приятель, вот я и явился. Да не один, друзей привел… – Голос разразился смехом и тут же часто закашлялся.
Стиснув зубы, Бруно медленно повернулся и вонзил злобный взгляд в пожилого мулата с седыми дредами в пучке. Тот, склонив голову набок, даже не думал отлипать от телефона. Вновь раздался противный смех, только у старика – Бруно присмотрелся – не шевелились губы. Опять навоображал реальному человеку чужой голос. Уже в который раз.
Бруно отвернулся и пониже надвинул кепку с очками, как заправский шпион. Тут еще подумать, что бесило больше: что над ним глумится галлюцинация или что голос прав. Да, дело плохо, и если пустить все на самотек, пиши пропало.
Бруно сжал пальцы на руках и ногах и что было мочи попытался заглушить все беспрестанно обсуждающие и осуждающие его голоса – Отголоски, как их назвал Карчевски. «Отголоски вживленной ДНК. Ваш мозг представляет их в виде образов и голосов – сам, непроизвольно. Вы для этих Отголосков – маяк. Явление безобидное и у большинства нейроносителей уходит в подсознание».
Только вот Бруно отличался от большинства.
Так, надо вспомнить хорошее. Светлые мысли их отгонят. В памяти возникли детские поездки к бабушке и деду в Уэльс. Всю поездку знай себе смотри мультики на экране в мамином подголовнике, изредка отрываясь размять ноги да перекусить в придорожных кафешках – вот как эта. Одно отличие: сюда он приехал не перекусывать.
