— Я думал об этом, ваше высочество. И все, что могу сказать на это: было бы неплохо предложить ваши земли в качестве квартирования одного из военных гарнизонов, — взгляд лекаря стал серьезен. Мне казалось, что этот довольно еще молодой мужчина несколько легкомысленен, но сказанная фраза говорила о ином.
— Мы не относимся к пограничным зонам, — тихо напомнила, не зная, как можно провернуть подобное. Обеспечение военного блока куда превосходило все, на что я могла рассчитывать. Да и при присутствии частей армии, у меня тут же появлялась военная сила и свободные крепкие мужчины.
— И все же, ваша земля считается одним из ключевых участков. Если вражеские войска проникнут в земли вашего соседа, графа Дуа, то кроме вас не останется ничего, что могло бы защитить дороги к столице с этой стороны.
— Кури! — повысив голос, я дождалась пока явится мой советник, куда более осведомленный в делах военных, чем мы с доктором. Пересказав ему идею лекаря, я с интересом ждала, что именно скажет этот мужчина.
— Это сложно, моя принцесса, — подойдя к карте, расстеленной на столе, произнес Кури. Рассматривая рисунок линий на плот ной бумаге, советник провел пальцем по одной из линий. — И целый гарнизон нам здесь никак не разместить.
Я удрученно выдохнула. Военный гарнизон — это и кони, и провиант, и много всего еще, о чем я даже понятия не имела.
— Но вот небольшой отряд, человек в тридцать, который можно было бы разместить в доме наместника… — Кури поднял голову, — Только прична дожна быть настолько весомой, чтобы в столице у кого-нибудь из советников промокли портки, да простит меня ваше высочество за простоту слов.
— Ничего, — отмахнулась я от грубости, пытаясь поймать мысль за хвост.
Война окончена, но распускать военные силы, как и держать их все в одном месте, сейчас вовсе неразумно. Ол, как настоящий стратег, постарается закрепить те места, где оборона наиболее хрупка.
— И что же, мы согласимся на соглядатая в наших землях? — привыкнув считать и Кури и лекаря частью своей надежной свиты, я плохо представляла, куда дену командира отряда, который нам могут прислать.
Почему просто нельзя попросить лекаря из столицы? Это бы настолько облегчило жизнь, что голова, может, перестала бы болеть по вечерам.
– Не сомневаюсь, что вы сумеете отыскать занятие для нескольких неугомонных мужчин, — криво улыбнулся Кури, переглянувшись с лекарем, который согласно хмыкнул. — А вот нахождение военной силы, пусть и такой небольшой, вполне может оказаться на руку. Тем более, ваше высочество, среди титулованных особы вы здесь самая старшая. А это означает….
Кури не договорил, многозначительно растянув губы. Да, моя власть в этих землях неоспорима, так что даже глава отряда, который мне могли бы прислать, не сумеет возразить.
— Хорошо, — поднимаясь из-за стола, решила я, — придумайте причину, по которой вдруг мне срочно понадобилось военное присутствие в поместье. Вечером напишем письма в столицу. А может, и не одно.
Выйдя из кабинета, чувствуя некое воодушевление, я едва не споткнулась на лестнице о одного из военных, что стругал длинную разветвленную палку ножом. Едва успев прикусить язык, чтобы гневные слова не вырвались, я вопросительно вскинула брови.
— Это что такое? — стражник подскочил, с испугом глядя на меня и понимая, что едва не стал причиной падения принцессы.
— Это… это для мальчика. Доктор приказал сделать, но я не знал, какого размеряя. Пришел спросить.
— Это прекрасно, но место выбрано до крайности неудачно, — шипя не хуже раскаленных камней, на которые пролили воду, отозвалась я. — Зайди в кабинет и покажи лекарю, пока он не отправился отдыхать. И прибери за собой.
Недовольно тряхнув длинным красным рукавом, я спустилась во двор, выискивая глазами Полли. Но на глаза попался кое-кто другой.
— Чу-шу! Мы едем в деревню! Прикажи седлать лошадей. — Мое настроение, которое было выровнялось с возвращение лекаря, стремительно скатывалось вниз. Все оказалось сложнее, чем хотелось бы.
И это я еще не знала, какие интересные события мне припасены судьбой на сегодня.
Поле, на котором еще два дня назад шумели высокие травы, теперь походило на лежбище великана, которому снились кошмары. Все посевы были обломаны, торча вверх неровными стеблями.
Закусив губу, я натянула поводья, рассматривая ущерб. Ничего здесь не поднимется. Столько труда напрасно. Лошадь, словно почувствовав мое недовольство, загарцевала под седлом, недовольно всхрапывая.
— Ваше высочество? — Полли, замерев чуть позади с охраной, нерешительно позвала, пытаясь как-то отвлечь от печальных мыслей. Только это было невозможно.
Вопрос, чем мне кормить людей в холода, которые в этих землях растягивались едва ли не на пять месяцев, встал в полный рост, затмевая все вокруг.
— Ха! — ударив пятками бока лошади, я понеслась дальше, стараясь как-то справиться со злостью.
Радовало сейчас только то, что глина на до ах успела схватиться, спокойно пережив непогоду. Пусть люди умрут от голода, но по крайней мере, не замерзнут. Едва не расхохотавшись от собственных недобрых мыслей, отвлеченная, я не сразу заметила, что у дальних домой толкутся люди.
— Кто? — натянув поводья, от чего лошадь едва не поднялась на дыбы, резко спросила у Чу-шу, но тот только покачал головой. Теряя остатки терпения, истраченные и бессонной ночью и прочими трудностями, я послала лошадь в галоп, почти слыша за спиной, как стража вынимает клинки из ножен.
Пролетев сквозь всю деревню, я едва успела натянуть поводья, чтобы не сбить невысокого мужчину, с весьма внушительны животом, что по хозяйски оглаживал стену, только дней пять как обложенную глиняной смесью. Высокомерное выражение лица и то, как кучной сжались на другой стороне улицы крестьяне, говорило о довольно высоком социальном статусе человека передо мной. Впрочем, одет от был весьма богато.
— Кто таков?! — чувствуя, как сквозь пальцы утекают последние остатки моего терпения, громко и резко спросила, перекрывая, кажется, все звуки в долине.
Ко мне на встречу двинулись стражники, облаченные в темные цвета, явно намереваясь защитить своего господина, но тут Чу-шу оказался быстрее, явно имея больший военный опыт, нежели люди, что, кажется, только запугивали крестьян.
— О, а это, никак, пожаловала сама принцесса, — с некоторой издевкой, не испугавшись ни копыт моей лошади, ни моего гнева, проговорил толстяк. От высокомерно го язвительного тона у меня, кажется, рот наполнился ядом от жгучего желания кого-нибудь укусить.
Очень некстати в голове всплыло обещание, данное Сальватору: не ходить безоружной. Сейчас очень к месту был бы небольшой арбалет. Представив с каким чвакающим звуком короткая арбалетная стрела могла бы пробить эту жирную плоть, я едва не застонала от досады.
— Я спросила: кто таков? И что делаешь в моих землях, — кажется, в тоне присутствовало такая нешуточная угроза, что мужичина немного побледнел, но все еще не переставал улыбаться.
